Страница 111 из 126
Ирмантас Мартинович инстинктивно выхватил оружие, направив его на эсэсовца, тот, погруженный в сон, не пошевелился. В следующий миг Гаяускас понял, что перед ним дэрг: огорошенный неожиданным зрелищем, он просто не почувствовал в первый момент голоса крови.
Капитан третьего ранга внимательно огляделся. Полки с книгами и свитками стояли на своем месте и, на первый взгляд, ничего из их содержимого не пропало. В углу обнаружилось несколько пустых консервных банок, примерно такое же количество целых банок, а также пара канистр были аккуратно сложены в другом углу.
Медленно и осторожно, чтобы не разбудить спящего, Ирмантас Мартинович подошел к эсэсовцу, нагнулся, поднял с пола «Вальтер» и положил его в карман гимнастерки, после чего погасил перстень, который начал уже ощутимо нагреваться, взял в правую руку верный ТТ, в левую — фонарик. Несколько секунд постоял неподвижно, унимая часто бьющееся в груди сердце, нервно сглотнул и решительно включил сильный свет.
— Steht auf! Hande hoch! [59]
Спящий испуганно дернулся, вскинул голову, широко раскрыв изумленные глаза, которые тут же рефлекторно закрылись, не в силах моментально приспособиться к яркому свету.
— Auf! Hande hoch! — отрывисто повторил Ирмантас Мартинович.
Пленник испугано вскочил, даже не сделав попытки найти оружие, вскинул вверх руки, растопырив пальцы. На левой руке блеснуло тонкое золотое обручальное колечко.
— Zur Wand! Schnehller! [60] — продолжал командовать капитан третьего ранга, и обескураженный эсэсовец послушно уперся лицом в каменную стену тайника.
— Wer sind Sie? Schneller! [61]
— Ich bin Hauptman Max von Loringer… [62]
— Wer? — сказать, что Ирмантас Мартинович был удивлен, было ничего не сказать.
— Ich bin Hauptman Max von Loringer, — повторил пленный.
— Вы говорите по-русски?
— Говорю, немного… — произнес назвавшийся Максом с сильным акцентом.
— Стойте смирно.
Держа эсэсовца под прицелом, Гаяускас положил фонарик на пол, затем осторожно подошел и, уперев ствол ТТ в затылок, тщательно ощупал пленника на предмет оружия.
— Мой пистолет лежит на полу, — сообщил гауптштурмфюрер. — Другого оружия у меня нет.
— Можете повернуться, — закончив обыск, капитан третьего ранга отступил на несколько шагов назад. — Что Вы здесь делаете?
— Прячусь, что же еще, — было видно, что разговор на русском вызывает у пленника некоторые трудности, однако фразы он строил грамотно, чувствовалось, что язык в свое время был ему хорошо известен, только основательно подзабыт. — А что здесь делаете Вы?
— Вопросы здесь задаю я!
— Здесь? В тайнике логров? Вам не кажется, что вопросы здесь имеем право задавать мы оба.
— Не кажется. Вы офицер оккупационной армии…
— А Вы — офицер армии-освободительницы? Сюда не войти тому, кто не владеет магией логров. Знают ли Ваши командиры, что Вы ею владеете? И как это сочетается с марксизмом, отрицающим магию, как буржуазный предрассудок?
— Не опускайте рук…
— Не опускаю, — эсэсовец демонстративно поднял их повыше. — Слушайте, я — не идиот, чтобы кидаться с голыми руками на два пистолета. Кстати, патроны — в кармане шинели.
— Повторяю, что вы здесь делаете?
— Убеждаюсь, что этот тайник при штурме замка не пострадал. Это очень важно для нашего дела.
— Какого дела?
— Дела возрождения Логры.
Даже самые сильные люди оттягивают момент, когда они должны услышать правду: правда предполагает действия. Едва увидев постороннего в тайнике, Ирмантас Мартинович уже предполагал, что именно произошло, но задавал вопросы в надежде, что его предположения неверны. Увы, с каждым ответом фашиста надежда убывала.
— Чем Вы докажете, что Вы — именно фон Лорингер?
— Можете посмотреть мои документы. Они во внутреннем кармане кителя.
Гаяускас чуть не выругался от досады. Хорошо же он обыскал эсэсовца, если совсем забыл про документы. Извиняло его только то, что он все же был боевым морским офицером, а не "бойцом невидимого фронта", по ночам приезжавшим арестовывать "врагов народа".
— Киньте мне удостоверение. Медленно.
Подчеркнуто послушно пленный вытащил из внутреннего кармана кителя маленькую книжечку и кинул ее к ногам капитана третьего ранга. Не спуская глаз и пистолета с фашиста, Ирмантас Мартинович медленно нагнулся и поднял удостоверение личности. Сомнений не было: перед ним действительно был его младший брат, Максим Альбертович фон Лорингер, ныне — гауптштурмфюрер СС из подразделения "Ананэрбе".
— Итак, этот замок называется Лорингер. Вы — фон Лорингер. Значит…
Гаяускас выдержал паузу, чтобы проверить, как поведет себя собеседник.
— Совершенно верно, мои предки владели этим замком. Послушайте, опустите же, наконец, пистолет. Дэрги не сражаются против дэргов: нас и так слишком мало.
— Хорошо, можете опустить руки и рассказать мне, куда я попал. Если вздумаете дурить — стреляю без предупреждения.
— Повторяю, дэрги не убивают дэргов, это закон. Вы, наверное, дхар, если этого не знаете.
— Кто? — совершенно искренне изумился Ирмантас Мартинович.
— Дхар. Малый народ, живший где-то на Урале, который мы склонны считать родственным нам, дэргам. К сожалению, политика пролетарского интернационализма, которую проводит ваш вождь и учитель, привела к тому, что народ фактически вымер. Нам так и не удалось вступить в контакт с представителями дхаров.
— Я не дхар, я — литовец. Меня зовут Ирмантас Мартинович Гаяускас. И, пожалуйста, ближе к делу.
— Но тогда объясните мне, как Вы попали в этот тайник, — в голосе Макса явно слышалась растерянность. — Я чувствую в Вас древнюю кровь, но она не может пробудиться сама собой, этого никогда не случалось.
— Все когда-то случается впервые. Давайте считать, что я ничего не знаю. Итак?
— Итак, Вы, как и я, потомок древнего народа, назовем его дэргским, больше того, оба мы принадлежим к аристократии, то есть, являемся лограми.
— Как же Вы это определили?
— Дэрги — не просто люди, они — те самые сверхлюди, о которых грезит этот бесноватый фанатик в «Вольфшанце». Мы можем легко опознать своего соотечественника, у нас есть особое чувство крови, которого простые люди лишены.
59
Встать! Руки вверх! (нем.)
60
К стене! Быстро! (нем.)
61
Кто Вы? Быстро! (нем.)
62
Я — капитан Макс фон Лорингер. (нем.)