Знать и помнить

Я часто бываю на родине, месяцами живу там и работаю. На центральной усадьбе совхоза "Дружба" живут мои мать и брат с двумя дочерьми. Жили в соседней области, в райцентре, но, узнав о добрых переменах, вернулись в родные места.

Поблизости, на красивом взгорье, рядом с лесом, строится современный животноводческий комплекс на 10 тысяч голов. Шефы - комсомольцы Белоруссии - стараются изо всех сил. Один за другим рядом с Малой Губой, где живут мои близкие, поднимаются дома будущего поселка животноводов. В нем будет жить более полутора тысяч человек.

В Островском районе на полную мощь работает племптицесовхоз "Остров" одно из лучших хозяйств отрасли на северо-западе. Через два года должен вступить в строй и комплекс в "Дружбе", и тогда район наберет еще большее ускорение. Не хуже идут дела и в соседних районах, особенно в Пыталовском, что ныне стал известен всей стране.

Но очень волнует меня судьба малых, неполных, ослабленных войной и невзгодами псковских семей. Многим из них не под силу семейный подряд. Мне кажется, что надо как-то помочь этим семьям!

Да, нам трудно. Но перемены, принесенные перестройкой, обещают расцвет древней псковской земле, где в войну погиб каждый третий, а в местах интенсивного партизанского движения - каждый второй.

Мой отец был партизанским связным. В 1943 году его арестовали, подвергли пыткам в тюрьме гестапо, в Острове.

За недоказанностью подозрений был выселен в Пушкинские Горы, где примкнул к подполью. В книге А. Малиновского "Подпольщики Пушкинских Гор" об отце говорится как о смелом подпольщике-разведчике.

Отец первым сумел узнать о предстоящем строительстве оборонительной линии "Пантера", и подпольщики сообщили об этом партизанам. После войны отец не решился хлопотать о нужных документах, хотя и ждал награды долгие годы.

За год до своей гибели отец подробно рассказал мне о своих боевых делах; его рассказ совпадает с тем, что написал А. Малиновский.

Часто заходит речь о партизанских архивах. Архивы эти неполны. Известно, например, что после прямого попадания снаряда в штаб Первого отдельного полка ЛШПД [Ленинградский штаб партизанского движения.] погибли многие важные документы. На моих глазах был добит прикладами раненый партизанский политработник из отряда "Грозный", и каратели сняли с него сумку с документами. Часто документы уничтожались - лишь бы не попали в руки врагу. Кроме того, уцелевшие документы часто неточны, нередко завышались цифры вражеских потерь, что позволяет усомниться и в других данных.

После известного "ленинградского дела" долгое время о ленинградских партизанах (псковская земля до 1944 года территориально входила в состав Ленинградской области)

даже и речи не было. Я был одним из первых, кто осмелился написать о подвиге земляков в начале 60-х годов. Войну я видел глазами мальчика, а пик человеческой памяти как раз падает на детские годы; запомнилось очень многое. Тем не менее часто написанное мной подвергается сомнению:

что я, мол, понимал?..

В наши дни участников войны, особенно партизанского движения, осталось очень мало. Я уже предлагал создать небольшие музеи-читальни при деревенских школах, поручить школьникам провести запись рассказов ветеранов и свидетелей грозных событий военного времени, собрать хотя бы те документы, что уцелели, - дневники, письма, фотографии. Областная молодежная газета готовила уже материал по моим предложениям, но он не был опубликован.

Крайне мало до сих пор сказано о подвиге самых юных помощников партизан. В ТАСС хранятся снимки юных героев, сделанные на территории нашего партизанского края в 1943 - 1944 годах военными фотокорреспондентами; записаны фамилии и имена юных участников войны, кратко сказано об их боевых делах. А ведь эти мальчишки войны, ныне взрослые люди, достойны и внимания и наград!

В наши дни к знамени Псковской области был прикреплен орден Ленина, заслуженный как трудовыми, так и боевыми делами. Но ведь это - общая награда. По чьей-то подозрительности, по чьей-то злой воле тысячи и тысячи моих земляков не получили заслуженных ими почестей, мало того, не раз и не два писали в анкетах: "...проживал(а) на временно захваченной врагом территории". А ведь можно было написать и правду: "Боролся с врагом на территории партизанского края!"

Сталинская эпоха, при всех наших бесчисленных успехах и достижениях, породила наивную веру в "добрую"

ложь, в ложь во имя правды. Привычка ко лжи, к безудержному хвастовству, к лицемерию и ханжеству - страшное наследие ушедшего времени. Мы должны научиться говорить и писать правду, мы должны искать ее, восстанавливать, нести людям. Люди хотят знать правду об ушедшей войне.

31 мая 1987 г.

И. Г. Старинов,

бывший заместитель начальника

Украинского штаба

партизанского движения,

член КПСС с 1924 года, полковник

в отставке, профессор, г. Москва

О "РЕЛЬСОВОЙ ВОЙНЕ"

9 мая, как всегда, состоялась встреча партизан. Был большой разговор и о книге П. К. Пономаренко [Пономаренко П. К. Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков. 1941 - 1944. М., 1986]. Все сошлись на том, что, несмотря на ряд восторженных возгласов автора о Сталине, в книге явно видны сталинские просчеты и, главное, он не прислушался к предложениям Пантелеймона Кондратьевича, которые им были высказаны в его записке "К вопросу о постановке диверсионной работы" (с. 72). Надо было только обеспечить партизан нужными средствами. Получилось, что Сталин одобрил операцию "Рельсовая война", а материально она не была обеспечена. Пришлось партизанам подрывать рельсы за счет снижения количества крушений поездов. Так, белорусские партизаны в августе 1943 года подорвали только 467 поездов. В дальнейшем стали опять больше подрывать поездов, но уже в шесть раз сократили подрыв рельсов.

Сталин нанес значительно большие удары по советским партизанам, чем в 1937 - 1938 годах, да и в ходе войны по Красной Армии. Из-за его некомпетентных установок советские партизаны в первый год войны понесли огромные, неоправданные потери. Была снижена эффективность действий партизанских сил.

Обратимся к фактам.

Уже к началу 30-х годов в нашей стране была проделана огромная работа по подготовке к партизанской войне на случай вражеской агрессии. В этой работе мне довелось участвовать в 1929 - 1933 годах. К началу 1930 года в Ленинградском, Белорусском и Украинском военных округах было все подготовлено к тому, чтобы в случае нападения на нашу Родину начать по тщательно разработанному плану крупные операции партизанских сил с целью отрезать вражеские армии от источников их снабжения. Были хорошо подготовлены партизанские формирования. К западу от укрепленных районов созданы скрытые партизанские базы с большими запасами средств борьбы в тайниках. Вес это было почти полностью ликвидировано в 1937 - 1939 годах. Из тысяч хорошо подготовленных партизанских командиров и специалистов уцелели по счастливой случайности единицы.

Вопросами подготовки к партизанской войне в тылу агрессора непосредственно и весьма плодотворно занимались Берзин, Уборевич, Якир, Примаков, Блюхер.

В речи 3 июля 1941 года Сталин призвал советских людей к партизанской войне в тылу и дал такие установки, которые привели к тому, что партизаны - эти замечательные, мужественные советские патриоты - гибли в тылу врага, как мотыльки над кострами. Это было следствием массовой бесплановой переброски на оккупированную территорию почти вовсе не подготовленных, слабо вооруженных партизанских отрядов и диверсионных групп даже без средств радиосвязи. Были предложения перейти к организованной партизанской войне в тылу врага. Эти предложения доходили до Сталина, но он им не внял. И вот результаты. В первый год войны на оккупированную территорию Украины было переброшено около 3500 партизанских отрядов и диверсионных групп. К июню 1942 года Украинский штаб партизанского движения знал о наличии 22 действующих отрядов. В Белоруссии к 1 января 1942 года из переброшенных 437 партизанских отрядов осталось не более 25.