Мэр в законе

От мягкости и лучистой доброжелательности Рыбина не осталось и следа. Впрочем, маска непреклонности и даже агрессивной воли слетела с его лица, как только он переступил порог.

- Настюша! Радость моя!

"Отец" и "дочь" обнялись.

- Боже мой! Как я соскучился! Ну, дай я на тебя посмотрю! Дай, расцелую мою куколку!

Обедали с красным вином. Болтали по пустякам. Захар Матвеевич рассказывал, что делается в Москве, как круто Лужков взялся за работу, как выдыхается на "боевом посту" вечно пьяный Ельцин, как летят головы чиновников и время от времени взлетают на воздух "мерседесы" банкиров.

Так, ничего важного. Нормальный, ни к чему не обязывающий треп.

К делу перешли позже, когда Таганцев и Рыбин уединились в домашнем кабинете Андрея.

- Я догадываюсь, что не о Москве вы сюда поболтать приехали, - сказал Таганцев, не желая больше играть в кошки-мышки.

- Правильно догадываешься, Андрюша, - ответил Рыбин. - Я привез тебе предложение. Заметь, весьма выгодное предложение. Изучи-ка вот эти бумаги.

- Что это? - спросил "зять", пробегая глазами по тексту.

- Это, Андрей, новые контракты, касающиеся реализации продукции металлургического комбината, угледобывающей отрасли, хотя она тут у тебя дохленькая. И не только.

- А что еще? - поинтересовался Андрей, потому что в его хозяйстве ничего такого значимого, что могло бы заинтересовать крупных московских акул, не было.

- А еще, Андрей Аркадьевич, нефтедобыча, газопровод и все, что с этим связано.

- Но я-то здесь при чем?! - искренне удивился Таганцев. - То, что вы назвали - в компетенции Погодина, губернатора края.

- Пока. Пока в компетенции Погодина. Но в Москве считают, что Виктор Ефремович не достаточно хорошо владеет обстановкой на вверенном участке работы и не совсем правильно проводит экономическую политику в крае. Скажу тебе по секрету, Андрей, Погодиным в Москве недовольны.

- По-моему, не мне решать, плох Погодин или хорош, - Андрей оскорбился за друга. - Мне неприятно обсуждать его деятельность. Тем более, за спиной.

- Ты не горячись, Андрей Аркадьевич. Если уж я здесь, то все пойдет по тому плану, который я предложу.

Тон, с которым Захар Матвеевич произнес эти слова, свидетельствовал, что в Москве за Таганцева все уже давно решили. Оставалось только выполнять предписанное. Подтверждением послужили дальнейшие фразы.

- Ты, господин мэр, отдаешь себе отчет, сколько деньжищ вбухано в твой сраный городишко?! - Рыбин уверенно повысил тон. - Да вы бы здесь все с голоду передохли после взрывов и разрушений, если бы Москва вам не помогала! Если бы я тебе не помог! - уточнил он, уже крича без стеснения. - Так что заткнись! И слушай меня внимательно!

На Андрея давно никто не кричал. Таганцев снес бы этот крик, если бы Рыбин не подскочил и не занес руку для удара.

Перехватив запястье Рыбина, Таганка резко нанес ему удар кулаком в грудь. Захар Матвеевич отлетел к стене. Но быстро оценил обстановку и тут же бросился на Андрея.

Не дожидаясь, пока Рыбин изготовится для ответного удара, Таганцев с разворота засадил ему ногой в голову. Рыбин рухнул на пол. Андрей, прижав его к полу, схватил за горло.

- Задушу, сука!

Трудно было вывести Таганцева из себя. Но если он взрывался, то страшно, теряя над собой контроль, и был готов убить обидчика, растоптать его.

Лицо Захара Матвеевича стало сначала багровым, потом уже синим. На губах повисла густая белая пена, а из горла стал вырываться сдавленный хрип. Ноги и руки мелко затряслись в судорогах.

И тут в кабинет вбежала перепуганная Настя.

- Папа! Андрей! Что случилось? Отпусти его! - неистово закричала женщина, накинувшись на Андрея и пытаясь оторвать его от задыхающегося Рыбина. С трудом ей это удалось.

Захар Матвеевич еще долго лежал на полу и старательно нюхал нашатырь. Потом все-таки нашел в себе силы, шатаясь, поднялся, мутными глазами осмотрелся вокруг.

- Ничего, доченька. Ничего, - Рыбин плюхнулся в кресло и схватился рукой за сердце. - Нитроглицерин в доме есть? Мне плохо… Я умираю…

- Андрей! - воскликнула Настя. - Беги за лекарством. Папе плохо! Да быстрее же, у него сердце слабое!

Через несколько минут Рыбину полегчало. Еще несколько часов ушло на то, чтобы он мог переоценить ситуацию, найти в себе силы и попытаться еще воздействовать на Таганцева.

По правде говоря, Захар Матвеевич готов был сейчас убить "этого негодяя" Таганцева. Но тогда пострадало бы дело, ради которого он приехал сюда из Москвы. Не выполнить приказ полковника Харитонова Рыбин не мог.

- Андрюша, не расстраивай меня. Лучше выслушай внимательно и постарайся понять. Я ведь не только для страны, я для вас с Настюшей стараюсь. Вот, просмотри еще раз эти документы.

- Но это же - нож в спину Погодину! - возмутился Андрей. - Если я таким образом стану выполнять контракты, если, к тому же, выключу из цепи финансовых проводок представителей края, опираясь только на федеральный центр, краевой бюджет понесет колоссальные убытки.

- Правильно, дорогой. Все ты понимаешь совершенно правильно. На это и весь расчет. Я тебя хочу видеть губернатором! Ну, кто такой Погодин? Смешно сказать! А ты - глыба! Ты не должен ограничивать себя этим тухлым, этим микроскопическим городком. Забирай под себя край! Отними у Погодина нефть, газ, алюминий! Вот тебе готовые новые контракты! Вот тебе правительственные гарантии! Вот тебе льготные квоты! Все к твоим ногам! Все!

…Ночью Андрей не спал.

Не спала и Настя.

- Как же так?! Твой отец предлагает мне стать предателем. По его мнению, я должен подставить Погодина. Но ведь Виктор мне так помог!

- Андрей, ты посмотри вокруг, какое сейчас время. Каждый сам за себя. Ты думаешь, если бы все эти блага предложили твоему Погодину, он подумал бы о тебе?

- Во всяком случае, он не стал бы меня душить ради собственной выгоды. Не такой он человек.

- А ты?

- И я не такой.

- Но делать, Андрюша, что-то надо. Мы в долгу перед Москвой. Если бы не деньги из центра, тебе не удалось бы поднять город после катастрофы.

- Так что же теперь, продавать душу?

Таганцев задал этот вопрос и вдруг понял, что душу свою он продал уже давным-давно. Сам не заметил, как это произошло.

- Ты не спеши с выводами, - посоветовала жена. - Утро вечера мудренее. Может, завтра встретишься с тем же Погодиным, вместе обсудите предложения отца и что-то придумаете?

- Не говори глупости, - произнес Таганцев, не скрывая своего раздражения. - Виктор ни за что не согласится выполнять условия, предложенные твоим отцом. Да и мне они противны.

- Неужели? - Настя, лежа на кровати рядом, приподнялась на локте. - А раньше ты с удовольствием принимал от отца деньги и помощь. Что изменилось? Силу почувствовал? Эти ощущения, Андрюша, могут быть обманчивыми. Неужели ты этого не понимаешь, глупенький?

Андрей почувствовал свою слабость. Он был бессилен противостоять навалившимся обстоятельствам.

Настя прильнула к нему. Обняла, принялась целовать. Нежно. Жарко. Жадно. Объятия и ласки любимой женщины до утра заставили его забыться.

Богдан Силаевич Аниканов, встретившись у дома с Рыбиным и Таганцевым, отвез многочисленное семейство на пикник, но предаться безмятежному отдыху уже не смог.

Оставив родню на лоне природы, сам спешно отправился к Годовскому.

Начальник милиции коротал выходной день в окружении "девочек", с которыми всегда бурно общался в своем загородном доме.

- Все блудишь?! - обычно сдержанный и тихий Аниканов разъяренным тигром влетел на "фазенду" майора милиции. - С телками развлекаешься! Потаскун!

Несколько обнаженных девиц, завидев разбушевавшегося вице-мэра, с визгом разбежались кто куда.

- Не понял! - Федор Федорович, запахивая шелковый халат, несказанно удивился столь необычному поведению приятеля. - Ты чего, Аниканыч, белены объелся?

- К Таганцеву тесть приехал!

- Эка невидаль! Ко всем тести приезжают. Мне что теперь, утопиться?