Страница 39 из 87
Интересно, что будущий убийца Котовского, содержатель публичного дома М. Зайдер был на командных должностях в полку Япончика, но не пострадал во время отстрела его командиров. Наиболее близкие к Япончику бандиты, его "адъютанты" Шакерман, Коган были расстреляны белогвардейцами.
Три брата Япончика погибли на фронтах Великой Отечественной. Из них младший, Григорий, до войны был начальником Одесской электростанции. Несколько племянников Япончика погибли на войне или были уничтожены фашистами. Долгую жизнь прожил брат Япончика – Юдий Вольфович. Он участвовал в Великой Отечественной, а в семидесятые годы уехал в США. Дочь Япончика проживала до 1990 года в Баку.
Мишка Япончик оставил след не только в анналах истории Одессы, в летописи гражданской войны на Украине, но и в литературе, послужив прототипом Бени Крика – одного из главных героев произведений И. Бабеля.
В 1926 году в журнале "Красная новь" вышла киноповесть писателя "Беня Крик", в которой автор воссоздает отдельные эпизоды из жизни Япончика-Винницкого. В следующем году режиссером В.Вильнером на Одесской кинофабрике был снят художественный фильм "Беня Крик".
В одесской прессе тогда появились разгромные рецензии на фильм. Писали, что в картине пропагандируется "идеал молдаванских подонков", "кумир окраинной хули-ганерии", что "происходит открытое прославление уголовного хулиганства". Когда в Одессе снимался фильм, писали газеты, "вокруг съемки собирались толпы хулиганов с гордостью смотрящих, в какую честь попал их недавний соратник, и сами прихорашиваются зараженные чумною славой…" Режиссер В. Вильнер вынужден был оправдываться по поводу целей и задач кинофильма. Он писал: "Я ничего не снимал на Молдаванке и даже не интересовался ею".
Однако были и "зараженные" романтикой бандитизма. Двадцатисемилетний актер одессит Кучеренко, который играл в фильме "Беня Крик" роль бандита, а в фильме "Красные дьяволята" роль самого батьки Махно, стал руководителем шайки налетчиков и в свободное от работы время грабил кассы и квартиры, магазины и склады Одессы и крымских городков. Уголовный мир Одессы запомнил его по кличке "Махно".
А будущий известный писатель, автор повести "Зеленый фургон", Александр Козачинский, который провел детство и юношеские годы в Одессе, попав под влияние блатного мира и "мифа о Япончике", стал в 1921 году налетчиком, а в следующем – атаманом банды. Он пытался подражать Япончику, проведя серию громких налетов… В 1922 году Козачинский был приговорен к смертной казни. И только счастливая случайность сохранила для нас талантливого писателя и журналиста.
Коммунистический диктатор Украины в 1925-1928 годах Лазарь Каганович раскритиковал фильм "Беня Крик" как "романтизацию бандитизма", и картину сняли с проката. Но, несмотря на это, Япончик после своей гибели превратился в легенду, в миф "о блатной Одессе". Он становится героем рассказов, песен, анекдотов. Его бесшабашность, "черный" юмор, вольнолюбивость отражали менталитет "вольного города Одессы".
Григорий Котовский: из уголовников в герои
В Одессе один из самых населенных районов города до сих пор носит имя Котовского. И символично, на мой взгляд, что район этот приобрел славу бандитского: имя обязывает… Еще бы, ведь "пламенный революционер" пятнадцать лет был бандитом и только семь с половиной лет революционером! Есть у кого поучиться и на кого равняться…
Родился Григорий Иванович Котовский 12 июля 1881 года в местечке Ганчешты, Кишиневского уезда Бессарабии, в семье механика винокуренного завода (завод этот принадлежал родовитому бессарабскому князю Манук-Бею). Отец Иван Николаевич и мать Акулина Романовна воспитывали шестерых детей.
Интересно, что свою биографию Котовский постоянно фальсифицирует. То указывает иные года рождения – в основном 1887-й или 1888-й, то утверждает, что происходит "из дворян" (в советских энциклопедиях читаем – "из рабочих"). Крайний эгоцентрист и "нарцисс", он всю жизнь не мог смириться с тем, что отец его происходил "из мещан города Балты", а не из "графьев". Даже после революции, когда принадлежность к дворянству только вредила людям, Котовский, указывал в анкетах, что происходил из дворян, а дед его был "полковником Каменец-Подольской губернии". О факте же "омоложения" Григория Ивановича на 6-7 лет, то есть о том, что Котовский родился в 1881 году, стало известно только после его смерти в 1925 году.
Даже в анкетах для вступления в коммунистическую партию Котовский указывал мнимый возраст, скрывая тайны своей юности. А национальность называл несуществующую – "бессарабец", хотя с Бессарабией был связан только местом рождения. Ни отец, ни мать Котовского ни к молдаванам, ни к "бессарабам" себя не относили. Отец его был, очевидно, обрусевшим православным поляком, возможно украинцем, мать – русской.
Приоткрывая завесу над своим малоизвестным детством, Котовский вспоминал, что "был слабым мальчиком, нервным и впечатлительным. Страдая детскими страхами, часто ночью, сорвавшись с постели, бежал к матери (Акулине Романовне), бледный и перепуганный, и ложился с ней. Пяти лет упал с крыши и с тех пор стал заикой. В ранних годах потерял мать…" С тех пор Котовский страдал эпилепсией, расстройствами психики, страхами.
Заботу о воспитании Гриши взяла на себя его крестная мать София Шалль, молодая вдова, дочь инженера, бельгийского подданного, который работал по соседству и был другом отца мальчика, и крестный – помещик Манук-Бей.
В 1895 году от чахотки умирает отец Гриши. Котовский пишет, что отец умер "в бедности". Это очередная ложь. Семья Котовских жила в достатке, имела собственный дом. По протекции и на средства владельца поместья "Ганчешты" Григория Ивановича Манук-Бея, крестного Гриши, сирота поступил в 1895 году в Кишиневское реальное училище, пособие на учение было даровано и одной из сестер Котовских.
Во время годичной болезни Ивана Котовского Манук-Бей выплачивал больному жалование и оплачивал визиты врачей. Гриша же, оказавшись без присмотра, в таком крупном городе, как Кишинев, стал прогуливать занятия, хулиганить и через три месяца был изгнан из училища.
Соученик Котовского, Чеманский, ставший полицейским, вспоминает, что Гришу ребята называли "Березой" – так в деревнях зовут смелых, драчливых парней с повадками лидеров. После изгнания из реального училища Манук-Бей устраивает его в Кокорозенское сельскохозяйственное училище и оплачивает весь пенсион.
Вспоминая годы учебы, Котовский писал, что в училище он "проявлял черты той бурной, свободолюбивой натуры, которая позднее развернулась во всю ширь… не давая покоя школьным наставникам". Григорий Иванович утверждал, что "уволен из реального училища за плохое поведение". В действительности он закончил Кокорозенское училище в 1900 году. Там он особенно "налегал" на агрономию и немецкий язык, и у него был для этого стимул. Его благодетель Манук-Бей обещал направить Григория на "дообучение" в Германию на Высшие сельскохозяйственные курсы.
В некоторых книгах о Котовском указывалось, очевидно с его слов, что он заканчивает училище в 1904 году. Что хотел скрыть Котовский? Возможно, первые уголовные дела и аресты. В автобиографии он писал, что в училище в 1903 году знакомится с кружком социал-демократов, за что впервые попадает в тюрьму. Однако никаких данных об участии Котовского в революционном движении в те годы историки так и не смогли найти.
Зато известно, что в 1900 году Григорий, как практикант, работал помощником управляющего в имении "Валя – Карбуна" у молодого помещика М. Скоповского (в других документах – Скоковского) в Бендерском уезде. Практикант Григорий Котовский был выгнан из имения уже через два месяца своей "практики" за обольщение жены помещика. Забавно, что некоторые объясняли "отставку" Григория его несогласием "эксплуатировать батраков".
В том же году молодой практикант оказывается в помощниках управляющего имения Максимовка Одесского уезда помещика Якунина. В октябре он был выгнан из Максимовки за похищение 200 рублей хозяйских денег, так и не закончив своей шестимесячной практики (документов об окончании училища он не получил). Инсценировав кражу со взломом, Котовский растратил деньги в Одессе. Его радужные надежды на продолжение учебы в Германии не оправдались из-за отсутствия документов о прохождении практики и из-за смерти Манук-Бея в 1902 году.