Страница 72 из 76
- Товарищ майор, там зеки бузят! - Прокричал прапорщик.
- Не ори, ты, так! - Повысил голос в ответ Лакшин. - Где? Какие зеки?
- Пятидесятая бригада сняться хочет!
- Почему?
- Привидения, говорят, замучали... - Пожал плечами Рупь.
- Чего, чего?.. - Наклонился вперед кум.
- Да я-то что? Я говорю, что зычки базарят. Привидения!
- Пойдем. Быстро.
Вскочив, Игнат Федорович одернул китель и поспешил вслед за прапорщиком к входу на промышленную зону. Там, на вахте, действительно стоял гвалт.
- Снимай, давай! - Кричали арестанты, выстроившиеся, как полагается, в колонну по пять.
- Погодите вы, мужики! - Нарядчик промзоны всем телом навалился на "вертушку", вцепившись в нее обеими руками. - Рупь за кумом побежал же уже. Сейчас кум придет и разберется!
- Кум уже здесь. - Сообщил Лакшин, положив ладонь на плечо нарядчика. Тот, даже не вздрогнув, слегка повернул голову, и, убедившись, что слух его не подвел, с теми же интонациями, выпалил:
- Добрый вечер, гражданин капитан. - Вновь повернувшись к зекам, нарядчик продублировал сообщение оперативника:
- Вот, мужики, и Игнат Федорович. Все к нему.
Тотчас весь строй заговорил разом:
- Гражданин начальник!..
- Не можем работать!..
- Что за дела!?..
- Что ему еще в голову взбредет!..
- Тихо!!! - Изо всех сил гаркнул Лакшин, скрестив руки над головой. Арестанты умолкли.
- Где бугор?
- Там остался. - Ответил кто-то.
- А вы, почему нарушаете? - Спросил оперативник и, понимая, что вновь может разразиться хай, ткнул пальцем в ближайшего зека, на бирке которого значилась фамилия Невротенко. - Ты говори.
Мужик кашлянул, прочищая горло, и затараторил:
- Как можно работать, когда по цеху твари потусторонние шляются? Они, вон, сегодня следы оставляют, а завтра, хрен их разберет, может, нам бошки пробивать будут полтергейстами своими!..
- Постой, - Прервал кум эти излияния, - Что за твари?
- Дык кто их знает? Бабы всякие. Это ежели по следам судить...
- Глашкой кликать! - Донеслось из строя.
- И что за следы? - Поинтересовался Игнат Федорович.
- Нормальные следы. - Пожал плечами Невротенко. - Токмо она по железу, как по песку какому ходит...
- И светятся. - Выкрикнул голос.
- Да, точно. Свет от этих следов идет зеленый такой. Мы-то чего? Мы работать завсегда. А ежели там радиация? Мы ж не на урановых рудниках. Нам еще детей делать!
- Так. - Резюмировал Лакшин. - Стойте здесь. Я сам схожу посмотрю.
Зеки расступились перед кумом, и тот пошел в ремонтный цех. Там, в одном из углов уже стояли двое. Кум узнал нескладную высокую фигуру капитана Князева. Рядом с ним склонился над чем-то бригадир ремонтников Михаил Волжанин. Майор обратил внимание, что лица их казались неестественно зелеными.
- Ну, что тут такое? - Лакшин подошел к начальнику промзоны и бугру.
- А вот, сам посмотри. - Князев распрямился и указал ладонью на пол. Там, испуская то самое зеленоватое сияние, о котором говорили зеки, и которое окрашивало лица этих двоих, тянулась цепочка миниатюрных следов.
- Что за чертовщина! - Воскликнул Игнат Федорович.
- Вот, и мои мужики так сказали. - Невесело усмехнулся Волжанин.
- Когда это появилось? - Спросил кум у Шатуна.
- Как пришел - они, вроде, уже были. - Насупил брови Михаил. - А как стемнело слегка, светиться начали.
- Есть у нас счетчик радиации? - Теперь майор повернулся уже к Николаю Терентьевичу.
- Не знаю. - Капитан нескладно махнул руками. - Может, в части есть? Или у Поскребышева...
- Так что с бригадой делать будем? Снимать? - С этими словами кум выжидающе посмотрел на Волжанина, но бригадир, почувствовав на себе этот взгляд, сделал вид, что разговор его не касается, и принялся усердно рассматривать таинственные следы.
- Как, работа у вас есть? - Поинтересовался Князев.
Шатун неопределенно развел руками:
- Она всегда есть. С таким-то оборудованием.
- Я тебя про сейчас спрашиваю. - С некоторой угрозой в голосе пояснил капитан.
- Срочного ничего.
- Тогда - снимаем. - Решил Николай Терентьевич.
- Согласен. - Кивнул кум. - Цех запереть, и пока эти отпечатки не проверят на радиоактивность - никого сюда не пускать.
- Но это же... - Князев поднял брови.
- До утра понедельника. - Закончил за капитана Игнат Федорович. - Все равно завтра - выходной.
Пока капитан ходил в свою контору за ключами, кум и Шатун стояли у закрытых ворот обесточенного цеха. Бригадир понуро курил, а Лакшин, верный себе, пытался понять, о чем же думает этот заключенный.
- Интересно... - Как бы сам для себя, проговорил майор. - Почему это следящее привидение облюбовало именно ремонтную?
Волжанин не отреагировал.
- Или, - продолжал вслух размышлять Игнат Федорович, - такое уже случалось и в других местах?..
Судя по тому, как невольно напрягся бугор, крючок сработал.
- А если "да", то почему я об этом ничего не знаю?..
- Да кто же вам такое скажет!.. - Михаил сплюнул. - Вы же сразу подумаете, что мужик дряни накурился!
- А, может, и не подумаю...
- Проболтался. - Грустно констатировал Шатун.
- Ну, договаривай... - Стараясь придать голосу искреннюю сердечность, кум попытался подбодрить мужика. - Я знаю, не стучишь ты. Так и это не стук... Сам подумай, кому лучше, если все обшугаются и никто на работу не выйдет? В жилке же не продохнуть будет... Да и лари кончатся...
- Вы, гражданин майор, меня не агитируйте. - Осужденный выкинул окурок и размазал его носком сапога. - Я сам за порядок. А на счет доносов...
Короче, загляните в котельную и во второй цех.
- Спасибо, Шатун.
Пока бригадир таращил глаза не Лакшина, прибежал Николай Терентьевич. Он запер ворота, наклеил на замочную скважину листок бумаги со своей подписью и, отступив на шаг, полюбовался своим произведением.
- Годится. - Удовлетворенно кивнул Князев. - Ну, Волжанин, не дожидайся проверки, снимай своих гавриков.
Игнат Федорович хотел немедленно посетить названные бригадиром места, но радио голосом майора Семенова объявило, что пришла пора зекам построиться на плацу. А оперативник непременно хотел почтить присутствием это мероприятие.
Вместе с ДПНК, Василием Семеновичем, Лапша неторопливо прошел мимо строя осужденных. Некоторым, чтобы как-то оправдать свое неожиданное присутствие на проверке, пришлось сделать замечания за внешний вид. Одного, нетерпеливого арестанта, майор лишил "ларя" за курение в строю. Другого, расхристанного арестанта, от которого за версту разило спиртным, прапорщики немедленно отвели на вахту. Это, хотя и ненадолго, но задержало продвижение Игната Федоровича к его цели.