Страница 8 из 9
- Простите великодушно, но не понимаю я вас. Да вы сядьте, сядьте. Успокойтесь. Что с вами произошло такого за время с прошедшей нашей встречи?
Он коснулся моего плеча, и в то же мгновения я сорвался.
- Что произошло?! Вы спрашиваете, что произошло? Будто сами не знаете! Книга, что же еще! Вы отобрали у меня книгу, и все немедленно пошло наперекосяк. Две ночи я провел в аду. Может быть лучше, если бы я не спал вовсе: с вечера до утра меня преследуют такие кошмары, что мало не покажется даже вам. Всю ночь, не переставая, один за другим, все изощренней и настойчивей. Ничего не помогает. Ни снотворное, ни смена обстановки, ничего.
Я замолчал, переводя дух. Выпустив пар, я почувствовал, как немного успокаиваюсь. Граф молча стоял рядом, в глазах его застыло безграничное удивление.
- Первый день я думал, что все дело в каком-нибудь оставшемся отрицательном воздействии, в не успевшем перестроиться сознании, в подсознательных страхах, появившихся после всего, услышанного от вас, и накрепко засевших в моем мозгу. Да мало ли в чем еще. Конечно, у меня были сомнения насчет книги, и окончательно рассеялись они на второй день. Эту ночь я провел в гостинице неподалеку. И что, думаете, в снятом на ночь номере "люкс" мне стало легче? Черта с два!
- Но это... абсурд, - прошептал граф и неожиданно замолчал. Лицо его изменилось, новое выражение, появившееся на нем, понять я не смог.
- Это вам абсурд, - я снова начал заводиться. - А для меня мука. Отдайте книгу, и на этом все закончится.
- Нет-нет, подождите, молодой человек.
- Вы боитесь за Артемьевых? За их ревматизмы и ишиасы? Да я отселю их к черту на кулички, они и дорогу назад не найдут.
Граф покачал головой.
- Я боюсь именно за вас. Подождите. Дайте мне договорить. Я ведь с самого начала сказал вам, что это не обычная книга и что к ней нужен особый подход. Вы же посчитали мои слова...
- Да, сейчас я вам верю как никогда.
- Не ерничайте, молодой человек, вы ведь сами убедились в том, что, как ни банально это звучит, легенды, повествующие об "Асмаранде", не лгут, на себе почувствовав силу книги. А в эти два дня уверился в ней и я, ощутив ее темную энергетику. Не знаю, какие кошмары преследовали эти две ночи вас, но я так же не был обделен иссушающими душу видениями. Дабы как-то бежать их, я перебрался в кухню, если это и помогло, то незначительно.
Вячеслав Соломонович вздохнул и продолжил:
- Да, одно дело читать страшные истории об "Асмаранде", будучи твердо уверенным в том, что тебя это не коснется, и совсем другое - испытать малую долю их на себе. Из этого испытания я вынес кое-что. И потому говорю вам: бегите ее, ибо книга эта жаждет вас.
- Что? - я не расслышал, как слова сорвались с губ.
- Все мои ночные видения в течение обеих ночей были заполнены этой жаждой. В первую ночь навязчивые видения посылали меня с книгой назад к вам: в них я то возвращал "Асмаранд" со словами извинений за причиненные страдания, то дарил со словами напутствия, то подбрасывал, прокравшись в комнаты. За ночь бесчисленное число вариантов прошло предо мной. Но, просыпаясь, я всякий раз вспоминал слова гуджаратского мудреца. Всякая близость к "Асмаранду", говорил он, начинается с искуса. Ничто в не имеет значения для книги, ни пол, ни возраст, ни чин, - "Асмаранд" ищет в человеке, в недобрую ночь оказавшемуся рядом с ним, ту малость, зацепившись за которую он может войти в душу, стать неотъемлемой частью его чувств и мыслей. И сон - главнейшее оружие "Асмаранда".
Вы не выдержали испытания. Не потому, что вы слабы или податливы просто "Асмаранд" нашел лазейку в вас. Вам снятся замечательные сны, да, но ими повелевает "Асмаранд", и этим медленно, шаг за шагом устанавливает свою связь и власть над вами. Сколь сильна книга, вы убедились прошлыми ночами, когда ваш благодетель наполнил сон кошмарами. И вы снова не выдержали испытания, возжелав книгу, вы пришли за ней и даримыми ей наслаждениями. Но не счастье это, друг мой, а проклятие, о котором говорят древние легенды и говорю сейчас я. Бездушный, безъязыкий предмет повелевает вами, обязав вас к наркотической от него зависимости. Отбросьте его, прошу вас, отриньте и... быть может, далекое путешествие и смена деятельности поможет вам. Но ни в коем случае нельзя вам возвращаться к нему.
- А если не поможет? - тихо спросил я. Граф помолчал.
- Не знаю, - наконец, произнес он. - Но надо надеяться. Верить в себя, в свои силы и решимость идти до конца.... Хотя... два года... - проговорил он с сомнением в голосе. - Не знаю.... Нет, все равно надо верить.
Последние слова но произнес, словно понуждая себя. Я молчал, не зная, что сказать.
- А за время вашего путешествия "Асмаранд" вернется в те края, откуда явился на свет. К тем, кто знает, как поступить с ним и что сделать. Вы понимаете, что неподготовленному, неуверенному человеку эта книга не может принести ничего, кроме несчастий. Лишь знающий силу книги, и верящий в свою решимость не поддаться ей, может справиться с искусом, ведь знание само по себе оружие, а против "Асмаранда" оружие вдвойне. Я знаком с одним человеком, который поможет вывезти книгу. Намедни я звонил ему, и он клятвенно обещал мне предпринять все возможное для тайной транспортировки "Асмаранда" в последнее, надеюсь, путешествие в Гуджарат.
Я покачал головой.
- Вам легко говорить. Да, я признаю, что оказался слаб перед этой книгой, что попал в наркотический плен сновидений "Асмаранда". Но вы слышали, конечно, что есть наркотики, соскочить с которых, просто отказавшись от их применения, невозможно. Я боюсь, что "Асмаранд" может оказаться как раз таким наркотиком.
- Страх не лучший советник. Именно по страху бьет искус и разжигает его. Вам следует верить в себя, с верой этой жить и бороться за свое благополучное возвращение. А иначе нельзя, иначе... да вы сами понимаете. Так что чем дальше будет от вас эта книга, тем легче будет с ней справиться. Зная, что обратного пути нет...
- Значит, вы хотите обречь меня на безумие? Или смерть?
Граф побледнел.
- Да что вы такое говорите! Я не знаю, что сделал с вашим "я" "Асмаранд", но поймите, что его сила далеко не беспредельна.
- Моя так же. В таком состоянии, как сейчас, я не протяну и недели.
- Вера, - строго произнес он. - Только вера спасает. Вы знаете "Асмаранд", поняли его силу, и это поможет вам. А я же обязан возвратить эту книгу, вы же видите, она губит всех, кто окажется с ней под одной крышей. Быть может, погубит и меня, как погубила всех, кто владел ею прежде, но я стар, мне недолго осталось...
- Зато мне осталось долго! И смерть в безумии мне не кажется желанной платой за возвращение "Асмаранда" на родину. Если на то дело пошло - я отвезу его сам, - мозг пронзила острая, как лезвие бритвы, боль, но я стерпел. - Вы же говорите, знающие люди найдут способ помочь.
Я скривился и затряс головой. Боль не проходила.
- Так что мне ваша жертвенность ни к чему. Возраст не тот и потребности, знаете ли, не те. Поэтому я хотел бы забрать "Асмаранд". А что и как буду делать с ним в дальнейшем, - сообщу дополнительно.
Не дожидаясь реакции графа, я подставил стул и потянулся к верхней книжной полке. Вячеслав Соломонович помедлил лишь мгновение. Я почувствовал, как тонкие пальцы вцепились в рукав пиджака.
- Остановитесь, прошу вас! Вы сами не понимаете, что делаете. Вы все погубите! -причитал граф, пытаясь стащить меня со стула. - Да остановитесь же!
Я не слушал его. Пальцы нащупали ковчег, обхватили его, стали вытягивать из-под наваленного Лескова. Ковчег будто держался за что, я никак не мог выдернуть его. Снимать книги было некогда - граф удвоил усилия, пытаясь оттащить меня от полок. Стул подо мной зашатался, чтоб не упасть, я вцепился в ковчег мертвой хваткой. Тогда зашаталась вся пирамида полок.
Мгновение, и "Асмаранд" оказался освобожденным из-под книг, тома, преграждавшие ему путь, посыпались с полки. Потеряв равновесие, я слетел со стула, упал, крепко стукнувшись спиною о стену. Падая, я неосторожно толкнул Вячеслава Соломоновича, едва не сбив с ног. Граф споткнулся, припадая на колено.