Культурист

В том, что интуиция его не обманула и культуризм оказался не минутной блажью, а тем единственным видом спорта, который он искал с детства и на который, благодаря Арнольду, мгновенно «запал по самое не могу», Невский понял уже в первый месяц тренировок. На дворе был типичный прибалтийский ноябрь: дождливый, с пронизывающим ветром. Пустяковая простуда под названием ОРЗ не заставила себя долго ждать. Температуря пару дней дома, Влад был вынужден впервые пропустить тренировку. Всего одну. Однако ощущение было такое, словно он совершил гнусное предательство! Уже на следующее утро температура спала до нормальной, и Невский не ехал – летел в зал, стремясь поскорее ощутить знакомый запах и сладкую музыку позвякивающего «железа»!

Время летело незаметно, неделя сменяла другую. Приближались зимние каникулы, для пэтэушников наступила пора сдачи накопившихся «хвостов». У Влада задолженность была всего одна, но зато какая! – начав качаться, он напрочь прекратил посещение уроков физкультуры, считая их бесполезной тратой сил перед вечерней тренировкой. Однако допустить «банан» за полугодие означало попасть на хозяйственные работы по ремонту училища на все время каникул. Пришлось выпрашивать у матери справку, подтверждающую хроническое хилое здоровье. Но ушлый физрук – бывший борец-«вольник», ушедший на покой из-за травмы, – посмотрел на подсунутую ему бумажку скептически. Скомкал ее в кулаке, сунул в карман пиджака Влада и сказал:

– Ты не слишком разговорчив, Невский, как я заметил. И хитер. Но учага – один большой муравейник, где все тайное рано или поздно становится явным. Так что о твоих тренировках с «железом» и тем более о том, что твоя мать работает участковым врачом в районной поликлинике, я знаю. Ведь это она тебе справку нацарапала?

– «Качки» все фраера! – буркнул кто-то из толпы. – И мышцы у них дутые! – Кажется, это был новичок, двухметровый задира и трепач Борька Молодых, недавно принятый в их группу после пинка под зад, полученном в другом ПТУ, и сразу же предъявивший свои права на роль лидера.

– А вот это мы сейчас и проверим, – сказал, усмехнувшись, физрук. – И у Молодых и у Невского незачет по всем нормативам. Но я не буквоед, мне плевать на методические выкладки. Моя задача – в течение трех лет сделать из вас, корнеплоды, перед призывом в армию если не спортсменов, то хотя бы нормально развитых пацанов. Так что тем, кто записан в спортсекции, я, так и быть, разрешаю пропускать уроки по физре. Это строго между нами, пацаны... Но с одним условием: в конце четверти каждому придется сдавать зачет. И сейчас Невский и Молодых будут у нас подтягиваться на турнике и жать гирьку в шестнадцать кило на результат. – Бывший борец, хитро прищурившись, чуть заметно подмигнул Владу. Словно хотел поддержать. – Норматив на отлично – десять подтягиваний и десять жимов. Начнет Молодых. К снаряду!

Недовольно буркнув и бросив на едва достающего ему до плеча Влада полный ненависти взгляд, долговязый хулиган Борька вышел из строя, подошел к турнику и почти без прыжка ухватился за перекладину. Смешно, по-лягушачьи дрыгая ногами, он сумел подтянуться всего три раза. Пацаны дружно заржали. Опозоренный, с пунцовыми от злости щеками Молодых соскочил с турника, поднял гирю и, с трудом держа равновесие, виляя корпусом, выжал ее пять раз.

– На троечку еле-еле, – покачал головой физрук, делая отметку в журнале. – Давай теперь ты, Невский!

– Покажи этому козлу, старик. – Стоящий рядом с Владом Славка Лютиков толкнул приятеля локтем в бок. – Пусть засохнет...

Невский без малейшего труда, не помогая себе разрешенными рывками корпусом, сначала подтянулся положенные десять раз, после чего сделал еще три подъема переворотом. Спрыгнув, без паузы поднял гирю и стал жать. Сделав двадцать пять раз левой рукой, перекинул пудовик в правую.

– Хватит, – улыбнулся, покачав головой, физрук. – Хватит, Невский. Пять с плюсом. Сразу за год. Во втором полугодии можешь на моих занятиях не появляться, ставлю зачет, – учитель обвел взглядом притихший строй. Взглянул на часы. – До перемены пятнадцать минут. Кто хочет, может поиграть в волейбол. Остальные тихо идут в раздевалку и ждут там звонка. Вопросы есть? Свободны, корнеплоды!

Желающих размяться волейболом нашлось человек восемь. Остальные быстро смылись из спортзала в раздевалку. Одного взгляда на опозоренного громилу Борьку было достаточно, чтобы понять: вот-вот прольется чья-то кровь.

– Ну, держись. Щас будет мясорубка, – с жаром прошептал Лютый, направляясь в раздевалку с Владом. – Я краем уха слышал, что этот мудак прилично машет ногами. Гуню, с параллельного, так позавчера отмудохал... Тот до сих пор не появился!

– Расслабься. Жертв не будет, – успокоил Славку Невский.

Молодых, готовый к драке, встретил «обидчика», стоя в самом центре раздевалки. Как посредине ринга. Остальные пацаны, предвкушая зрелище, разместились вдоль стен, кто стоя, кто сидя на скамейках. Все ждали махаловки. Едва в дверном проеме появились Невский и Лютиков, гул голосов заметно стих.

– Слышь, ты, Шварц бухенвальдский! – процедил сквозь зубы Борька, угрожающе двинувшись навстречу Владу. – Сейчас я тебя п...ть буду.

– Как, ты сказал, тебя зовут? Шварц? – сделал паузу Невский. – А я Владислав.

По раздевалке пролетел издевательский смешок. Для недавно пришедшего в группу Борьки это ответное оскорбление было катастрофой.

– Ты труп, падла! – взревел опозоренный пацан и ураганом бросился на Влада, метя ногой с ходу в голову. Придись этот удар в цель – и нокаутированного Невского как минимум пришлось бы уносить из раздевалки на носилках. А то и отправлять в больницу.

Невский уклонился, присел и сделал два коротких, резких удара кулаком в корпус, рассчитанных на сбой дыхания. Пробивать пресс Влад умел ювелирно, это вообще был его конек. Борька хрюкнул, словно налетев с разбегу животом на торчащую из стены трубу, тяжело рухнул сначала на колени, затем повалился на бок и судорожно засучил ногами, тщетно пытаясь широко открытым ртом глотнуть воздуха. Драка, к разочарованию пацанов, была закончена в три секунды. Смесь бокса и атлетики оказалась гремучей.

...К слову сказать, в истории культуризма уже были подобные примеры. Коротышка Франко Коломбо, бывший сицилийский боксер, близкий друг Арнольда и неизменный напарник Шварценеггера по тренировкам, сам двукратный «Мистер Олимпия», с одного удара мог запросто отправить к праотцам любого громилу. Прецедент был: один апперкот «малыша» – и задиру едва откачали в реанимации. После чего не на шутку испугавшийся своей убойной силы Коломбо всячески старался избегать конфликтов и потасовок и вообще стал чуть ли не идейным пацифистом. Великому атлету не слишком хотелось остаток жизни провести в тюрьме. Пусть и американской.

– Я же говорил – жертв не будет, – обернувшись к Славке, сказал Влад.

Сняв в вешалки форменный пиджак и подхватив спортивную сумку, он первым вышел из раздевалки в коридор. В спину ему смотрели три десятка глаз.

В течение последующих двух с половиной курсов ни у кого из группы больше не возникало желания проверить Влада на вшивость. Но зато сразу трое пацанов, включая Борьку, за это время начали тренироваться с «железом» в разных залах Риги. Спустя две недели после драки он, улучив момент, когда рядом никого не было, отозвал Невского в сторону и, пробурчав скупые извинения, попросил записать в его атлетический клуб. Невский не возражал. Не противился и Георгий Константинович. Друзьями Влад и Борька так и не стали, но прозанимались бок о бок все три курса, до самого призыва в армию. Где, как спустя много лет случайно узнал Невский, старший сержант ВДВ Борис Молодых погиб, исполняя «интернациональный долг» в трижды проклятом Афганистане.