Страница 74 из 86
– Вас не удивляет, что я вам звоню? – жестко спросил Артем.
– Честно говоря, удивляет. Может, скажешь, что у вас стряслось? И где Лимон?
– Лимон здесь, – пнув братка в бок, словно авторитет мог это видеть, ледяным тоном сообщил Артем. – Лежит с простреленной ногой, сопли по роже размазывает. Пять минут назад эта сволочь хотела меня убить.
– Как убить?! Ты что такое говоришь?! – взорвался главарь «карельцев».
– Вам виднее – как, – огрызнулся Артем.
– Ты!.. – захлебнулся словами вспыхнувший от такой дерзости Мастер. – Ты на кого голос повышаешь, щенок?!
– Значит, вы лично не давали Лимону приказа насчет моей ликвидации?
– С какой стати?! Да если бы я хотел тебя, фраера, завалить, я сделал бы это прямо здесь, не отходя от кассы! – логично заметил Мастер, умышленно не называя по телефону слово «бункер». Артем сразу все понял. – Говори без истерик, как дело было?!
– Заехали за шмотками и за стволами. Рванули на Москву. Лимон два раза останавливал тачку на обочине, каждый раз – в лесу. Якобы отлить приспичило. Почки, мол, у него больные, писать дюже хоцца. Первые два раза я в машине сидел, пока он болт мучил, в третий – вышел… Он зашел со спины, выхватил пушак и шмальнул мне в затылок. Хорошо, второпях чуть выше взял. Иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали.
– Похоже, ты не слишком-то тяжело ранен, – с металлом в голосе заметил босс «карельских».
– Не слишком, – сухо подтвердил Артем. – Но крови – море. Короче, я прострелил этому уроду колено, чтобы не сбежал. Ствол и трубу забрал.
– Что он поет? – поинтересовался Мастер.
– Я пока еще не спрашивал. Лежит, сопли по брылям размазывает.
– Значит, так, Грек, – строго сказал авторитет. – Хер с ним, с Берией. Отбой. Позже с гнидой разберемся. Сейчас перевяжи Лимона, в тачке должна быть аптечка, сунь в рот кляп и запихни в багажник джипа… Там даже ему, борову, места хватит. Сам – за руль и гони обратно в Питер. Возле знака, на въезде, тебя встретят наши бойцы. Проводят в адрес. Я буду там примерно через час. Так оно надежней, чем с таким грузом через весь город до самого Репина катить… Учти – за Лимона отвечаешь головой! Мне Андрюшенька свет Борисович теперь нужен живым! Есть кое-какие соображения… Ты все понял?
– Все. Упаковываю мясо в тачку и возвращаюсь.
– Мясо, ишь ты. Гм… А ты молодец, Грек, – ухмыльнулся, изменив тон, Мастер. – Похоже, мы найдем общий язык. Смотри, парень, не разочаровывай меня. Ну, скоро свидимся, – буркнул авторитет и первым отключил связь.
Артем спрятал трофейную трубку в карман и посмотрел на подвывающего, сидящего на склоне сырого кювета амбала. А потом, повинуясь внезапно возникшему желанию, взял и сильно наступил на простреленное колено ублюдка. Истошно заорав от нечеловеческой боли, Лимон клещами вцепился ему в икру, но тут же получил точный удар кулаком в лицо. Когда Артем наконец убрал с раздробленного колена ногу, вместо слов и стонов из лишившейся двух передних зубов пасти бандита вылетал только слабый хрип.
– Жить хочешь, сука? – Артем прижал ствол ТТ к виску Лимона.
Браток заскрипел зубами, уронил голову на грудь и, не переставая хрипло рыдать, часто-часто, как китайский болванчик, закивал головой: «Да! Да!! Да!!!»
– Тогда колись. – Артем схватил амбала за оттопыренное ухо, оттянул назад, до упора запрокидывая голову, и еще сильнее вдавил пахнущий смазкой ствол в висок. – Если почую, что врешь, – сразу жму на курок. На мне четыре мертвяка висят, так что терять все равно нечего. Случись лажа, дорога у меня теперь только одна – в гробовую зону, на остров Каменный. Хоть за четыре жмурика, хоть за сто – больше уже не впаяют. Так что не зли меня, Склифоссовский!.. – И совершенно неожиданно для самого себя, повинуясь молнией сверкнувшей в голове догадке, добавил с вызовом: – Или лучше звать тебя Слоном?!.. Думал, не догадается никто? Зря.
Лимон ничего не ответил. Его лицо перекосило сильной судорогой, взгляд потух, губы мелко задрожали.
– Вот теперь пообщаемся, – сказал Грек. Ствол пистолета оторвался от щеки, оставив на ней ярко-багровый след в виде кольца.
…Когда сбивчивая, полная несостыковок и откровенной туфты, но дающая более или менее ясную картину задуманного господами Изотовыми дерзкого плана захвата власти в банде, исповедь была окончена, Грек схватил братка за запястья, рванул вверх, приподнимая, приблизил свое перепачканное запекшейся кровью лицо к его одутловатой, трясущейся, словно студень, роже и прошептал, обдавая жаром:
– А ведь мы с тобой знакомы, гнида! Даже по телефону однажды разговаривали! Забыл, мразь?! Так я не гордый, могу и напомнить. «Жигуль» со стоянки помнишь, который ты по пьянке своим красивым джипером помял?! А что ты мне тогда сказал, когда я про деньги заикнулся, не забыл?!..
Убедившись по мелькнувшей в глазах амбала тусклой искре, что Лимон вспомнил, Грек резко дернул вывернутые в суставах руки Лимона в стороны и нанес сокрушительный удар лбом в крючковатый нос Изотова. Глаза Лимона закатились, обнажив подернутые сетью лопнувших капилляров белки, тело обмякло. Артем бросил братка обратно в грязь, нагнулся, выдернул из его стильных шорт узкий кожаный ремень и, перевернув тушу на бок, крепко стянул бандиту руки за спиной…
Спустя десять минут ACURA, в багажном отделении которой лежал пребывающий в травматической нирване истекающий кровью заговорщик, неслась в сторону Петербурга.
До города оставалось ехать не больше пятнадцати минут, когда очнувшийся, получивший обезболивающий укол промедола из походной спецаптечки и наспех перевязанный обрывком бинта Лимон зашевелился, потом тихо застонал и наконец сказал, гнусавя из-за сломанного, превратившегося в бурую сливу носа:
– Грек… Не сдавай меня братве, слышишь?.. И отца – тоже. Ну, завалят нас… Тебе-то какой с этого навар? Ты – чужак… Я дам тебе денег… У отца есть… Много. Очень много. Ты сможешь уехать из страны. Без проблем…
– Да ну? – презрительно сжав губы и бросив взгляд в зеркало заднего вида, усмехнулся Артем. – И во сколько же ты, если не секрет, оцениваешь ваши козлиные шкуры? Просто интересно услышать!