Судьба и воля

– Ты че, сука, наделал, а?! Да ты щас у меня языком тачку лизать будешь, пидор!!! – высунувшись из салона почти по пояс, с ярко выраженным южнорусским акцентом взревел отморозок, несмотря на жару одетый в турецкий синтетический «адидас». – Да я тебе, хряк долбаный, щас очко на свастику порву, в натуре!..

– Захлопни пасть, Маугли, – тыльной стороной ладони утерев губы и расправив плечи, Артем смерил «спортсмена» усталым, но не сулящим ничего хорошего взглядом. В дурацких каплевидных очках и трехцветном дешевом костюме этот увешанный голдой лысый отморозок очень напоминал драного попугая, сунувшего голову в точилку для карандашей. – И сгинь с глаз, пока я добрый!..

– Все, звиздец тебе, боров. А ну-ка, братва, выйдем, – загорелый с грозной ухмылкой обернулся к находящимся в «девятке» дружбанам и собрался уже первым вылезти наружу, чтобы вступить в схатку с рослым громилой, но чья-то сильная рука ухватила его за плечо и что есть силы дернула назад в салон.

– Засохни, Клещ! Пусть фраер уе…вает по-быстрому, – послышался сдавленный шепот. – Твое дело клиента пасти!!!

– У-у, бля, – кривя губы, лысый нервно сплюнул на газон через щель между зубами и нехотя повалился обратно на переднее сиденье. Сверкнув на солнце золотым перстнем-печаткой, потянулся пальцами к ручке двери…

Но прежде чем дверь пропыленной «девятки» захлопнулась, окончательно скрыв от глаз Артема затаившихся в салоне, как выяснилось, удивительно похожих друг на друга и прическами, и спецодеждой трех боевиков, шагнувший к тротуару Артем успел бросить косой взгляд и заметить торчащий между передними сиденьями ствол автомата АКСУ…

Он сразу понял, кто были эти трое «спортсменов», говорящие с похожим на украинский кубанским акцентом, понял, кого они здесь ждали и почему, несмотря на природную агрессивность, вынужденно отказались от неизбежной в других ситуациях мести за облеванное колесо. Это были братки из той самой залетной команды, вчера по беспределу наехавшей на «карельских» и завалившей уже семерых боевиков. Отколовшаяся от банды группа в составе двух стрелков и водителя ждала Наиля Хитрого. Черный БМВ татарина по обыкновению стоял прямо напротив входа в спорткомплекс. И если не вмешаться – жить Хитрому останется только до появления на крыльце…

Куда только девалась злость на всю бандитскую породу, на самого себя за то, что опрометчиво решил просить помощи у Хитрого, прекрасно зная, кто он есть в этой жизни? Почему он забыл старый, вполне применимый к браткам принцип, согласно которому не стоит разнимать бешеных собак, а лучше дать им возможность самим перегрызть друг другу глотки?

Стараясь не привлекать внимания отморозков, Артем прошел вперед по улице до сквера, нырнул за кусты и бегом бросился к кирпичному забору, разделяющему два двора. Перемахнув через него, он оказался с задней стороны здания спорткомплекса. Найти дверь запасного выхода оказалось делом непростым. Пришлось воспользоваться чуть приоткрытым окном, как ни странно – не имеющим решетки. Подпрыгнув, Артем ухватился пальцами за угол стены, подтянулся и, царапая кроссовками по полиграну, не без труда вскарабкался на подоконник.

Это оказалась женская раздевалка группы аэробики.

За дверью душевой кабинки шумела вода, слышался заливистый девичий смех. Спиной к Артему на расположенных перед большим, во всю стену, зеркалом весах стояла и двигала пальчиком гирьку совершенно обнаженная юная нимфа с короткой стрижкой. Между прочим – очень даже симпатичная, на первый взгляд с тыла. Заметив в зеркале появившегося в окне мужчину с перекошенным лицом – как раз в этот момент резким прострелом в позвоночнике напомнила о себе старая травма – девушка истошно завизжала, обернулась, сдернула с вешалки махровое полотенце, прикрыла им грудь и, попятившись, испуганно забилась в угол. Заливистые женские голоса, доносящиеся из душа, стихли, как по команде.

– Все в порядке, – Артем ограничился короткой репликой и успокаивающим взмахом руки. – Дверь… закрыта.

Уже выходя из раздевалки в коридор, он нос к носу столкнулся с еще одной, раскрасневшейся после аэробики, фигуристой дамой бальзаковского возраста, втиснутой в лосины и боди, испуганно ойкнувшей при виде выскочившего из женской раздевалки рослого атлета.

Артем, шумно дыша, то и дело сжимая челюсти от простреливающих между лопатками разрядов, побежал вперед по коридору к ведущей на второй этаж лестнице.

Наиля – бледного, погруженного в себя – он застал уже одетым, со спортивной сумкой на плече, а поняв, что успел, – устало прислонился плечом к стене и позволил себе небольшую передышку. В висках стучали молотки, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Хитрый, сунув руки в карманы брюк, некоторое время хмуро изучал невесть зачем вернувшегося обратно в клуб бывшего спарринг-партнера и только после паузы поинтересовался, цедя слова:

– Забыл чего?

– Жить хочешь, Наиль? – серьезно спросил Артем, глядя на подобравшегося, готового к любым ответным действиям бандита.

– Не понял, – черты лица Хитрого заострились, губы сложились в прямую линию, глаза недобро прищурились. На виске отчетливо запульсировала жилка. Татарин был похож на матерого битого волка, готового в любой миг сорваться с места и в прыжке сомкнуть челюсти на шее бросившего вызов врага.

– Там, в десяти метрах от входа, стоит черная «девятка», – сказал Артем. – В ней – трое разговаривающих с азовским акцентом бритых дебилов в «адидасе», с автоматом АКСУ. Я подумал, тебе будет интересно это услышать. Особенно после вчерашнего.

– Откуда ты знаешь?! – встрепенулся, враз изменившись лицом, Наиль. Его пальцы схватили Артема за отвороты позаимствованной с чужого плеча, расстегнутой на груди рубашки.

– От верблюда, – Артем сдавил кисти Хитрого, не без труда развел в стороны и опустил вниз. – Мимо проходил. А они случайно дверку приоткрыли. Вот и засветились.

– Та-ак, – выдавил Наиль. – Выследили, значит, суки. – «Карелец» посмотрел на Артема горящим, полным решительности взглядом. – Слишком легко для залетных. Вчера были только сомнения, теперь я уверен – кто-то из быков, рангом не ниже бригадира, ссучился и сливает информацию, кто, где и во сколько будет! И весь этот наезд – отнюдь не на дуру, а спланирован на три хода вперед!!! Они хотят посеять панику, нагнать страха…