Перекресток

Единственным источником оптимизма служило то, что у них оставалось достаточно пищи и, самое главное, воды. По прикидкам Никиты, при разумной экономии запаса влаги должно было хватить и на обратный переход. Если, конечно, на такой переход достанет сил. Об этом Никита старался не думать, хотя чувствовал, что подобные мысли приходят в голову не только ему одному. По счастью, они почти не разговаривали, обмениваясь лишь самыми необходимыми репликами - на большее сил тоже не хватало. И только присутствие Кати не позволяло эмоциям Никиты окончательно угаснуть. Он очень беспокоился за нее. Катя сильно похудела и осунулась (вообще-то, все они сейчас выглядели примерно одинаково), однако сохраняла присутствие духа, не давая раскиснуть Ленке и удерживая от истерик Вику. Никите здорово повезло, что он встретил Катю. Ночью она засыпала, положив голову на его плечо, и тогда на короткое время к нему приходила дурацкая, мало чем обоснованная уверенность, что в конечном счете у них все будет хорошо.

Он проснулся, потому что перестал ощущать возле себя присутствие Кати, и открыл глаза. Рассвет еще только начинался, однако никто из его спутников уже не спал. Все они смотрели в сторону приземистой серой громады, вершина которой ослепительно сверкала в первых лучах восходящего светила. Маяк посылал очередную порцию сигналов всем, кто желал и мог его увидеть…

Они шли медленно, причем не только усталость сдерживала их шаг. Чем ближе была конечная цель пути, тем скорее росла в душе каждого непонятная тревога. Серая стена становилась все ближе, обнаруживая неровности, впадины, щели и трещины, постепенно распадаясь на отдельные фрагменты, и в какой-то момент стало очевидно: перед ними вовсе не монолит, а очень плотное скопление скал, в сердце которого вели проходы-расщелины.

У одной, шириной около трех метров, они остановились.

– Очень смахивает на начало лабиринта, - заметил Серега. - Интересно, кто бы мог такое нагородить?

Стены расщелины были совершенно отвесными; слегка сужаясь, она сворачивала вправо уже через несколько шагов.

– Пошли, что ли, - неуверенно произнес Алексей.

Перед тем как вслед за остальными сделать первый шаг, он зачем-то вытащил свой бесполезный пистолет без патронов, пощелкал курком и снова засунул за пояс. Всех очень удивляло, что он до сих пор таскал пистолет с собой, будто надеялся наткнуться когда-нибудь на оружейный магазин. Возможно, впрочем, наработанные рефлексы в нем были настолько сильны, что не позволяли расстаться с оружием даже без боеприпасов.

Прохладный полумрак встретил их уже за первым поворотом. Лучи светила не проникали сюда, и лишь узкая полоска неба над головой освещала дно расщелины. Коридор свернул налево, потом вновь направо и вывел на перекресток. Справа, из щели, в которую едва мог протиснуться человек, били солнечные лучи - там была пустыня. Дорога вперед скрывалась во мраке: стены прохода на высоте нескольких метров сходились вплотную, образуя туннель. Путешественники пошли налево, выбрав тот коридор, что вел в центр каменного мира. Его неведомый создатель вновь попытался сбить людей с толку, почти сразу развернув путь в противоположном направлении, но через десяток шагов они снова вышли на развилку. На этот раз им предстояло выбирать из шести вариантов продолжения.

– Я же сказал, что это лабиринт, - Серега произнес эти слова совсем негромко, но эхо, отразившись от стен, неожиданно усилило их и многократно воспроизвело. Звуковые фантомы догоняли и перекрывали друг друга, сливались, удваивались, учетверялись. Впечатление было такое, будто сами скалы решили одновременно заговорить голосом пришельца извне. Все замерли в полной неподвижности, дожидаясь, пока затихнет это жутковатое слитное бормотание. Никита ощутил, что его лоб покрыла испарина, причиной которой послужил отнюдь не зной. Глаза женщин округлились от ужаса, даже Катя выглядела потрясенной. Алексей, злобно оскалившись, держался за рукоять пистолета и озирался в поисках несуществующего врага.

Прошло несколько минут, пока звуки начали постепенно затихать и наконец смолкли. Никита, не осмеливаясь произнести хоть слово, жестом показал на крайний левый по отношению к ним коридор и первым ступил в него. Если это действительно был лабиринт, в нем следовало придерживаться простого правила: избрав принцип выбора пути, следовать ему неукоснительно до последней возможности. Попав в тупик, возвратиться на одну ступень назад, войти в соседний туннель и продолжать точно так же. Это утомительный и длинный путь, но иного не существует, если не хочешь безнадежно заплутать в бесконечном переплетении развилок и проходов.

Впереди их ждал отнюдь не тупик. Лабиринт закончился, не успев как следует запутать. Каменные стены разошлись, выпустив людей на ровную поверхность гигантского овального каньона, окруженного со всех сторон отвесными скалами. Ровное ложе каньона, словно цирковую арену, покрывал песок, противоположный край прятала плотная завеса серого тумана, совершенно неуместного в знойном воздухе пустынного полдня.

Это был очень странный туман. Его столб занимал строго ограниченную центральную часть цирка, не касаясь ни одной из стен. Здесь, вне каменных проходов, они вновь ощутили жаркое дыхание ветра, затихающего в пустыне лишь с наступлением ночи, и поразились тому, что зону тумана совершенно не волновали его порывы. Она оставалась полностью неподвижной, как будто вокруг царил абсолютный штиль. Прозрачный и белесый у своих границ, туман быстро густел к центру, делаясь серым и непроницаемым. На миг Никите показалось, что там, в серой гуще, он увидел быстрое движение, похожее на взмах огромных крыльев, но видение тут же исчезло, и он счел его просто иллюзией.

– Что это? - потрясенно спросила Вика.

– Конец пути, - ответил Серега, скорее самому себе, чем ей. - А может, начало. Ну, коллеги, что будем делать дальше?

– Отдыхать, - сказала Ленка. Она устала настолько, что лишилась даже способности как следует испугаться.

– Осмотримся, - предложил Никита. - И отдохнем, конечно. Стены каньона не были ровными. Они образовывали извилистую линию мысков и бухточек, каменные обломки, словно морские рифы, выступали из песка, а в толще утесов довольно часто открывались черные отверстия пещер.