Страница 3 из 3
Естественно, наши тела наотрез отказывались признавать, что с ними случилось что-то необычное или что они как-то изменились. Тогда один из экстрасенсов высказал наш с Куртом вывод о неизменности привычек и личностных качеств. Было решено передать вопрос на изучение экспертам.
Это был триумф. Ведущий передачи попросил нас проявить себя, и, если мы можем это сделать, появиться в студии. Мы с Куртом не последовали этому призыву, но, видимо, большая часть колонистов оказалась в студии евровидения, и на экранах зрителей замелькали неясные тени. Контакт двух миров стал очевидным.
Пожалуй, в своей жизни я никогда и ничему так сильно не радовался. Мы с Куртом летали над Землей и пытались как-то проявить себя в этом прекрасном мире. Но все было тщетно. Те вспышки света, которые мы способны были генерировать, воспринимались людьми как отраженный свет фар или фонарей.
Никто не обращал на нас никакого внимания. Но даже это не огорчало нас.
Казалось бы, все было сделано. Люди перестали пользоваться СПИКом, в прериях Южной Америки начали сооружать спроектированную Каплером установку. Но наши тела наотрез отказались соединяться с нами. Они-то были уверены, что не нуждаются ни в каких усовершенствованиях. И поскольку они были людьми, а мы не были, права человека гарантировали им неприкосновенность личности.
В течение двух недель медики всего мира, еще не успевшие воспользоваться услугами нового транспорта, занимались изучением наших тел. Их направляли спириты, с которыми Макс Дугл постоянно поддерживал контакт. Медицинских отклонений замечено не было. Но подтвердились все наши предположения: у наших тел полностью отсутствовали интуиция и изобретательность. Наши тела без нас, фактически, были роботами. Они отличались даже от самых среднестатистических людей. И несмотря на это, нежелание наших тел соединяться с нами было юридически правомерным и нарушить его не было никакой возможности.
Когда все это стало окончательно ясно, Иоганн Каплер попросил всех нас собраться вместе и произнес речь. Думаю, это была лучшая речь в его жизни.
- Братья и сестры,- сказал Каплер,- все мы стали жертвой технического прогресса. В погоне за скоростью мы потеряли самих себя. Случилось так, что именно я изобрел устройство, изгнавшее нас с Земли. Сегодня я благодарю вас за то, что вы не обвинили меня во всех своих несчастьях. Спасибо Вам за то, что вы не пали духом, за то, что сумели организоваться и спасти от гибели простодушное человечество. Спасибо вам, братья и сестры. Сегодня мы уже можем говорить о возвращении на Землю, под ее ласковое солнце и голубое небо, на берега ее лазурных океанов. Случилось так, что мы не вернемся в наши собственные тела. И все-таки мы можем вернуться. Правда, мы не сможем стать теми же людьми, которыми были раньше.
Матрица, запомненная компьютером СПИКа, обязательно изменится в процессе сборки под влиянием наших собственных представлений о себе. Это очень сложно объяснить на словах, но вывод, который я все еще не решаюсь сказать, абсолютно верен: многие из нас вернутся на землю не в той форме, в которой ее покинули. Вы можете выбирать: остаться ли Вам здесь или вернуться. Но я хочу, чтобы те, кто решил материализоваться, здесь и сейчас дали друг другу слово чести, что они не оставят тех, кому не повезет с новым телом и предоставят им шанс поменять его.
Если бы мы могли плакать, мы бы, наверное, плакали. Я помню как вслед за Каплером повторял слова клятвы.
На следующий день больше миллиона колонистов столпилось у входа в короткий тоннель, возведенный посреди прерии. Рядом высились баллоны с необходимым для нашего воплощения количеством вещества. Когда инженер махнул нам рукой, чтобы мы заходили, никто не решался войти первым. Вэтот миг замешательства я увидел как вперед вылетел Каплер. С другой стороны тоннеля показался огромный кондор. Он издал крик и взмыл в небо. На лицах физиков и инженеров было написано необычайное изумление. Сенатор Дугл превратился в пса. Нам с Куртом повезло: мы стали людьми. Правда, наша внешность сильно отличается от внешности наших тел. Оказывается, изнутри мы воспринимаем себя совсем иначе, и именно это представление теперь оказалось материализовано.
Сенатор Дугл сейчас лежит на соседнем кресле и смотрит на меня умными глазами, а я пишу эти строчки, надеясь, что после прочтения моего рассказа у широкой публики уже не будет никаких заблуждений по поводу случившихся с нами событий.
Кстати, способность говорить без слов, развившаяся у нас, когда мы были светящимися телами, осталась. Завтра приедут Курт и Каплер. Будем обсуждать проблему новых воплощений. Что скажете, мистер Дугл?