Страница 38 из 82
Шако удалось установить, что атмосфера Юпитера состоит из метана и аммиака. Потом он выяснил, что это давно уже было известно. Но всё, что касалось Юпитера, было запрещено. И ему пришлось повторять открытия своих предшественников...
А потом...
Каждое научное открытие связано с радостью. Но не тогда, когда в государстве господствует мысль одной личности. Бессмертный твердил, что Юпитер мёртв. Шако должен был молчать о своём открытии. Он не скрывал его только от меня.
...На Юпитере существуют океаны! Нет, это не лёд, как на Фаэтоне. Океаны Юпитера имеют тот же самый вид, что и на Земле. Это трудно представить себе, так как Юпитер, с нашей точки зрения, очень холодная планета. Но его океаны наполнены жидкостью, которая на Фаэтоне не способна быть жидкостью: там она сразу же превратилась бы в газ. Речь идёт, конечно, об аммиаке...
Можешь себе представить, какое значение имело это открытие? Из него вытекало, что условия для развития жизни на Юпитере куда богаче, нежели на Фаэтоне. В жидком состоянии аммиак хорошо растворяет разные соли и металлы - лучше, чем, скажем, вода. Но разве не мог в океанах Юпитера зародиться белок на аммиачной основе? Да, белок возникает в процессе обмена веществ. Но ведь условия для такого обмена на Юпитере очень благоприятны...
Вскоре Шако синтезировал белок, способный жить в условиях Юпитера. Это его окончательно убедило: на Юпитере есть жизнь!..
Новый белок был полной противоположностью того белка, из которого состоят наши организмы. Его жизнь начинается там, где наша кончается. Ведь в самом же деле: в земных условиях аммиак возникает из гниения органических клеток. И точно так же метан - болотный газ. А на Юпитере соединения аммиака с метаном - основа всего живого!..
Вот почему представления о какой-то пропасти между материей живой и материей мёртвой рождены ограниченностью наших знаний. Мертвой материи нет!
Для тех, кто живёт на Юпитере, условия Фаэтона должны представляться адом. С их точки зрения на Фаэтоне господствует страшная жара. А атмосфера Земли должна казаться им такой же раскалённой, как газовая поверхность Солнца.
О свободном общении с аммиачными организмами не может быть и речи. Аммиак перестаёт быть жидкостью даже в верхних слоях фаэтонской атмосферы. Он закипает, а при кипении гибнет белок, гибнет организм. И всё же, если они разумны, связь возможна.
Именно такую связь и удалось установить Шако...
У Чамино есть нитка, на которой записаны кое-какие сведения о Юпитере. Этого не знает даже Лоча. Но пора вам знать об этом!
Они обошли ракету, стоявшую в тени деревьев. Рагуши, видимо, спал - до Фаэтона далеко и нужно как следует выспаться.
Это был последний земной день, и Николаю хотелось попрощаться с щедрым зелёным миром, который он успел полюбить. Алочи шёл рядом, ступая осторожно, почти беззвучно. Коля подумал, что природа одарила этого мальчика прекрасным охотничьим инстинктом. Шлём скафандра был настроен так, что Коля мог слышать все лесные звуки и свободно разговаривать с Алочи.
Мальчик всегда вёл себя с Колеи значительно смелее, чем с отцом, а сегодня держался и вовсе непринуждённо. Да и Коля забыл о том, что Алочи его ученик. Отныне мальчик может заменить его, он уже не ученик, а младший брат, на которого старший оставляет немощного отца.
Они углубились в лесные чащи. Здесь было сыро, солнечные лучи терялись в густых кронах деревьев, и зеленоватые сумерки окутывали могучие стволы. Где-то поблизости зашелестела трава, треснула сухая ветка, качнулась могучая паутина лиан. Алочи настороженно остановился, а Коля достал из кармана небольшой цилиндрик - подарок Рагуши, который на языке фаэтонцев назывался "жуго". В этом цилиндрике таилась такая лучевая сила, что самые большие деревья - в десять человеческих обхватов - падали сражённые ею, словно луговая трава при прикосновении острой косы. Однако Коля ещё ни разу не пользовался этим оружием - на их материке хищников было мало.
И вдруг он увидел между деревьев какую-то гору из тёмной шерсти. Неуклюже переваливаясь, гора эта двигалась им навстречу, подминая под себя кустарники и узорчатые листья папоротников. Это была огромная сумчатая медведица. Она шла к ним, доверчиво поблёскивая круглыми глазами. Вероятно, ей не приходилось ещё видеть таких двуногих существ, и она спокойно рассматривала их.
Колония Ечуки-отца не занималась охотой. Ечука, видимо, хотел предохранить своих воспитанников от преждевременного знакомства с запахом крови. Уже на шестом обороте Коля приучал детей пользоваться бумерангом, однако это были спортивные упражнения. Отец же решил, что охоте и рыбной ловле он начнёт учить своих питомцев только на пятнадцатом обороте.
Коля спокойно следил за медведицей и за Алочи. Мальчик нетерпеливо топтался на месте, будто в нём созревало какое-то отчаянное решение. Но вот рука его легла на бумеранг, торчавший за поясом, и он бросил умоляющий взгляд на Колю, словно просил разрешения померяться силами с гигантским зверем. В следующее мгновение, уже забыв обо всем на свете, он молниеносным движением выхватил из-за пояса бумеранг и метнул его в медведицу. Коля не успел остановить его руку. Бумеранг попал прямо в глаз. Зверь дико взревел и двинулся на охотника. Раскрытая пасть с острыми клыками приближалась к мальчику, а он медленно отступал, инстинктивно ощупывая свой пояс. Второго бумеранга у него не было. Коле пришлось нажать кнопку жуго. Отсечённая голова зверя скатилась к ногам Алочи, а гора шерсти, тяжело оседая, загородила собой дупло могучего дерева.
Из груди Алочи вырвался крик безумной радости. Он упал на голову медведицы, налёг на неё грудью и начал пить свежую тёплую кровь.
Коля молчал. Он думал о том, что в эту минуту впервые на этом материке произошла охота и впервые человек вкусил тёплой крови. Его поразили смелость и ловкость Алочи. Мальчик ещё не умел взвешивать свои силы, но уже сейчас можно было сказать, что из него вырастет настоящий охотник. Коля давно говорил отцу, что детям не хватает мяса, но отец словно чего-то боялся. Но чего здесь бояться? Человек был и останется беспощадным хищником, кровь и мышцы животных - диких или домашних - были и ещё долго будут для него обыкновенной пищей...