Неоконченный сценарий

- Какую работу я мигу предложить? В лучшем случае, занятие недели на три.

- Я вас очень прошу! Это важно! Она посещает вечерние курсы стенографии, с нового года Зонтгеймер обещал взять ее к себе.

- А ваши сыновья?

- Хосе убит, он был в Венесуэле... Артуро остался на Кубе, работает инженером на цементном заводе.

О муже Бернсдорф спросить не решился. У него появилось чувство, что он впутывается в какую-то сомнительную историю. Но было и другое: воспоминание о Кубе, о Лусии и ее детях; самую младшую, очевидно, эту Беатрис, она приводила с собой на переговоры в "Гавану-Хилтон" - дома за ней некому было присмотреть. Нет, он обязан помочь ей хоть чем-нибудь. Душа У него еще не окончательно очерствела.

- Спасибо, господин Бернсдорф. - Лусия судорожно пожала его руку. - И извините меня за вчерашнее. Я сама не своя...

После ухода Лусии Бернсдорф принял душ, лег на диван и принялся листать уже порядком истрепанную книжку Кремпа в ядовито-зеленой обложке. В приложении к основному тексту было напечатано открытое письмо президенту республики господину Хулио Мендесу Монтенегро от доктора Роблеса - тою самого, адрес которою он получил от Зонтгеймера и с которым предстояло встретиться.

"Господин президент! И конце прошлой недели неизвестные люди распространяли во время футбольного матча на стадионе "Матео Флорес" брошюры, где вновь грозили расправиться со многими представителями интеллигенции, в том числе и со мной. Призыв линчевать всех, чьи фотографии есть в брошюре, выражен следующим образом: "Народ Гватемалы, запомни лица предателей родины, преступных герильерос, и сообщи об их местонахождении органам безопасности, чтобы с ними можно было покончить!" Да не допустит судьба, чтобы на президента пало еще больше крови! Меня хотят убить, поскольку я, будучи интеллигентом и преподавателем университета, ощущаю ответственность за судьбу родной страны. Разве это не свидетельство распада, когда эти чудовища, эти мракобесы, в наше время размахивающие штандартами с фашистской свастикой, изрыгают варварские вопли: "Смерть интеллигенции!.."? С уважением, Виктор Роб-лес".

Бернсдорф закрыл книжку. Эти слова человек, которому он собирается нанести визит, написал более четырех лет назад, при режиме сравнительно либеральном. Сегодня все обстояло куда хуже.

В вестибюле своего дома Тони Толедо достал из шкафа с оружием револьвер 38-го калибра, проверил, действует ли сигнал тревоги и на постах ли охранники. Их ему предоставил не министр внутренних дел - в этом случае Толедо не чувствовал бы себя в безопасности, - а подобрали друзья. Кто готовится в Гватемале стать президентом, должен опасаться за собственную жизнь. Помнить об этом так же важно, как иметь многообещающую избирательную программу.

У него в кармане лежал листок бумаги - настоящее объявление войны, о возможности которой недавно только поговаривали. Сегодня днем неизвестные сунули ее в руки сыну, выходившему из школы. На глазах охранников, ждавших сына у ограды! "ТОЛЕДО! ГВАТЕМАЛА БУДЕТ ВЫБИРАТЬ В МАРТЕ МЕЖДУ ПОЛКОВНИКОМ И ГЕНЕРАЛОМ. А ТЫ ВЫБИРАЙ СЕГОДНЯ: МЕЖДУ ЧЕМОДАНОМ И ГРОБОМ!" Ультраправые бандиты, как они смели подумать, что смогут выгнать его из страны! Толедо не запугаешь!

Министр вышел в сад, полной грудью вдохнул аромат вечной весны. Ну куда годятся конкуренты? Кого они в состоянии убедить, у кого вызовут симпатии? Этот шимпанзе Матарассо, символ ненавистной народу полиции! А Риос Монтт, краса и гордость христианских демократов, делающих вид, будто он даже левее Толедо? Генерал, никогда не нюхавший пороха, да и изобрести его не способный...

Плеча Толедо коснулись ветки бугенвиллеи, в свете уходящего дня мерцали лиловые цветки. Где еще ночь столь роскошна, столь богата запахами? Он подошел к эвкалипту. Здесь самое красивое и укромное место в его саду. Надо в оставшиеся одиннадцать недель сохранить спокойствие и выдержку, и тогда он - первый, самый могущественный человек в стране. Вступать с ним в открытую словесную дуэль соперники опасаются, отказываются от теледискуссий, чтобы их не высмеяли, - для них это все равно что нож острый...

С жасминовых деревьев опадали лепестки, ветки спускались к нему, словно ласкаясь. Он приблизился к стене, отделяющей сад от соседнего. Что же, его дела пошли в гору. Киногруппа сослужила ему добрую службу: хотя пока ничего еще не сделано, эта возможность рекламы в национальном масштабе убедила руководство партии не подыскивать новой кандидатуры. Да откуда и взяться сопернику? Вчера Ридмюллер сказал, что американцы возлагают свои надежды на него.

Толедо подошел к кирпичной стене. Вся ее поверхность была утыкана битыми бутылками, точно так же, как и со стороны сада Ридмюллера. Он взялся за ручку двери в стене. Иногда они с Ридмюллером навещали друг друга запросто, без церемоний. Ключи от калитки были только у них двоих. Но когда он нажал на окованную металлическими пластинами дверь, она с тихим скрипом подалась. У Толедо перехватило дыхание. Именно через нее и проник в его сад Кампано...

Когда Толедо прикуривал сигарету, вокруг огонька зажигалки кружилась бабочка, руки дрожали. Неужели все повторяется? Неужели убийцы выбрали этот же путь? Да нет, это просто невероятно. Наверное, Ридмюллер просто забыл запереть ее, когда приходил просить за этих киношников... Нервы, нервы! Надо взять себя в руки! Конечно, при такой жизни мания преследования естественна. Вот чем приходится расплачиваться! Толедо повернул обратно. У эвкалипта мелькнула чья-то тень, но теперь он не испугался.

- Дверь в стене не заперта, Пепе, - сказал телохранителю. - Нельзя во всем полагаться на соседей, надо проверять...

Едва Бернсдорф вернулся в отель, Фишер пригласил его к себе.

- Я прошелся по первым игровым сценам, - начал он строго. - И что же оказалось? Нет почти ничего из того, что щекочет зрителю нервы. Недостает человеческого материала, господин Бернсдорф. Что он за человек, этот ваш Кампано? Была у него невеста или подружка? Мстить он хотел или что другое? О чем мечтал, чего добивался в жизни?

- Доктор Роблес был с ним знаком.

- Кто это?

- Бывший преподаватель университета, сейчас водитель загородного такси... Он с ним одного года рождения, ходил в ту же школу, в параллельный класс. Кстати, я хотел бы, чтобы Роблес играл Кампано.

- Но ведь у нас есть для этого Торрес, - сказала Ундина. - Тип тот же: худощавое, удлиненное, с горящими глазами лицо. Торрес показывал мне фотографию Кампано из "Лайфа".

- Откуда он узнал, что нас интересует Кампано?

- Дружит с одним из телохранителей Толедо, тот ему и намекнул: похож.

- А нам от этого Торреса какая польза? Нам нужна личность! Личность! А Роблес - личность. Придется только сделать его чуть помоложе.

Обсудили список действующих лиц. Кроме Беатрисы Крус, Марселино Торреса и Виолы Санчес, в нем появился двадцатилетний индеец по имени Габриэль Паис.

- Атлет! - сказала Ундина. - Кстати, в налете на виллу Толедо участвовал и индеец. А с твоим Роблесом команда у нас укомплектована.

- При чем тут индеец? - воскликнул Фишер. - Нам необходима любовная история!

- Герою не хватает партнерши, тут господин Фишер прав, - сказала Ундина и, извинившись, ушла в свой номер.

Бернсдорф понял: Фишер размечтался, ему грезится успех в широком прокате, ему нужен кассовый фильм! Одобрив первоначальный замысел, шеф решил круто повернуть руль и взять художественное руководство на себя.

- Самые опытные режиссеры прибегают сегодня к сильнодействующим средствам. Толедо рассказывал, что во время налета одну из девушек ранили и она попала в руки полиции. Мы не знаем, была ли она девушкой Кампано. Однако нам известно, что другая девушка, его подруга, эта бывшая "Мисс Гватемала", была впоследствии убита самым зверским образом. Разве из этого ничего нельзя слепить?

- Вы считаете, что надо показывать зверства?

- Я считаю, вам имеет смысл спросить Санчес, согласится ли она сняться в такой сцене. Правде жизни это противоречить не будет, а сборы нам обеспечит!