Страница 60 из 84
Оказалось, что живет он в соседнем подъезде. В довольно уютной квартирке. По крайней мере по сравнению с той, в которой Конфетке только что довелось побывать, эта производила более приятное впечатление.
Палас на полу. Дорогой гарнитур – дорогой, это если, конечно, судить по среднему уровню жизни местного населения. Журнальный столик, полочки в стенке, даже подоконник безвкусно заставлены хрустальными побрякушками. И ни единой книги в книжном шкафу. Все полки отданы под хрусталь.
«Маньяки какие-то, – подумала Света, обводя взглядом комнату, в которую ее провел Валентин. – Зачем им столько стекла? Впрочем, каждый по-своему с ума сходит. Когда предки загнутся, сынку будет что пропивать».
– Гони телефон.
– Ты только потише. – Валентин боязливо кивнул на закрытую дверь, ведущую из проходной гостиной еще в одну комнату, оборудованную, должно быть, под спальню. – Родители спят. Не разбуди.
Но поздно. Родителей разбудили. Во всяком случае, мамашу.
Дверь отворилась, из нее выплыла заспанная особа в фасонистом длинном халате, пошитом в Макеевке или Гонконге. Этакая матрона с выбеленными перекисью волосами. Местная аристократия.
– Здравствуйте, – сказала Света.
В ответ дама надменно фыркнула. И с ходу накинулась на непутевого сына.
– Я тебе говорила никого не приводить в квартиру? Я те-бе го-во-рила!?
Валентин шмыгнул носом и промолчал. Кажется, в этом доме он был напрочь лишен прав.
– Это кто? – Мамаша уставилась на Конфетку, презрительным взглядом окинула ее дешевую кроличью шубку. – Ты где ее откопал? Ты где нашел э-ту шлю-ху?!
Света сузила глаза, но сдержалась. Ей нужен был телефон. Кровь из носу, она должна была доложить, где находится. Ради этого можно было стерпеть даже «шлюху».
– Она только зашла позвонить, – рискнул взять слово Валентин.
– Позво-о-онить?! Среди ночи?! А ну выметайся! – уперлась в Конфетку взглядом матрона.
У нее были заплывшие поросячьи глазки. И опухшая физиономия. Похоже, мамаша, как и сынок, любила приложиться к бутылке. – Никаких «позвонить»! В три часа ночи!
– Я заплачу. – Света уже решила, что, пока не дозвонится до Знахаря, ее из этой мещанской квартирки не выставят.
– Никаких «заплачу»! Ишь, платилка нашлась! Богачка! Нашла переговорный пункт в четыре утра!
«Только что было три часа ночи», – машинально отметила Света и рукавом утерла с лица брызги слюны, которые летели изо рта все больше распалявшейся мамаши.
– Вера, что там? – донесся из спальни мужской голос.
– Приволок какую-то шлюху! Позвони-иить! – проорала матрона, надавив на Конфетку своим мощным бюстом. – А ну выметайся! Или возьму за шкирятник, как помойную кошку!.. А ты отправляйся в постель, – бросила она через плечо Валентину, словно десятилетнему недоростку. – По-быстрому!
«Еще раз обзовет меня шлюхой, – подумала Света, – и будет валяться в нокауте. Хоть бы этот инфантильный придурок предупредил своих предков, что со мной лучше не связываться. Лучше меня не обзывать. М-да, ничего не скажешь, гостеприимная семейка».
– Пожалуйста, – в последний раз попросила она, – разрешите мне позвонить. Я в безвыходном положении. Я на улице…
– Здесь тебе не гостиница.
– …Я действительно хорошо заплачу. У меня есть с собой деньги. Сколько вам надо?
Странно, но подкупить мамашу не удалось.
– Пошла вон, я сказала!
– Вера, у тебя все нормально? – прозвучало из спальни.
– Все! Справлюсь сама!
«Хрен ты там справишься», – подумала Света.
И тут матрона, вцепившись в ее кроличью шубку, попыталась провести некий борцовский прием.
Заломать ей за спину руку не составило никакого труда. Мамаша уткнулась рожей в палас, основательно вытертый возле двери, и Конфетка чувствительно приложила ей по почкам.
– Рыпаться будешь, добавлю, – предупредила она, и поверженная матрона сей же момент показала, что предупреждений не понимает.
– Валера!!! Валера!!! А-а-а!!!
Пришлось добавлять.
– Валера!!! На помощь!!! Вале… О-уф-ф-ф…
Света бросила взгляд на Валентина, и ей показалось, что тот тихо ликует. Что же, сына такой мамаши можно понять.
«Или это не мамаша, а мачеха? – предположила Конфетка, с трепетом настраиваясь на встречу с Валерой, который должен был нарисоваться из спальни. А вдруг это какая-нибудь горилла со сложным характером и навыками боксера? Получится жопа.
Но жопы не получилось.
Валера оказался невзрачным кругленьким мужичком с пивным животом и обширной блестящей лысиной. В беленькой маечке. И в линялых спортивных штанах, которые успел натянуть, спеша на помощь супруге. Конфетка без предисловий закатала каблуком ему в челюсть, как только он появился в дверном проеме, – церемониться с местными жителями ей надоело. Валера отправился обратно в спальню. Досыпа» ть. А Света повернулась к надежно укрывшемуся за журнальным столиком Валентину.
– Теперь давай телефон.
Валентин указал глазами на кресло, в котором валялась черная трубка. Его мамаша тяжело завозилась на полу возле двери. Конфетка взяла радиотелефон и, пытаясь сообразить, как он включается, небрежно придавила мамашу ногой: «Лежа-аать!» Исподлобья вновь глянула на Валентина.
– Межгород через восьмерку?
Тот кивнул. Света пробормотала: «Отлично» и принялась набирать номер Дениса.
Все оказалось, и правда, отлично. Знахарь ответил сразу:
– Света?! Милая! С тобой все нормально? Ты цела? Невредима?
– Цела. Невредима. Со мной все нормально.
– Почему не отвечаешь?
– Посеяла трубку.
– Вот блин! Растеряха!
«„Растеряха“ – поморщилась Конфетка. – Попрыгал бы ты так, как я, из автобуса. Потерял бы не только трубу».
– Знахарь, любимый! – умоляюще простонала она. – Я здесь заманалась! Еще немного, и сдохну! Давай приезжай! И поскорей!
– Ты где?
«А пес его знает, – растерянно похлопала ресницами Света. – В какой-то деревне. Никто мне не говорил, как она называется».
– Где я сейчас? – она вопросительно посмотрела на Валентина.
– У меня дома, – удивленно пробормотал тот в ответ.
– Идиот! Я не то имею в виду! – Конфетка сильнее надавила сапожком на мамашу, а то та опять начала елозить по полу. – Как называется ваша дыра? Ваша деревня?