Мэр в законе

- Славик? Не удивляйся… Ты мне нужен… Приезжай сразу в мэрию… Прямо сейчас приезжай!

- Таганцеву конец! - Аниканов нервно расхаживал по кабинету майора Годовского. - Погодин его в порошок сотрет!

- Не спеши с выводами, Богдан Силаевич, - начальник милиции стоял перед картой города и зачем-то водил по ней указкой. - Погодин и Таганцев - друзья. Все может обернуться совсем не так, как мы тут с тобой спланировали.

- Нет, ты ошибаешься! - злорадно выговорил Аниканов. - Погодин поступит так, как должен поступить. Он уничтожит Таганцева!

- Ты записал разговор?

- Да, вот, возьми. Возвращаю, - он протянул Годовскому портативный диктофон, которым тот его снабдил для визита к губернатору.

- Ну, это уже хорошо. Послушаем, о чем вы там с губернатором пели в два голоса.

Майор нажал на клавишу.

"С чего вы, Богдан Силаевич, взяли, что Таганцев, как вы изволили выразиться, роет под меня?" - это был голос Погодина.

"Если вы, Виктор Ефремович, думаете, что я сошел с ума, вы ошибаетесь!" - отвечал ему Аниканов. - "Таганцев специально вызвал из Москвы своего влиятельного тестя, чтобы тот помог ему сместить вас с поста!"

"Есть доказательства?"

"Естественно! Я бы не стал проситься к вам на прием, не будь у меня веских подтверждений сказанному. Вот документы. Посмотрите. Здесь указаны суммы, полученные краевым бюджетом от доходов городских промышленных предприятий, коммерческих структур, торговых объединений и транспортной сферы. Вы все можете сверить с вашей же бухгалтерией. И получится, что деньги, которые должны были прийти из Иртинска в край, мягко говоря, укрыты Таганцевым. Спрашивается: где они?"

"И где же? Он их что, своровал?"

"Не так Таганцев прост, чтобы заниматься банальными хищениями! Он эти средства распределил по статьям расходов в городском бюджете. И, на первый взгляд, может показаться, что рачительный хозяин радеет за благополучие города Иртинска. Но это - только на первый взгляд. В действительности же, суммы, вложенные Таганцевым в расширение торговых сетей, усовершенствование производственных линий на заводах, увеличение мощностей металлургического комбината, вернутся в его собственный карман так называемым "черным налом". Ни копейки не получат ни город, ни край!"

"Это почему же? Но, постойте. Пока вы, Богдан Силаевич, не ответили на этот вопрос, хочу предупредить вас об ответственности. Слишком уж серьезное обвинение вы выносите мэру Иртинска".

"Я готов ответить за свои слова, Виктор Ефремович, на любом уровне. А деньги не достанутся городу и краю потому, что ни в каких документах не указано то, что Таганцевым разрешены все эти преобразования, усовершенствования и, следовательно, привлечены дополнительные доходы. Он и не собирается афишировать эти суммы! А с руководителями предприятий на местах, будьте спокойны, уже договорился!"

"Ну, неужели же люди будут молчать, наблюдая за тем, как мэр складывает деньги себе в чулок? Я в этом очень сомневаюсь".

"А я - нет. Не сомневаюсь ни капельки. Они же все боготворят Таганцева! Они ослепли после того, как этот… этот… Андрей Аркадьевич… стал фактически национальным героем! Они все его прикрывают. А вот вам еще доказательства. Это - ваше личное распоряжение о перераспределении средств на строительство новой электростанции, и тут же - пересчет размеров оплаты предприятий за потребление электроэнергии. Вы думаете, ваш приказ выполняется? Как бы не так! Таганцев поступил по-своему. Он как платил по старым тарифам, так и продолжает платить".

Начальник милиции и вице-мэр слушали эту запись еще целый час. Потом майор спросил:

- А ты не боишься, Богдан, что вся эта твоя афера всплывет, как дерьмо в проруби? Ведь Погодин может узнать о том, что Таганцев и в глаза не видел официального распоряжения губернатора, что никаких денег он красть не собирался, а бумаги в краевую администрацию об увеличении производственных мощностей и, соответственно, росте доходов ты же сам и припрятал, сообщив мэру, что добросовестно отправил их.

- Да ничего я не боюсь! - выкрикнул Аниканов. - Чего мне теперь бояться? Либо сожрут нас теперь, либо сами мы этого Таганцева с лица земли сотрем.

- Ох, Богдан Силаевич! - воскликнул начальник милиции. - Все никак ты не можешь успокоиться, что не тебя мэром поставили, а Таганцева.

- Да! Не могу! Почему не меня, а его?! За какие такие заслуги? Я в этих местах с рождения живу.

Я здесь, на металлургическом, секретарем партийной организации был. И, между прочим, из рабочих вышел. А Таганцев кто?! - и шепотом, озираясь на окна и двери, добавил. - Бандит он! Уголовник!

- Заткнись! - рыкнул на него майор милиции. - Официально он пока что мэр Иртинска. И чтоб я от тебя, Богдан Силаевич, этих слов больше не слышал. Накликаешь беду на свою дурную голову. И поменьше трепись, что был секретарем парторганизации. Чести тебе это по нынешним временам не делает. Где документы, которые ты показывал Погодину?

- У него и оставил. Где ж еще!

- Да, с головой у тебя непорядок. Ты же лажу ему подсунул! Нужно было как-то незаметно и унести их! Заронил зерно в душу и - достаточно. Зачем же на самого себя компромат оставлять? Теперь молись Богу, чтобы Погодин проверку этих бумаг поручил нашим людям в крае, а не кому-нибудь еще.

- Он так зол на Таганцева, что и проверять ничего не станет. И потом, меня-то он знает уже почти двадцать лет, а Таганцев кто? Временщик и выскочка. Погодин скорее мне доверится, чем Таганцеву.

- А если нет, тогда что?

- Упаси боже! - Аниканов закатил глаза.

- Не богохульствуй. Ты партиец или где?

В то время, как Андрей Таганцев поехал к Погодину, Настя и Рыбин остались в доме одни. Спешить им было некуда, опасаться нечего.

- Ну, как тебе здесь, нелегко приходится? - спросил Захар Матвеевич, прихлебывая из чашки крепкий кофе.

- Живу, - ответила глухо.

- Послушай, девочка. За Таганцевым - глаз да глаз. Не нравится он мне. Хвостом крутить начинает. Как бы с крючка не сорвался. Всеволод Михайлович возлагает на тебя большие надежды.

- Я постараюсь. Все будет в порядке. Думаю, Таганцев никуда не денется. Да, кстати, у него начали складываться какие-то отношения с бандитом Каблуком.

- Каблук - это что?

- Это и фамилия, и воровское погоняло. Из молодых да ранних. Дерзок. Амбициозен. Метит прочно занять место Чугуна.

- За Чугуна - отдельное тебе спасибо. Вовремя сработала. Могло ведь произойти непоправимое. Теперь вернемся к Таганцеву. Делай со своей стороны что хочешь, но чтоб их отношения с Погодиным, мягко говоря, изжили себя. Андрей Аркадьевич должен в конце концов увидеть в губернаторе края если не врага, то серьезную помеху на своем пути. Хватит этим двум гаврикам дружбу водить. Одного из них следует технично убрать, другого - оставить и даже возвысить.

- Кого убрать, кого возвысить?

- Убрать, естественно, Погодина. Ну, может, не физически, а в ином смысле. Отстранить, например, от дел, чтобы Таганцев принял на себя весь край.

- И это - конечная цель?

- Конечной цели даже Харитонов не знает. Там ведь, в Кремле, люди умные сидят. Они свои секреты хранить умеют. А наше дело - выполнять команды.

- Как я устала! - вздохнула Настя. - Как я ненавижу свою работу, презираю себя! Иногда я даже Таганцева убить готова.

- И убьешь, если понадобится, - без каких либо особых эмоций произнес Рыбин.

- Конечно, убью, - просто согласилась с ним Настя.

Интонация ее голоса не выражала вообще ничего. Глаза были пустыми. На лице не дрогнул ни один мускул.

- Сегодня ночью я сказала ему, что беременна, - сообщила она, не глядя на Захара Матвеевича.

- И что, это правда?! - в ужасе спросил он.

- Нет, конечно, - выдохнула она. - Но надо же его в такой ответственный момент посильнее к себе привязать! Вы же сами говорили, что он может с крючка сорваться. С этого - не сорвется. Он потом до утра уснуть не мог. Дурачок! Плакать готов был от счастья.