Сценарии

Режиссер водит Олега вокруг маяка, осторожно придерживает у края обрыва. Олег утомленно внимает ему.

Олег. Милый, вы - режиссер, вам и карты в руки. Я согласился на ваши уговоры приехать на съемки не для того, чтобы вас поучать или даже консультировать. Я бежал из Москвы, чтоб здесь отдохнуть, полечить нервы. Благо, вы обещали санаторий, лечение электросном. Это не блеф?

Режиссер. Что вы, дорогой! Все улажено. И санаторий... и электросон. Завтра первый сеанс. Уедете свежим, как огурчик.

Олег. Чем могу быть вам полезен?

Режиссер. Этот маяк вас устраивает? Он не совсем такой, как вы описывали, но более удобен для съемок.

Олег. Ради Бога. Меня устраивает этот маяк, так же как и вы - в качестве режиссера.

Режиссер. Это одобрение или... порицание?

Олег. Оставляю на ваше усмотрение. 32. Интерьер. Кабинет врача. День.

На белой медицинской койке с подушкой в изголовье спит, мирно дыша, Олег. Голова его, как у космонавта на испытаниях, опутана сетью электродов, тянущихся к аппарату с перемигивающимися зелеными и красными световыми точками. Медсестра манипулирует рычажками и кнопками на аппарате.

Лицо Олега разглаживается, умиротворяется.

Затаив дыхание, Лариса следит за его лицом. Рядом с ней со скучающим видом отсиживает свое время врач - маленький человечек, похожий на невыросшего ребенка, в белом халате и белой шапочке над морщинистым, как у лилипута, лицом.

Врач. Писатель, по природе своей профессии, ненормальный человек. Вечный пациент для психиатра.

Лариса (не отрываясь от лица Олега). Вы это серьезно? Не пугайте меня, доктор.

Врач. Зачем вас пугать? Как жена, вы его наблюдаете давненько. Неужели вы не замечали аномалий, отклонений в его психике?

Лариса. Но ведь он всего достиг, чтобы чувствовать себя хорошо, удобно в этой жизни. Почет и слава в обществе, материальный достаток, внимание и забота дома.

Врач. А путь к этому достатку? К славе?

Лариса. Но это уже давно позади. Сейчас бы только и пожинать плоды.

Врач. Я абсолютно убежден, что писательство - удел ненормальных людей. Они живут галлюцинациями... в выдуманном мире. А в условиях цензуры... такой, как у нас... еще вынужден насиловать себя, искусственно взвинчивать... А это уже онанизм. Вас не Шокируют мои откровения? (Украдкой взглянул на нее.) Мы - психиатры - жуткие циники.

Лариса.-Я абсолютно согласна с вашим диагнозом.

Олег во сне что-то пробормотал и улыбнулся детской, трогательной улыбкой. 33. Интерьер. Телевизор и видеомагнитофон.

Рука закладывает кассету. На экране хлопает хлопушка и возникает первая претендентка на главную роль в фильме. Произносит короткий текст.

Снова хлопушка. Новая претендентка. Тот же текст.

И так множество раз.

Режиссер. Ну-с, кого утвердим на главную роль?

Олег. А вы еще ни на ком не остановили свой выбор?

Режиссер. Конечно же, да. Но мне важно ваше мнение.

Олег. Мне они нравятся все... Своей юностью. 34. Экстерьер. Узкая полоска пляжа под высоким обрывом. День.

Олег и режиссер медленно бредут по песку у самой воды, что-то обсуждая. Режиссер отчаянно жестикулирует, отстаивая свою точку зрения.

Режиссер. Я перенес в сценарий, ничего не меняя, почти всю вашу пьесу. Авторство, разумеется, сохраняется за вами. Ну, если вы мне что-нибудь отстегнете за мой труд, я не буду в претензии. Единственное расхождение финал. У вас в пьесе героиня, уже в летах, увенчанная лаврами ученого с мировым именем, на международном конгрессе в Москве сталкивается со своим соблазнителем, опустившимся, спившимся репортером, пришедшим к ней за интервью в шикарный номер отеля, и не прогоняет его с гневом и отвращением, а по-женски жалеет его и даже плачет, глядя на него, жалкого, проигравшего жизнь.

Знаете, по большому счету, в этом нет правды жизни... не побоюсь этого сказать. Ваша, а теперь уже и наша с вами, героиня не такая, уверяю вас. Она выше розовых соплей. Герой - негодяй и мог вообще погубить ее жизнь... ради своей копеечной прихоти. Он заслуживает сурового наказания. Жизнь, в результате, таких учит. Я имею в виду нашу советскую жизнь. Добро не только побеждает, оно бескомпромиссно ко злу. Наша советская женщина не

могла бы простить такое. Она с чувством омерзения обойдет это гадкое существо, некогда заморочившее ее наивно-доверчивую голову.

Опознав его, она, конечно же, откажет ему в интервью. И даже выставит за дверь. А потом проедет мимо него в шикарном "Мерседесе", когда он будет, шлепая по лужам, уходить из отеля, и даже обдаст брызгами из-под колес. Поделом! И финал эффектный... кинематографически выразительный.

35. Интерьер. Диалог продолжается в автомобиле, следующем по лесной дороге.

Режиссер. Вы со мной не согласны? Успех, ручаюсь, обеспечен.

Олег. Вы мне надоели... режиссер.

Режиссер. Что, не нравится такое решение? А я думал, мы единомышленники.

Олег. Единомышленники? Боже, неужели я выгляжу вашим единомышленником?! Убирайтесь. Шофер, стоп! 36. Экстерьер. Лесная дорога. День.

Режиссер, пятясь задом, выползает из автомобиля, который тут же срывается с места, взметнув тучи пыли из-под колес.

Режиссер, пожав плечами, побрел пешком по пустынной дороге. 37. Интерьер. Автомобиль. День.

Олег один на заднем сиденье покачивается в такт движению, устало прикрыв глаза. 38. Интерьер. Номер в гостинице.

Олег ( в пижаме, отложил газету, которую читал, говорит в трубку). Слушаю.

39. Интерьер. Фойе гостиницы. Телефон-автомат.

Режиссер. Почему вы такой нервный? 40. Интерьер. Номер в гостинице.

Олег бросает трубку на рычаг и бессильно и безнадежно разводит руками. 41. Экстерьер. Пляж. День.

Под цветными зонтами укрылась от знойного солнца пляжная публика. Под одним из зонтов, в одежде, но босые - Лариса и доктор. Дама из киногруппы, не по возрасту ярко и крикливо одетая, наконец, обнаружила их.

Дама. Лариса Ивановна, голубушка, где ваш муж?

Лариса. На этот сакраментальный вопрос я всю свою жизнь с ним не находила ответа.

Дама. Я вас понимаю. Простите. Но он нам нужен... Позарез нужен. У нас репетиция. Актриса путается в тексте, не может одолеть его. Всего несколько слов,поменять... всего-то делов, а без автора как?