Страница 22 из 67
Глава шестая
Ресторан «Поручик Ржевский» славился шиком и дороговизной.
Шик выражался в неимоверном количестве золотой лепнины и многотонных люстрах из натурального хрусталя, а также в обслуге, одетой в невероятные по роскоши костюмы, расшитые опять же золотом и украшенные всеми возможными бляшками и аксельбантами. Дешевый блеск самоварного золота, назойливо прыгавшего в глаза с каждой дверной ручки и каждого завитка на архитектурных украшениях, приводил в восторг кухарок и мясников, добившихся богатства королей, и люди, обычно собиравшиеся в «Ржевском», чувствовали себя властителями мира.
А что касается дороговизны - то бутылка обычной водки стоила от трех до пяти тысяч рублей. Все остальное соответствовало. Таким образом хозяин ресторана надежно отсеял не только всякую шваль, но и публику среднего достатка. Поэтому в «Ржевского» ходили только те, для кого деньги стали не дороже бумаги, на которой они были напечатаны.
Были в этом ресторане и девочки.
На те деньги, которые нужно было заплатить за несколько часов, проведенных с одной из них в потаенном кабинете, специально предназначенном для плотских утех, вполне можно было купить недорогой автомобиль иностранного производства.
Желающие могли выбрать мальчика.
Но был в «Ржевском» и другой кабинет.
В конце длинного полутемного коридора, пройти в который мог только тот, кого ждали в этом кабинете, была обычная добротная дверь из мореного дуба. За этой дверью вошедший не видел ни дешевой роскоши, ни показного шика.
Мебель в кабинете была дорогой, но не выглядела богато, старинные картины на стенах привели бы в восторг только знатоков, а верхний свет не зажигался никогда - вместо него горела неяркая настольная лампа на массивной бронзовой ноге и под низким абажуром.
За столом, который освещала эта старинная лампа, сидели двое мужчин. Между ними на потемневшем серебряном подносе стоял небольшой графинчик с водкой, а в хрустальной вазочке были обычные соленые огурцы, которые, не доверяя столь ответственное дело никому, готовил сам хозяин кабинета.
- Ну, будь здоров, Ворон, - хозяин кабинета поднял рюмку.
- И тебе того же, Граф, - ответил Артур Воронцов, улыбнувшись в ответ.
В тишине кабинета прозвучал тихий звон хрусталя, и старые друзья выпили за встречу.
В начале семидесятых молодой, да ранний Граф уже умел мыслить стратегически и смог убедить умненького семнадцатилетнего шпаненка Артура Воронцова, которого приятели называли просто Вороном, что успешное будущее гораздо важнее сиюминутной выгоды.
Воронцов тоже умел мыслить и, уловив мысль Графа, бросил хулиганить, воровать по мелочи и навсегда пропал с уголовного горизонта. К счастью, он не успел приобрести репутацию, от которой можно было бы избавиться только в гробу.
Ворон полностью изменил образ жизни и начал строить карьеру, тщательно продуманную вместе с Графом. Получив соответствующее образование, Артур поступил в милицию, дальше - стремительная карьера, Очень Особые Органы, высокое положение, и наконец он превратился в таинственного суперагента Артура Воронцова, подчинявшегося неизвестно кому и выполнявшего непонятные и сверхсекретные служебные обязанности.
Все это время он поддерживал контакт с Графом, но об этом не знал абсолютно никто. И только однажды некто Веня Рукомой, служивший и вашим и нашим, пронюхал что-то и решил поинтересоваться связями Артура. Возможно, ему и удалось узнать что-то, но это знание обошлось ему слишком дорого, и он не успел воспользоваться им.
Воронцов лично застрелил Рукомоя на Волковском кладбище, предварительно прочтя ему лекцию о вреде излишнего любопытства. Завершив выступление банальной, но справедливой формулой «меньше знаешь - дольше живешь», Артур тут же доказал это, нажав на спуск, и Рукомой получил пулю в лоб. Он ткнулся затылком в невысокий, заросший лебедой могильный холмик, а Артур, убрав под мышку «беретту» с глушителем, закурил и неторопливо пошел к выходу с кладбища.
Выпив водки и закусив по старой русской традиции соленым огурцом, друзья закурили, и Граф, ослабив галстук, спросил:
- Ну и что там у вас, в высоких сферах, думают по поводу всего этого?
- По поводу чего? - поинтересовался Артур, стряхнув пепел в рот старинной бронзовой жабе, стоявшей на столе.
- Ну по поводу того бардака, который происходит в стране?
- А что тут думать, - Артур пожал плечами, - бардак как бардак… Нет ничего нового под луной. Такое происходило во все времена. Я ведь, в отличие от тебя, человек образованный, Гегеля с Шопенгауэром проходил, не то что ты, самоучка из подворотни.
Граф засмеялся:
- Ах ты, спесивая свинья! Забыл, что своего положения ты добился благодаря именно этому самоучке?
- А я и не говорю, что самоучки ни к чему не пригодны. Именно они чаще всего меняют судьбы мира. Вот Чингисхан, например, был самоучкой. Или, например, Гитлер…
- Ну спасибо тебе, старый друг, - Граф горестно покачал головой, - приласкал, приголубил… А главное - как ловко ушел от вопроса! Это у тебя профессиональная привычка такая?
- Наверное, - усмехнулся Артур. - А еще по одной?
- С удовольствием, - кивнул Граф. Налив водки, он поднял рюмку и сказал:
- Сколько уже лет прошло…
Артур, посмотрев на зеленый абажур лампы сквозь свою рюмку, вздохнул и ответил:
- Тридцать лет. Целых тридцать лет.
Граф опрокинул еще одну рюмку в рот и захрустел огурцом, Артур же вытянул свою «Столичную» мелкими глоточками и закусывать не стал.
- Эх, Граф, - Артур снова вздохнул. - Так ты хочешь знать, что там в высоких сферах? Но ведь ты и так это знаешь. И каждый, живущий в этой стране, знает. Ведь у всех все на лбу написано. Просто нужно смотреть телевизор без звука. Это я тебе психологическую тайну открываю. Вот видишь ты гладкого пиджака на трибуне, а у него на лбу написано - вор. Значит, так оно и есть. А этот - взяточник. Этот - казнокрад, а тот - предатель. Вот такое оно и происходит. Главное - не слушать их слов.
- То есть происходит все то же?
- Все то же, - кивнул Артур, - и хватит об этом. Мы с тобой слишком редко видимся, чтобы, встретившись, перелопачивать это говно. Оно того не стоит.