Рок

– Вы жалеете, что все так круто переменилось?

– Да что вы, Барри! Разве можно жалеть о таких приключениях! – с наигранной веселостью ответил Адамс, а потом стал серьезным. – Если бы это были только приключения! Ведь не поверите, я шел через Свалку за спокойной жизнью, а нашел ответственность за всю планету. Нет, я и сам до сих пор не могу этого до конца осознать.

– Бенни, посмотрите, Проквуст спит?

– Да, как дитя.

– Мне страшно за него.

– Почему? Вы сомневаетесь в нем? Зря, он надежный и смелый парень. Раньше был немножко хлюпиком, а сейчас стал мудрым, молчаливым и важным.

– Почему он называет вас командиром?

– Так получилось. Мы бежали втроем, и мои товарищи выбрали меня старшим. Так и повелось с тех пор.

– Бенни, расскажите мне о вашем путешествии через Свалку, а если вы не против, то и о себе. Знаете, я ведь совсем мало знаю настоящую жизнь Новой Цивилизации, практически и не общался с обычными людьми.

– Хорошо, расскажу, коли есть охота послушать.

И Бенни Адамс начал рассказывать. Барри был хорошим слушателем, с ним хотелось делиться сокровенным.

– Удивительная история, – зачарованно сказал Глетчер, когда Адамс замолчал.

– Уверен, что ваша жизнь не менее занимательна, чем моя.

– Вам это кажется, – вздохнул Барри. – К тому же я не такой искусный рассказчик, как вы.

– А вы все-таки расскажите, мне тоже очень интересно.

– Хорошо, только не обессудьте.

Глетчер задумался, с чего начать, с какого момента его жизнь может показаться интересной для постороннего? Тем более такого, как Адамс. Вообще интересно, как обыкновенная жизнь иногда превращается в занимательную или поучительную историю. Барри никогда бы не подумал, что из его жизни могла бы получиться целая эпопея, но ведь получилась же! Он начал рассказ с того, что всю первую половину жизни стремился в космос, сначала мечтая о нем, а затем проходя многочисленные этапы подготовки к звездному полету. Учеба, тренировки, опять учеба, и снова тренировки и нетерпеливое ожидание. Как он переживал во время очередных квалификационных комиссий! Помнится, он говорил себе, что никогда не забудет этого, а что получилось? События помнит, а остроту ощущений забыл. Теперь то далекое время казалось ему монотонным и нудным. Да и сам полет по прошествии стольких лет потерял очарование, превратился в работу, романтика окончилась довольно быстро и перешла в обыденность. А через пару лет после начала экспедиции все залегли в анабиоз. Другое дело – подлет к новой звезде, захватывающий восторг при обследовании неизведанных планет. А обнаружение жизни! А безграничное счастье, которое охватило всех, когда выяснилось, что, по крайней мере, две из десяти планет можно было колонизировать!

Глетчер рассказывал, и перед ним, словно в кинофильме, мелькали полузабытые кадры прошедшей жизни, которая, на первый взгляд, была наполнена в основном обычными делами, мелкими происшествиями, повседневными заботами, но казалась фантастическим романом, правда, еще не оконченным.

– Даже когда мы улетали с Ирии, ее природа уже сильно страдала от воздействия техногенной цивилизации. Это началось давно, очень давно. Леса редели, зверье вымирало, и остановить это не удавалось никакими усилиями. Помню бесконечные дискуссии на тему экологии, отходов, сохранения природы. Тогда мне казалось, что можно что-то сделать, а на деле что вышло? – Барри огорченно махнул рукой. – А теперь, Бенни, представьте себе планеты, которые буквально бурлили жизнью. Я никогда не мог предположить, что может быть такое многообразие живого мира! От крохотных букашек до громаднейших динозавров! Это было захватывающее зрелище. И потом, когда мы практически из ничего сконструировали громадный двигательный комплекс, чтобы отбуксировать малую планету на орбиту вокруг одной из планет! О, это была вершина нашего самовыражения! Вернее, моего, я отправился обратно на Ирию, и не знаю, каких еще вершин достигли мои товарищи. Честно скажу, улетать от колонистов мне не хотелось, там еще столько интересного предстояло сделать, но судьба распорядилась так, чтобы я вернулся.

– Рок.

– Что Рок? – не понял Глетчер реплики Адамса.

– Рок, а не судьба, распорядился.

– А-а, понятно. Хорошо, – Барри пожал плечами, – пусть будет Рок. Главное, что я, человек по своей натуре спокойный и не социальный, если можно так выразиться, попал в самую гущу невероятных глобальных событий. И это меня несколько пугает.

– Ничего, Барри, вот добудем твою жену, и тебе сразу станет хорошо.

– Да, спасибо вашему Хозяину Воды, он раздобыл точные сведения, где лежит Алиса, сделал для нас идентификационные карты и даже пропуска в клинику достал! Просто удивительно.

– А они не поднимут шума, когда твою Черепаху заметят?

– Думаю, нет. Все знают, что Харман меня в экспедицию отправил, чего мне бояться, я просто вернулся, и все.

– Ну, дай Бог!

– Бенни, вы рассказывали о вашей встрече с диким племенем на Свалке.

– Детьми Леса?

– Да. У вас есть догадки, кто они такие?

– Своих соображений нет, – нехотя ответил Адамс, – а чужие знания есть. Я их чуть-чуть зацепил в кладезе. Дети Леса – это порождение Духа. У нас в Горной Стране считают, что тот, у кого есть Дар, проходит посвящение у Духа.

– Да, Бенни, я слышал об этом. И Проквуст мне рассказывал, он ведь сам с Духом виделся.

– Мне тоже. Так вот, все считают, что Дух тех, кто это посвящение не прошел, убивает. А он за сотни лет никого не тронул!

– Но люди же пропадают!

– Да, это верно. Дух их отправлял в дикое племя. Лишал памяти, но не убивал.

– Бенни, согласитесь, что это все равно жестоко: человек ничего плохого не совершил, а его отправили в вечную ссылку!

– Вы правы и не правы, Барри. Судите сами: разве Дух трогает тех, кто к нему не приходит?

– Нет.

– А разве те, кто к нему идут, не знают, что могут не вернуться?

– Знают, конечно.

– То-то и оно. Получается, что окончательный выбор все равно за человеком остается.

– Хорошо, Бенни, согласен, но по какому критерию Дух отбирает людей?

– Этого я не знаю. Дух – существо иномерное, потому и информации о нем мало. Я могу поделиться только своими предположениями, не более. В Горной Стране очень много хороших, доброжелательных людей. А почему?!

– Считаете, что заслуга Духа?

– Несомненно, его! Он носителей негативных человеческих качеств, отклонений и комплексов последовательно и планомерно из Горной Страны убирал. Пропалывал, как садовник. Потому и Церковь Рока устояла, не поддалась хаосу, особенно в начале. А Дети Леса по сути своей безобидны, бегают, народ пришлый от Горной Страны отпугивают, прямо как дополнительная охрана.

– Не так уж эти дикари и безобидны!

– Как сама природа, Барри. – Глетчер улыбнулся.

– Неплохо вы тут устроились! А третьего не разместите, хочется в окошко посмотреть? – раздался из-за спины заспанный голос Проквуста.

– Садитесь, Георг, – с готовностью отозвался Глетчер, вставая с кресла. – Думаю, мне самое время пойти поспать. – Он перехватил озабоченный взгляд Адамса. – Не беспокойтесь, Бенни, Черепаха идет на автопилоте, если что, разбудит.

Глетчер нагнулся и протиснулся мимо растерянного Проквуста.

– Неудобно получилось, – сказал он, усаживаясь в кресло. – А может, и к лучшему. – Георг оглянулся. – В душ пошел. Хорошо.

– Ты хочешь обсудить со мной нечто такое, что звездному человеку слышать не следует?

– Нет, не совсем так, – Проквуст покачал головой. – Впрочем, суди сам: ко мне сейчас Дух приходил!

– Да-а?! Давно он не появлялся. И что он тебе поведал?

– Сказал, чтобы мы не двигались к большому черному камню на этой машине.

– А почему?

Георг молча пожал плечами.

– Вечно он со своими загадками, – проворчал Адамс, – что ж нам, от Амброзии в пустыню почти две сотни километров пешком идти?!

– Нет. Он сказал, чтобы ты пришел к нему за картой переходов.

– Какой картой? – удивился Бенни и тут же хлопнул себя по лбу. – Понял! Возможно, такой подарок нам бы пригодился, но как мне к нему попасть?