Страница 3 из 3
Боюсь, ты меня все равно не послушаешь. Я сделал то, о чем ты просил. Написал тебе все, что знаю о наших предках на этой ферме в Висконсине. Как историк нашего рода, я уверен в достоверности всех фактов. Поступай, как знаешь, и пусть бог нас милует.
Твой любящий брат
Джексон
P.S. Кстати, если ты все-таки отправишь туда детей, пошли с ними хорошую дозу нового противоракового средства. Прапрапрабабушка Форбс умерла в 1904 году, насколько я понимаю, от рака. С этими таблетками она сможет прожить лишних десять-двадцать лет. И ведь это ничего не значит для нашего сумбурного будущего, верно? Что выйдет, не знаю. Может быть, это спасет нас. Может, ускорит нашу погибель. Может, никак не повлияет. Сам разбирайся.
Если я успею все здесь закончить и выберусь отсюда, я буду с тобой, когда придет конец".
Она машинально сунула письмо обратно в конверт и положила его на стол рядом с мигающей лампой.
Медленно подошла к окну и посмотрела на пустынную тропинку.
Они придут за нами, сказал Пол. Придут ли? Смогут ли?
Хоть бы им это удалось. Бедные люди, бедные, испуганные дети, запертые в западне будущего.
Кровь от моей крови, плоть от плоти, и столько лет нас разделяет. Пусть они далеко, все равно моя плоть и кровь. Не только эти двое, что спят под моей крышей сегодня ночью, но и все те, которые остались там.
В письме написано - 1904 год, рак. До тех пор еще восемь лет, она будет совсем старуха. И подпись - Джексон. Уж не Джексон ли Форбс? Может, имя из поколения в поколение передавалось?
Она словно окаменела. После придет страх. После она будет не рада, что прочла это письмо, не рада, что знает.
А теперь надо идти вниз и как-то все объяснить Джексону.
Она прошла к столу, задула лампу и вышла из комнаты.
Чей-то голос раздался за ее спиной:
- Бабушка, это ты?
- Да, Пол, - ответила она. - Что тебе?
Стоя на пороге, она увидела, как он, освещенный полоской лунного света из окна, присел подле стула и что-то ищет в сумке.
- Я забыл. Папа велел мне, как приду, сразу отдать тебе одну вещь.