Помилование

- Бывает, - Олег не стал распространяться, что подобное происходит с ним все последнее время. Из-за чего, собственно, он остался без работы. Должно быть, депрессия. Трудно сказать, отчего она приключилась, размышлять об этом, наглотавшись снотворного, было тяжеловато.

Да и поздно.

Мысли в голове шевелились все медленнее. Все неохотнее. Олег стал уставать. От разговора, от быстрой смены настроения собеседницы, с которой он не виделся столько времени, хотя они жили в соседних домах, от желанной минуту назад, но мучительной сейчас необходимости отвечать на вопросы. От всего вообще. Неудержимо потянуло в сон.

- И часто? - поинтересовалась девушка.

- Да нет, не очень. Когда как.

Он вспомнил, что так и не выяснил, зачем она звонит. Спрашивать напрямик было неудобно, Олег решил заканчивать разговор, чтобы таким образом узнать, чего ей понадобилось. Иначе ответа он точно не дождется. Марина любит поговорить, вспомнилось ему. Не очень красиво получится, если он отключится во время их беседы.

- Это все от сумасшедшего ритма жизни, - подвела итог Марина. - Одно, другое, третье наваливается без перерыва, без задержек, и надо успеть сделать, съездить, договориться. И так далее и тому подобное.

Олег поддакнул. Пауза затянулась.

- Поневоле ищешь любою возможность, лишь бы избавиться от извечной суеты, - сказала Марина. И неожиданно поинтересовалась:

- А ты, часом, не женился, за прошедшее время?

Вопрос застал его врасплох. Надо сосредоточиться.

- Да нет, - неуверенно ответил Олег. - Не пришлось.

- Самое время, я так думаю. К тому же возраст подходящий для рождения и воспитания потомства, стоит задуматься о создании семьи. Я, например, уже начинаю. И тебе пора.

- Не знаю, - медленно произнес он, - Ребенок - это вечные пеленки, шум, гам с утра до вечера, да и ночью тоже, возня, беготня. Лучше подождать со свадьбой.

- Похоже для тебя, это видится как конец света.

- Только личной жизни. И, между прочим, вашего пола это больше касается, чем моего, - он говорил уже на автомате, не задумываясь над словами.

- Я представляю... Знаешь, я хочу завести ребенка лет в двадцать восемь, то есть года через два, когда обустроюсь как следует с грядущим мужем. Если родится мальчик - назову его Анатолием. А вот насчет девочки еще не решила.

Наступила новая пауза.

- ...?

По выразительному молчанию на том конце трубки Олег понял, что ему был задан вопрос. А он на это время попросту провалился в сон. Тряхнув головой, он спросил:

- Прости, что ты сказала?

- Мне кажется, ты спишь на ходу.

- Да нет, просто...

И снова отключился.

Придя в себя, Олег понял, что разговор надо немедленно заканчивать. Пока он не заснул с трубкой в руке, пытаясь слушать собеседницу. И плюнув на приличия, спросил:

- Слушай, я так и не узнал, по какому поводу ты позвонила.

Послышался смешок.

- А что, для этого обязательно нужен повод? Мне было скучно, одиноко. Я вспомнила о тебе, ведь ты давным-давно мне не звонил, не заходил. Вот я и решила попытать счастья, узнать, куда ты пропал. Вдруг повезет. И как видишь.

Понадобилось невероятное усилие, чтобы ответить, сложить самую простую фразу.

- Просто так, - наконец произнес он. Его мозг напрочь отказывался выполнять простейшие команды.

- Да, именно просто так. Тебя это удивляет?

- Не знаю, - Олег снова отключился.

Должно быть, надолго.

- Слушай, что с тобой происходит? - наконец услышал он голос Марины, пробившийся, казалось, сквозь тысячи километров пространства. Едва слышный, еле уловимый. - Телевизор, что ли смотришь?

- Нет.

- А что тогда?... Мне кажется, ты неважно себя чувствуешь. Иначе с чего бы это тебе сидеть дома. Я права?

Настойчивый голос. Очень. Надо отвечать.

- Да.

- Может быть мне... Подожди, я сейчас спущусь к тебе. Сию минуту.

Долгая пауза. Надо что-то ответить. Или он снова отключился?

- Или врача вызвать? Да ты не молчи, скажи что-нибудь!

Надо ответить. Обязательно.

Неважно что. Просто ответить.

Попробовать.

- Вызови... "скорую", - одеревеневшими губами, едва слышно прошептал Олег. Снова пауза.

- Что, я не слышу? Говори громче, не шепчи. - Марина кричала; наверное, кричала. Он с трудом воспринимал ее голос. Тяжелая дремота завладела им окончательно, непреодолимо.

- Вызови "скорую"... пожалуйста.

Спать, спать, спать...

Трубка едва не выпала из его руки. Подхватить ее он бы не смог.

Марина что-то ответила. Не слышно, но это не имеет значения.

Надо говорить. Объяснить. Она может не понять. Два слова. В двух словах.

- Я... сейчас... наглотался снотворного... сильно... сильного. Пусть ломают дверь... не имеет значения... Адрес... адрес мой... помнишь?

Должна. Марина не раз бывала у него.

Она что-то говорит в ответ. Кажется.

Надо узнать, поняла ли она его. Он не понимал Марининых слов. А ведь она говорила что-то, настойчиво кричала в трубку...

Он попытался сосредоточиться. Из последних сил.

- Господи, да зачем же ты так. Я сейчас позвоню, не волнуйся. И, пожалуйста, очень тебя прошу, постарайся не заснуть до приезда "скорой". Я спущусь... я буду звонить в дверь... Господи... ну зачем ты?... У меня нет твоего ключа... Только не спи, пожалуйста, ты сможешь...

Она продолжала говорить еще что-то, Олег никак не мог разобрать слов. Потом связь прервалась, короткие гудки заглушили Маринин голос. Трубка выпала из ослабевших пальцев, беззвучно стукнувшись о ковер.

Последнее, что он слышал, проваливаясь в сон - короткие частые звонки в дверь. Он улыбнулся. Все в порядке, Марина пришла, она тут, у порога. О нем еще помнят, кто-то помнит о нем, значит, не все так плохо, как кажется.

Не переставая улыбаться, он спокойно заснул.

1997