Страница 6 из 73
Сэр Фредерик пустился в рассуждения на эту тему, приводя примеры из практики Скотленд-Ярда, с интересом выслушанные всеми присутствующими, после чего обратился к гавайскому полицейскому и попросил его тоже поделиться примерами из практики, кстати, поподробнее рассказать о своих методах расследования преступлений.
– Да, да, непременно расскажите, – поддержал англичанина репортер. – Мы столько наслышаны о ваших успехах!
Чарли Чан скромно потупился.
– Успехи мои наверняка сильно преувеличены, а если мне и удалось раскрыть несколько нашумевших преступлений, то, считаю, мне просто повезло. Судьба оказалась снисходительной к моей жалкой особе, посчастливилось, и все тут.
– Мистер Чан, – возразил Билл Ранкин, – уж слишком вы скромны, слишком несправедливы к собственным заслугам. Так вы недалеко уйдете.
– Весь вопрос в том, – парировал китаец, – куда бы я желал дойти.
– Неужели вы начисто лишены честолюбия? – не поверила мисс Морроу.
Повернувшись всем телом к молодой женщине, Чарли Чан внушительно произнес:
– Простая пища, вода для питья и локоть под голову вместо подушки – вот исконное представление о счастье в моей стране. Амбиция, честолюбие – это рак, который разъедает сердце белого человека, лишая его возможности познать маленькие радости быстропроходящей жизни.
И, явно желая сменить тему разговора, китайский детектив обратился к сэру Фредерику:
– Пользуясь счастливой возможностью общения со светилом Скотленд-Ярда, осмелюсь спросить вас: правда ли, что детективы этой высокоуважаемой организации при расследовании преступления обычно следуют тропою лишь одной улики, называемой ими основополагающей? Или главной, или коронной.
Фредерик Брус кивнул.
– Да, именно так мы обычно поступаем. И если нас на этом пути ждет неудача, критики приписывают ее именно упорству, с которым мы расследуем лишь один из множества возможных вариантов. По их мнению, в этом причина того, что нами до сих пор не раскрыта тайна преступления на Эльплейс.
Глаза всех присутствующих выжидающе уставились на английского детектива, а репортер вытащил блокнот и карандаш. Ну, наконец-то начинается!
– Боюсь, сэр Фредерик, никто из сидящих здесь никогда не слышал о преступлении на Эль-плейс, – сказал он.
– Я бы и сам многое дал за то, чтобы никогда о нем не слышать, – признался англичанин. – Это было первое серьезное дело, с которым я столкнулся шестнадцать лет назад после того, как возглавил следственный отдел Скотленд-Ярда. И с горечью вынужден заметить, что мне до сих пор не удалось распутать это дело.
Покончив с салатом, детектив отодвинул тарелку и откинулся на спинку стула.
– Раз уж я столько рассказал, не имеет смысла скрывать остальное, – произнес он. – Так вот, Хилари Голт был совладельцем фирмы «Пэннок и Голт, юрисконсульты», офис которых находился на Эль-плейс в Холборне. Старинная фирма с крепкими традициями пользовалась заслуженным доверием у представителей английского истеблишмента. Как и его умерший несколько лет назад компаньон мистер Пэннок, Хилари Голт наверняка знал больше тайн самых знаменитых фамилий Англии, чем все остальные юридические фирмы, вместе взятые. Да что там Англии, Хилари Голт располагал сведениями обо всех хоть мало-мальски заметных личностях в Европе и Америке, и не раз спасал доверившихся ему клиентов из когтей международных авантюристов. И что интересно, фирма эта не вела никаких картотек, никаких архивов своих клиентов.
Официант принес десерт, и, пока он крутился у столика, разговор шел о погоде и прочих ничего не значащих мелочах. Но вот официант удалился, и англичанин продолжал:
– Шестнадцать лет назад, в один промозглый, туманный январский вечер ночной сторож заглянул в кабинет мистера Голта. Сторожа удивило, что так поздно в кабинете еще горит свет. Действительно, газовое освещение было включено, окна тщательно заперты изнутри, никакого беспорядка в комнате, но на полу лежал его хозяин с пулей в голове.
И тут я перехожу к главной улике. В данном случае она оказалась и единственной, и над ней Скотленд-Ярд тщетно ломал голову несколько месяцев сряду. Дело в том, что мистер Голт всегда был безукоризненно одет, ему ни разу не случалось отступить от этого принципа, в данном же случае… Нет, костюм мистера Голта был, как и всегда, безукоризненным, но его тщательно вычищенные ботинки стояли на столе, на стопке деловых бумаг, обут же юрист был в бархатные утренние туфли, мягкие тапочки, украшенные каким-то странным орнаментом.
Именно этот факт Скотленд-Ярд счел основополагающим в расследовании преступления, и тапочки стали главной уликой, по следу которой направились поиски. Мы установили, что тапочки поступили из китайского посольства, которое располагалось по улице Портленд-плейс. Незадолго до смерти мистер Голт оказал немалую услугу китайскому послу, и тот в знак благодарности утром рокового дня прислал нотариусу в подарок упомянутые бархатные тапочки. Голт показывал их сотрудникам конторы, потом их видели завернутыми в бумагу рядом со шляпой и тростью главы фирмы.
Задал нам загадку мистер Голт! Зачем он снял с ног штиблеты и переобулся в бархатные тапочки у себя в конторе? Это похоже было на подготовку к какому-то обряду. Однако больше ничего выяснить не удалось. До сегодняшнего дня, шестнадцать лет, я продолжаю ломать голову над этой загадкой. Покидая Скотленд-Ярд, я забрал тапочки из нашего «черного музея» на память о поражении Скотленд-Ярда и моей собственной позорной неудаче. Если хотите, мисс Морроу, охотно продемонстрирую их вам. Особенно же просил бы взглянуть ни них нашего нового друга, мистера Чана.
– Поразительная история! – воскликнула девушка.
– Позорная история, – мрачно поправил ее сэр Фредерик.
– А вы что скажете, мистер Чан? – не удержался Билл Ранкин.
Китаец молчал, сощурив и без того свои узкие глаза-щелочки.
– Можно мне задать вопрос знаменитому детективу? – наконец заговорил он.
Англичанин кивнул, выжидающе глядя на китайского коллегу.
– Случалось ли вам, сэр, в ходе расследования пытаться встать на место убийцы?
– Прекрасный метод для тех, кто умеет им пользоваться, – одобрил английский детектив. – Если не ошибаюсь, вы ведете к тому…
– Да, вы не ошибаетесь, – улыбнулся Чарли Чан. – Убийца – человек неглупый, наверняка знаком с идеей фикс Скотленд-Ярда и сам услужливо подсунул вам основополагающую улику. Думаю, она не имеет абсолютно никакого значения. Этот след никуда не ведет.
Знаменитый детектив пристально глядел на своего китайского собрата.
– Железная логика, – прокомментировал он. – А с вашей точки зрения, уважаемый коллега, она имеет еще и то преимущество, что полностью снимает подозрения с ваших земляков из китайского посольства.
– А может, обладает и не только этим преимуществом, – задумчиво проговорил Барри Кирк.
За столом воцарилось молчание. Собеседники занялись десертом. Однако было ясно, что мысли их витают далеко от еды.
Билла Ранкина молчание присутствующих не устраивало. Ему нужен материал для будущей статьи, надо заставить ее героев разговориться И он опять потянул за язык знаменитого детектива, воскликнув:
– Неслыханно интересная история! Наверняка вы знаете немало подобных, возможно, и таких, которые закончились для Скотленд-Ярда более удачно.
– Немало, – согласился англичанин. – Однако ни одна из них по прошествии многих лет не занимает меня так, как убийство на Эль-плейс. Хотя должен признаться, убийства никогда меня не интересовали более, чем другие виды преступлений. Конечно, убийство есть убийство, к нему неизбежно привлечено внимание, оно всегда на первых страницах газет, но проходит время, и сенсация забывается, если, конечно, убийство раскрыто. Существуют однако другие тайны, притягивающие меня с особой силой.
– А именно? – навострил уши репортер.
– Нераскрытые загадки исчезновения людей. Человек пропадает, и никто не знает, что с ним произошло. Конечно, убийство Хилари Голта остается тайной, но найдено его тело, известно, что человека убили. В случае же с исчезновением от человека не остается решительно ничего, даже трупа на полу. Ведь если бы мистер Голт в ту пасмурную ночь просто исчез, растворился в уличном тумане – согласитесь, это была бы совсем другая история.