Страница 74 из 82
Коля вспомнил о Лоче и подумал: когда-нибудь он покажет ей волшебное озеро!.. Обязательно покажет...
Чтобы избавиться от усталости, он разбежался по ровной, разогретой солнцем скале и прыгнул в воду. Алочи со смехом и свистом прыгнул вслед за ним.
Удивительные растения были на дне озера! Вскоре он научился противостоять силе, выталкивающей его из воды, и почувствовал себя под водой почти так же, как на земле. Забыв о времени, он любовался красотой подводного мира, гонялся за рыбами, собирал растения. Забыл он на какое-то время и об Алочи. Но вот он увидел перед собой его перекошенное лицо, скривившийся рот, который конвульсивно хватал воду, выпученные, наполненные предсмертным ужасом глаза. Николай сильным движением выхватил его из воды и вытащил на берег. Опомнившись, Алочи хмуро посмотрел на Колю и, не скрывая досады, сказал:
- Почему Акачи может быть рыбой? Почему Алочи не может?
Зависть поселилась в наивной душе Алочи, и Коля заметил это.
Ежедневно они выходили на поиски руды, блуждали по горам, переплывали реки, и здесь уже Алочи оставлял далеко позади своего учителя. Как он тогда радовался, каким огнём пылали его счастливые глаза! Он прыгал в водопады, выплывал невредимым, и джунгли сотрясались от его воинственного крика.
Среди младшего поколения землян Коле нравился голубоглазый Чахо, которому минул двенадцатый оборот. Мальчик интересовался всем, в нём жила естественная любознательность, он очень быстро мог повторить всё, что делал Коля. Но его чрезмерная почтительность огорчала Николая, и он никак не мог отучить Чахо сгибать перед ним колени. Как-то Чахо назвал его богом.
- Кто тебя научил так меня называть? - строго спросил Коля.
Чахо потупился, острые детские плечи сгорбились. Колин вопрос его явно напугал.
- Так тебя называют все люди на острове. Тебя и твоего отца. Алочи говорит, что вы наши боги.
И Николай решил побывать на острове.
Как-то вечером, когда Ечука-отец заснул, он надел плащ и в сумерках, никем не замеченный, приземлился среди буйной растительности, покрывающей остров. Приблизившись к шалашам, Коля залёг в кустах и начал присматриваться к жизни первых хозяев материка.
Молодой охотник упрямо крутил в ладонях деревянную палочку, нижний конец которой упирался в сухое бревно. Над бревном появился сизоватый дымок. Раздувая невидимые искры, охотник разложил костёр. Вскоре весь лагерь осветился кострами.
Женщины потрошили какую-то большую птицу. За спинами у них в травяных сумках спали малыши. И женщины и охотники были обнажены до пояса, на поясах висели травяные повязки...
Коле показалось, что он уже когда-то видел такую картину. А может быть, и в самом деле видел?..
Вдруг все, кто находился у шалашей, упали на землю. Они лежали, как мёртвые, неподвижно, припав к стоптанной траве. Охваченные страхом, они и сами казались такой же вытоптанной травой.
Вначале Коля ничего не понял. Потом заметил фигуру Алочи, с многозначительной неторопливостью вышедшего из-за деревьев. На нём было столько блестящих погремушек, что у Коли зарябило в глазах.
На груди висела металлическая полупрозрачная колба - из такого металла фаэтонцы изготовляли посуду для лабораторий. На голове был бронзовый сосуд, начищенный до блеска. Из подобного сосуда Коля с помощью голубоглазого Чахо кормил детей. Чуть повыше колбы, на шее висело несколько ниток блестящих раковин. Между ними поблескивали какие-то пластмассовые пластинки. В левой руке высоко, будто скипетр, Алочи держал прозрачный сосуд для вина, который выбросил Рагуши.
Николай еле сдержал смех. А может быть, это какой-то маскарад? Может, Алочи развлекается сам и развлекает своих охотников?
Но то, что случилось дальше, никак не напоминало развлечение. Все лежали, прижавшись к земле, кроме одного охотника. Он был такого же крепкого сложения, как Алочи. Стоя у своего шалаша, охотник прикрывал спиной жену с ребёнком. Горящий взгляд его был устремлён прямо в лицо Алочи.
Какое-то время Алочи молча переглядывался со строптивым охотником. Потом гордо, с суровой твёрдостью в голосе спросил:
- Почему ты не упал перед правой рукой Беловолосого бога?
- Беловолосый бог не велит падать даже перед ним самим,- спокойно ответил охотник.
- Так вот чего ты хочешь? - зло крикнул Алочи.- Ты хочешь, чтобы Беловолосый бог сделал тебя своим большим пальцем. Смерть!..
Алочи поднял бумеранг и метнул его в грудь охотнику. Охотник пошатнулся и упал у шалаша. Жена закричала, но побоялась выйти из своего убежища.
Алочи приказал отнести убитого к костру и сам разрубил его тело каменным топором. Под угрозой смерти охотники зажарили и съели своего непокорного брата. Несколько жареных кусков Алочи отнёс в кусты - для Беловолосого бога.
Коля был так потрясён этим ужасным зрелищем, что не смог даже пошевельнуться. Он не знал, что ему делать. Надо было немедленно посоветоваться с отцом...
Как горевал старый Ечука! Он ругал себя за чрезмерную доверчивость к Алочи, за то, что не уберёг его от страшной человеческой болезни...
Только теперь Ечука понял, какой вред принесло отсутствие помощника. Если бы ему помогал Акачи, недобрые наклонности молодого охотника были бы замечены раньше. Тогда бы дело не дошло до убийства и из отцовского любимца можно было бы воспитать прекрасного вожака первых землян. Теперь, как бы ни было больно, Алочи придётся лишить жизни. И в этом виноват прежде всего он - Ечука. А может быть, виновата старость, которая лишила его энергии. Ведь когда-то его хватало на всё...
Впервые за свою долгую жизнь отцу пришлось принять такое жестокое решение. Но жестокость диктовалась необходимостью - преступление должно было быть наказано.
Долго они обсуждали, как осуществить казнь. Ечука сказал:
- Незрелому разуму нужна какая-нибудь обрядовая традиция. Обряды и предания передаются в течение тысячи оборотов.
Ечука давно заметил, что его воспитанники обожествляют кровь. Очевидно, они уже поняли, что именно эта красная жидкость содержит в себе тайну жизни. К тому же охотникам, привыкшим убивать животных, понять это было нетрудно. Поэтому каждая капля собственной крови порождала в них почти мистический трепет. Нет, это был не страх, это было что-то похожее на религиозный экстаз.