Страница 12 из 22
колена, извлекла из-под резинки револьвер и навела его на Боярского. Боярский нервно захихикал и попятился к раскрытому окну. Соня наступает на него, не сводя револьвера, и Боярский, наткнувшись задом на подоконник, безмолвно вывалился в окно спиной вперед.
Сват ринулся из гостиной и на пороге влетел в страстные объятия Баси, вырвавшейся, наконец, из заточения.
Бася. Я съем тебя! Твои ручки... и твои ножки. О мой жених!
Сват забился в ее медвежьих объятьях, задохнувшись между бугров ее грудей.
Сват. Я - сват. Никакой я не жених. У меня жена! И двенадцать детей! Помогите! Помогите!
Соня громко смеется. Фроим косит своим единственным глазом на револьвер в руках Сони, наведенный теперь на него.
Фроим. Будешь стрелять или не будешь - по-твоему не выйдет. Беня на тебе никогда не женится.
Соня. Почему ты говоришь за Короля?
Фроим. Королю полагается королева, а не воровка с Молдаванки.
Соня. Я - не воровка. Я лишь дочь вора!
Соня навела револьвер на отца, и он, зная ее характер, стал пятиться от нее и оказался у стены, как раз под портретом покойной жены.
Соня. Это мое последнее слово. Или ты выдаешь меня за Короля, или ты отправишься к моей покойной матери.
Для убедительности она выстрелила дважды, положив в стену по одной пуле с каждой стороны от головы отца. Массивный портрет покойной жены сорвался с одного гвоздя и повис, качаясь, на последнем гвозде, над серой всклокоченной головой Фроима Грача.
Фроим. Соня... сейчас я точно знаю, в кого ты пошла. Ты и твоя покойная мать - одного поля ягоды.
Соня. Папа, не действуй мне на нервы. Еще одно слово... и я - сирота.
Фроим. Ша! Успокойся! Я сделаю, что ты хочешь. Но кто даст гарантию, что он захочет тебя? 29. Экстерьер. Вход в небольшой отель. День
Над входом неказистого двухэтажного домика - вывеска: ОТЕЛЬ ПАРИЖ
И прямо под ней приписано мелом:
Здесь вы можете провести ночь даже днем с самыми шикарными девицами черноморского побережья. Их чистота и ваше здоровье гарантируются мадам Козак, владелицей. 30. Интерьер. Прихожая отеля. День
Любка Козак, владелица отеля "Париж" - дама крупных габаритов и неопределенного возраста, ничем не отличается от еврейских матрон с Молдаванки: необъятные груди, широченный зад, не уступающий крупу доброго коня молдаванских биндюжников. Вывалив из кофты одну грудь, она кормит своего годовалого наследника. Голый упитанный детеныш, причмокивая, сосет мамину грудь, а она при этом расхаживает по коридору со множеством дверей по сторонам и в голос жалуется Богу. Любка. Боже! У других людей дети в его годы уже жрут водку, а этот босяк будет сосать свою несчастную маму до ста лет... не сглазить бы. Тебе ничего не достанется после того, как я протяну ноги, и пеняй тогда на себя - твоя мама не может отлучиться и сделать честную копейку.
Держа пудового младенца у груди, она достает связку тяжелых ключей из кармана обширной юбки и отпирает, прижимая коленом, одну из многочисленных дверей. 31. Интерьер. Одна из комнат отеля. День
На большой кровати под треснутым зеркалом, наклонно нависшим над нею, смутно отражается все, что творится под ним: два тела, барахтающиеся под смятой простыней.
Любка. Я дико извиняюсь, мои сладкие.
Две возбужденные головы высовываются из-под простыни. Одна женская, со всклокоченной светлой прической и вздернутым носиком, усыпанным веснушками, другая - мужская, лысая, но с большими усами.
Любка. Настя! Мосье Беня Крик нанес нам визит.
Настя (в восторге). Ах, какой сюрприз!
Любка! А вы, господин, быстренько одевайтесь и сделайте ноги! Мосье Крик не любит шутить!
Лысый пошарил на стуле, где висели его рубашка и штаны, нащупал свое пенсне, водрузил на нос и лишь тогда выразил свое неудовольствие.
Лысый. Простите, я не понимаю. Я уплатил три рубля, чтоб иметь удовольствие, а вы, ужасная женщина, врываетесь без стука в самый интересный момент и отбираете у меня мою маленькую пупочку.
Любка швыряет ему на усы смятую ассигнацию.
Любка. Вот! Бери свои три рубля и подавись ими. Нет, половину удовольствия ты все же получил. Попрошу полтора рубля сдачи! Настя! Поторапливайся! Мы ждем тебя в гостиной. Не натягивай все шмотки на себя. Все равно придется раздеваться. 32. Интерьер. Другая комната. День
Любка Козак, с младенцем, присосавшимся к груди, отпирает другую дверь. В этой комнате, ничем не отличной от предыдущей, кровать еще не разобрана. Немолодой господин, по виду чиновник, сидит на стуле, не сняв шляпы и держа на коленях сложенный зонтик, и жадно разглядывает сочную девицу в черном кружевном белье и чулках, томно и сонно снимающую с себя один за другим предметы туалета.
Любка. Простите меня. Я дико извиняюсь. Вам придется зайти к нам завтра. Наш самый важный гость только что приехал и требует к себе всех наших девушек. 33. Интерьер. Конторка администрации отеля. Вечер
Фроим Грач в сопровождении Цудечкеса пришел в отель поговорить с мадам Козак. Они сидят перед конторкой, а за конторкой с чернильницей и пресс-папье, восседает Любка с уснувшим голым младенцем на руках.
Фроим. Мадам Любка, вы умная женщина. Я пришел к вам, как к собственной матери. Я полагаюсь на вас, мадам Любка. На Бога в первую очередь, а потом на вас.
Любка. Говори!
Цудечкес не удержался и вмешался в разговор. Цудечкес. Мадам! Это деликатное дело и должно остаться антр ну, но между нами. Вы сами знаете, мадам, что сейчас в Одессе есть два человека: Фроим Грач и Беня Крик. Но они работают отдельно. Это стыд! Один стар, но мудр, другой молод, но слишком горячий. Нет счета тому, что они могли бы сделать вместе. Любка. О таком чуде можно только мечтать. Фроим. Мадам Любка, я пришел до вас, как к родной маме...
Цудечкес. Мосье Грач имеет товар. У него есть дочь, известная на всю Одессу Сонька-Золотая Ручка. Огонь-девушка. А Беня, как вы знаете, все еще не женат.
Любка Козак решительно прервала его. Любка. Больше ни слова! Я беру это дело в свои руки!
Фроим (растроганно). Мадам Любка. Я к вам как к родной матери. Вы об этом не пожалеете.
Любка. Сказано - сделано. Пойду вытащу жениха.
Любка Козак, не отняв младенца от груди, повела гостей по коридору к одной из дверей, знаком велела им сесть и ждать и своим ключом отперла дверь. 34. Интерьер. Еще одна комната в отеле. Вечер