Дело Андерсона

Далее следует первая часть стенограммы показаний Эрнеста Генриха Манна, данных под присягой, продиктованных и подписанных им самим. Показания - результат серии длительных допросов с 8 по 17 октября 1968 года (вся стенограмма состоит из 56 машинописных страниц). Допросы проводились помощником окружного прокурора Нью-Йорка. Материалы допросов имеют шифр NYDA-EHM-101F-108B. Настоящий отрывок обозначен как фрагмент 101А.

Манн. Меня зовут Эрнест Генрих Манн. Я проживаю по адресу: Восточная Пятьдесят первая улица, 529, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки. Являюсь владельцем магазина-мастерской электронной аппаратуры "Фан Сити", Авеню Д, 1975, Нью-Йорк. Я не слишком быстро говорю? Прекрасно. 30 апреля 1968 года ко мне на работу зашел человек, которого я знаю как Джона Андерсона - его также зовут Графом. Он попросил меня осмотреть подвальное помещение дома 535 по Восточной Семьдесят третьей улице в Нью-Йорке. Он хотел, чтобы я выяснил схему телефонной сети и сигнализации в этом доме. Зачем ему это было нужно, он не сказал.

Мы договорились о том, сколько он мне заплатит. Потом решили, что к дому я подъеду в грузовичке телефонной компании и на мне будет форма телефонного монтера. Андерсон обещал достать и машину, и водителя. Форму и удостоверение я обеспечивал себе сам. Мне бы стаканчик воды... Большое спасибо.

Примерно через месяц Андерсон позвонил мне и сказал, что есть машина и два водителя. Последнее мне не понравилось, но Андерсон уверил меня, что все будет в полном порядке.

Четвертого июня в 9.45 утра фургончик телефонной компании остановился на углу Семьдесят девятой улицы и Лексингтон-авеню. В машине было двое. Они представились как Эд и Билли. Раньше я их никогда не встречал. Оба были в форме монтеров Нью-Йоркской телефонной компании. Эд сидел за рулем. Вполне нормальный, сообразительный парень. Второй, Билли, - мускулистый здоровяк с умом ребенка. Похоже, отсталый в развитии.

Мы отправились на Восточную Семьдесят третью и остановились у парадного входа дома 535. Как мы договаривались, я вылез из машины, вошел в вестибюль и показал швейцару мое удостоверение. Он посмотрел на него, взглянул на грузовичок и велел сворачивать на аллею, что вела к служебному входу. Не найдется ли у вас, джентльмены, сигаретки? Был бы вам весьма признателен. Огромное спасибо.

Когда швейцар увидел меня на экране своего телевизора, он нажал кнопку, отмыкающую замок служебного входа и впустил меня в подвал. Прошу прощения?

Нет, нет, это был только предварительный осмотр. Я не собирался ничего ни воровать, ни выводить из строя. Андерсон просто хотел, чтобы я дал краткое описание того, что находится в подвале, а также сделал снимки "Полароидом" всего, что покажется мне заслуживающим внимания. Вы, надеюсь, меня правильно понимаете - если бы я понял, что в этом кроется что-то противозаконное, я бы никогда не согласился выполнить такое поручение.

Итак, я оказался в подвальном помещении. Сначала я направился к коробке-распределителю от телефонного кабеля. Ничего необычного. Я разобрался с основными и параллельными телефонами. Сделал моментальные снимки места, где кабель входит в подвал и где что надо перерезать, чтобы вывести из строя телефоны в доме. Об этом попросил меня Андерсон. Кроме того, провода, которые, как я понял, были частью системы сигнализации. Одна система была связана с местным полицейским участком и приводилась в действие ультразвуком или радиосигналом, другая - с частным детективным агентством и, судя по всему, срабатывала, когда открывалась дверь или окно. Я с удивлением заметил, что на проводах каждой из сигнализаций были ярлычки с номерами квартир. Квартира 5-а была поставлена на охрану в полицейском участке, а квартира 5-6 - в частном агентстве.

Как и просил Андерсон, я это сфотографировал.

В этот момент дверь за моей спиной отворилась и в подвал вошел человек. Это был Иван Блок, техник-смотритель этого дома. Он спросил, что я делаю. Я объяснил, что телефонная компания собирается прокладывать новый кабель по 72-й улице и я должен осмотреть дом, чтобы понять, не нужно ли что-то менять. Такое же объяснение я дал и швейцару. Нельзя ли еще стаканчик воды? Огромное спасибо.

(пауза в 6 секунд)

Мои объяснения вполне удовлетворили Блока. Судя по его акценту, это венгр или чех. Поскольку я не говорю на этих языках, то обратился к нему по-немецки. Он ответил тоже по-немецки, но с большим акцентом, коверкая фразы. Тем не менее я заметил, что говорил он по-немецки с удовольствием. По-моему, он был не очень трезв. Он стал настойчиво приглашать меня к себе выпить стаканчик вина. Я принял приглашение и пошел за ним, надеясь узнать кое-что еще.

Квартирка у него была крошечная, грязная, убогая. Но я сел с ним выпивать, посматривая по сторонам. Единственная ценная вещь, попавшаяся мне на глаза, - красивый резной трельяж на комоде. Я решил, что ему лет триста. Примерная стоимость две тысячи долларов. Но я ничего не сказал хозяину о моих предположениях.

Блок все наливал себе и наливал, а я сказал, что мне пора возвращаться на работу. Я вышел из его каморки и осмотрел подвал. Ничего особенного, кроме одной странной штуки...

Это была комната, похожая на большую коробку, встроенную в углу подвала. Вид у нее был довольно старый, и я решил, что ее соорудили, когда строился дом. Две стороны коробки образованы сходящимися углом стенами подвала, а две другие сделаны из деревянного бруса. В одной из этих стен прорезана дверь, запиравшаяся на тяжелый, старомодный медный засов. Большие дверные петли тоже из меди. На двери тяжелый замок. Внимательно присмотревшись, я обнаружил, что у комнаты-коробки имелась весьма примитивная система сигнализации, установленная, похоже, много лет спустя после того, как была построена комната-коробка. Это было простейшее контактное приспособление - если дверь открыть, начинает звонить звонок или мигать лампочка. Я проследил, куда идет провод, и решил, что скорее всего в вестибюль, где расположена комнатка швейцара.

Я, естественно, сфотографировал странную комнату, а также постарался понять, как можно отключить сигнализацию. Совершенно машинально я потрогал рукой одну из стен этой необычной комнаты и обнаружил, что она холодная как лед. Это напомнило мне встроенный холодильник, какие часто бывают у мясников в этой стране.

Осмотрев подвал в последний раз, я решил, что сделал все, что просил мой клиент Андерсон. Я покинул дом и сел в фургон. Эд и Билли тихо меня поджидали. Мы стали выезжать на улицу. Швейцар стоял на тротуаре, и я помахал ему рукой.

Они высадили меня на углу Семьдесят девятой улицы и Лексингтон-авеню и уехали. Что они потом делали, я не знаю. Вся операция заняла час двадцать шесть минут. Пятого июня мне позвонил Джон Андерсон. Я пригласил его зайти ко мне в магазин на следующий день, что он и сделал. Я передал ему фотографии, схемы, а также дал полный отчет того, что видел в подвале столь же полный отчет дал я и вам, джентльмены. Благодарю за то, что вы были так любезны.

24

Гриль-бар "Блике" на углу 125-й улицы и Ханнокс-авеню, Нью-Йорк. 12 июня 1968 года, 13.46. В то время за баром велось электронное наблюдение (прослушивание) Нью-Йоркской алкогольной комиссией по подозрению, что хозяева позволяют клиентам использовать бар для азартных игр. Кассета SLA-74K-KYM.

Андерсон. Бренди.

Бармен. Это бар для черных, а не для белых.

Андерсон. Что вы намерены предпринять? Выбросить меня на улицу?

Бармен. А ты упрямый...

Андерсон. Не то слово. Так получу я бренди или нет?

Бармен. Ты с юга?

Андерсон. Кентукки.

Бармен. Из Лексингтона?

Андерсон. Из Грешема.

Бармен. А я из Лексингтона. "Кордон бле" пойдет?

Андерсон. Вполне.

(пауза в 8 секунд)

Бармен. Чего-нибудь запить?

Андерсон. Стаканчик воды.

(пауза в И секунд)

Андерсон. Я хочу найти одного парня. Зовут Сэм Джонсон. Кличка Скат. Такой светло-коричневый...