Тринадцать

Призыв подействовал на толпу как пушечный выстрел. С оглушительным ревом вампиры бросились к зданию мэрии. Вдохновленный речью и общим подъемом, Балабанов ждал, когда можно будет соскочить с телеги и присоединиться к толпе. Но тут оратор добродушно ткнул в него зажатой в кулаке бейсболкой и сказал:

– А что, товарищ, трудно сейчас живется в деревне?

– Трудно, поэтому я и уехал, - честно ответил Павел, не уточняя, что стало причиной его отъезда.

– Это хорошо, - покивал головой оратор и поинтересовался: - А ты какой волны, товарищ?

– Четвертой, - глядя ему прямо в глаза, робко ответил Балабанов.

– И ты можешь доказать свою принадлежность к четвертой волне?

– Конечно, - сказал Павел и торопливо достал паспорт. - Вот документ. Всего два года как обессмертили.

– Хорошо, товарищ, - изучив паспорт, приветливо улыбнулся оратор. - У тебя умное лицо. Высшее образование?

– Нет, среднетехническое, - убирая документы в карман, как можно дружелюбнее ответил Балабанов.

– Все равно умное. Нам нужны образованные вампиры. Эй, Кружилин! - закричал он убегающему оборванцу с осиновым колом каждой руке. - У тебя в звене сколько бойцов?

– Двенадцать, - остановившись, ответил Кружилин.

– Вот, товарищ, будешь тринадцатым, - снова обратился он к Павлу. - Назначаю тебя старшим. Возьми этих бойцов и иди займи интернет-центр. Справишься?

– Конечно, - радостно ответил Балабанов и впервые за всю свою вампирскую биографию почувствовал гордость. Происхождение не подвело его. Павел наконец понял, что здесь он среди своих, и в этот момент готов был отдать жизнь за те великие идеи, которые двигали оратором и всеми, кто бросился на штурм.

– Возьми кол, товарищ, - с доброжелательной улыбкой Кружилин протянул Балабанову осиновую дубину с остро заточенным концом, и Павел от души поблагодарил его.

Балабанов шел во главе небольшого отряда к интернет-центру и вспоминал о Маше: «Эх, жаль девчонку. Нашел бы ей мужика, она нарожала бы мне доноров…». Несмотря на горечь потери, теперь Павел точно знал, что не следует ждать милости от природы и справедливость на земле надо устанавливать своими руками.

«Не мы выбираем врата, врата - нас», - как когда-то было сказано в священном писании. В этот день произошло все, что должно было произойти. Во время штурма мэрии пленили князя и его апостолов. После того, как чистокровных казнили осиновыми колами, их свалили посреди площади и стали дожидаться, когда выглянет солнце. Обращенные плевали на своих бывших хозяев, глумились над ними и пели веселые революционные песни о победе жизни над смертью. Был среди торжествующих и Павел Балабанов.

Много еще замечательного и трагического произошло с Балабановым в те незабываемые дни. Через неделю специальным распоряжением реввампирсовета Павел был назначен первым заместителем начальника отдела продовольствия. Вместе с должностью ему выдали недельный паек из консервированной человеческой крови, и впервые за много месяцев Балабанов наелся досыта.

Через год из рук самого оратора Павел получил именной серебряный кол, на котором было красивой вязью выгравировано: «Пламенному борцу революции товарищу Балабанову Павлу Афанасьевичу».

Впереди Балабанова ждала долгая интересная жизнь, полная революционной романтики и упорной работы по восстановлению на земле кормовой базы. И Павел чувствовал себя счастливым.