Страница 6 из 18
Его плечи и грудь покрывает грязь,
Измазав чалый окрас,
И он, оскорбляя соперника басом,
Дует в ноздри и водит глазом.
3
И тот выходит, огромный, как лось.
Шею вдвое напруживая.
До третьих сучьев поразрослось
Каменное оружие.
Он грезит о ней,
о единственной,
той!
Глаза залиты кровавой мечтой.
4
В такие дни, не чуя ног,
Иди в росе по колени.
В такие дни бери манок,
Таящий голос оленя,
И, лад его добросовестно зубря,
Воинственной песнью мани изюбря.
5
Так и было. Костром начадив,
Засели в кустарнике на ночь
Охотник из гольдов, я и начдив.
Некто Игорь Иваныч.
Мы слушали тьму.
Но забрезжил рассвет,
А почему-то изюбрей нет.
6
Охотник дунул. (Эс.) 1. Тишина.
Дунул еще. Тишина.
Без отзыва по лесам неслась
Искусственная страсть.
Что ж он оглох, этот каверзный лес-то?
Думали - уж не менять ли место.
7
И вдруг вдалеке отозвался рев.
(В уши ударила кровь...)
Мы снова - он ближе. Он там. Он тут
Прямо на наш редут.
Нет сомненья: на дудошный зык
Шел великолепный бык.
8
Небо уже голубело вовсю.
Было светло в лесу.
Трубя по тропам звериных аллей,
Сейчас
на нас
налетит
олень...
Сидим - не дышим. Наизготовке
Три винтовки.
9
И вдруг меж корней - в травяном
горизонтце
Вспыхнула призраком вихря
Золотая. Закатная. Усатая, как солнце.
Жаркая морда тигра!
Полный балдеж во блаженном успенье
Даже... выстрелить не успели.
10-11
Олени для нас потускнели вмиг.
Мы шли по следам напрямик.
Пройдя километр, осели в кустах.
Час оставались так.
Когда ж тишком уползали в ров,
Снова слышим изюбревый рев
И мы увидали нашего тигра!
В оранжевый за лето выгоря,
Расписанный чернью, по золоту сед,
Драконом, покинувшим храм,
Хребтом повторяя горный хребет,
Спускался он по горам.
12
Порой остановится, взглянет грустно,
Раздраженно дернет хвостом,
И снова его невесомая грузность
Движется сопками в небе пустом.
Рябясь от ветра, ленивый, как знамя,
Он медленно шел на сближение с нами.
13
Это ему от жителей мирных
Красные тряпочки меж ветвей.
Это его в буддийских кумирнях
Славят, как бога: Шан
Жен
Мет
Вэй! 2
Это он, по преданью, огнем дымящий,
Был полководцем китайских династий.
14
Громкие галки над ним летали,
Как черные ноты рычанья его.
Он был пожилым, но не стар летами
Ужель ему падать уже на стерво?
Увы! - все живое швыряет взапуск
Пороховой тигриный запах.
15
Он шел по склону военным шагом,
Все плечо выдвигая вперед;
Он шел, высматривая по оврагам,
Где какой олений народ,
И в голубые струны усов
Ловко цедил... изюбревый зов.
16
Милый! Умница! Он был охотник:
Он применял, как и мы, "манок".
Рогатые дурни в десятках и сотнях
Летели скрестить клинок о клинок,
А он, подвывая с картавостью слабой,
Целился пятизарядной лапой.
17
Как ему, бедному, было тяжко!
Как он, должно быть, страдал, рыча:
Иметь. Во рту. Призыв. Рогача
И не иметь в клыках его ляжки.
Пожалуй, издавши изюбревый зык,
Он первое время хватал свой язык.
18
Так, вероятно, китайский монах,
Косу свою лаская, как девичью,
Стонет...
Но гольд вынимает "манок".
Теперь он суровей, чем давеча.
Гольд выдувает возглас оленя,
Тигр глянул - и нет умиленья.
19
С минуту насквозь прожигали меня
Два золотых огня...
Но вскинул винтовку товарищ Игорь,
Вот уже мушка села под глаз,
Ахнуло эхо! - секунда - и тигр
Нехотя повалился в грязь.
20
Но миг - и он снова пред нами, как миф,
Раскатом нас огромив,
И вслед за октавой глубокой, как Гендель,
Харкнув на нас горячо,
Он ушел в туман. Величавой легендой.
С красной лентой. Через плечо.
______________
1. Эс - означает паузу и произносится про себя.
2. Шан-Жен-Мет-Вэй Истинный Дух Гор и Ле
сов - так китайцы называют тигра.
Владивосток
1932
ЧИТАТЕЛЬ СТИХА
Розоватеньким, желтеньким,
сереньким критикам, а так
же критикам переливчатого
цвета шанжан.
Муза! Как ни грусти, ни сетуй,
А вывод мой, к сожаленью, таков:
Среди миллионов читающих газету
Девять десятых не читает стихов.
Иного к поэтам влечет их полемика,
Однако с затишьем и этот стихал...
Но есть
одно
лихое
племя.
Живущее на побережье стиха.
Это уже не просто читатель,
Не первый встречный и не любой.
Он не стучит по рифмам, как дятел,
Не бродит в образах, как слепой,
Не ждет воспитанья от каждой точки,
Не умиляется от пустяка
Совсем по-нному подходит к строчке
Читатель стиха.
Он видит звуки,
слышит краски,
Чувствует пафос, юмор, игру.
И свои пузырьки
литературные карасики
Ему не всучат за жемчужью икру;
Ему не внушить, рассказавши про заек,
Что это львы,
да Толстые притом!
(Кстати сказать, вдохновенный прозаик
В его глазах - поэтический том.)
Иной читает только в дороге,
Пейзаж пропускает, ищет любовь,
По вкусу ему и Бальмонт и Доронин,
А больше бефстроганов или плов.
А наш, овеянный нашими снами,
Сам горит, как летящий болид,
А наш, как родственник, дышит с нами
И знает, что у кого болит...
Иной читатель - прочел и двигай,
Давай другого, а первый катись!
А наш, как с девушкой, дружит с книгой...
Читатель стиха - артист.
Он еще смутен, этот читатель,
Он еще назревает, как бой,
Его меж нулей не учли в Госиздате,
Но он
управляет
нашей судьбой!
Как часто бездушные критикококки
Душат стих, как чума котят,
И под завесой густой дымагогии
В глобус Землю втиснуть хотят;
Сколько раз, отброшен на мель,
Рычишь:
- Надоело! К черту! Согнули!
И, как малиновую карамель,
Со смаком глотнул бы кислую пулю...
И вдруг получишь огрызок листка
Откуда-нибудь из-за бухты Посьета:
Это великий читатель стиха
Почувствовал боль своего поэта.
И снова, зажавши хохот в зубах,
Живешь, как будто полмира выиграл!