Генерал и его женщина

- Болванометрия. - Кронов покачал головой. - Кто же доэтого додумался? . .

- Компьютер, кто же еще.

Огородов молчал, пораженный то ли напитком, то ли информационными нечистотами.

- Наливай, генерал застоялся, - скомандовал Кронов.

Огородов кивнул поощрительно. В стаканах снова забурлило.

- Ы-ых! - Огородов запрокинул голову. - Не может настоящий интеллигент обойтись без какого-нибудь дурмана, - проговорил он, поставив стакан. Лично я, когда решали вопрос, куда идти: в рюмочную или на политзанятия, из двух, так сказать, отрав всегда выбирал водку, как менее вредную. Политиканами на земле уничтожено больше народу, чем микробами особо опасных инфекций. Когда я читаю газеты, мне кажется, будто я оказался в огромном сумашедшем доме, - Огородов широко расставил руки.

- Все мы немного отравленные. Впрочем, сейчас за одного отравленного двух неотравленных дают, - успокоил его Жарков.

- Эх, ребята, все развалилось. Честно говоря, ничего так не жаль, как эсэсэсэровских песен. Хорошие, все-таки были песни, а, Николай? Утро красит нежным светом стены древнего Кремля... Не жилось им спокойно. Взялись за искоренение. Весь мир пьет, только русским нельзя, вредно. На два года перекрыли винно-водочный шланг и все - конец государству. Просто - до гениальности. Никого не отрезвили, а развалили все, - Огородов сокрушенно покачал головой, - хоть бы позвонили, посоветовались. Смотрю я на них и так и хочется крикнуть: ребята, да сходите вы лучше в рюмочную, уймитесь, наконец, хватит скандалить. Лучше тяпните грамм по шестьсот и спойте вместе чего-нибудь. Устройтеы неделю дружбы, усадите всех рядом, вино - на стол, оружие - в помойку. Музыка, песни, девчата. Ведь после вас не расхлебаешь, такую кашу заварили, всех переругали.

- Предложение конечно интересное... - начал Жарков.

- Теперь одни мы пьем от нервов, а весь мир - от удовольствия. Большая разница, - заключил Огородов.

- Как наш "Золотой репей"? - спросил Жарков.

- Нормальный напиток. Но его изобрел, скажу прямо, не лару... не лавру... не лауриат, - пробормотал Огородов и вдруг закрыл глаза.

- Все. Аут, - сказал Кронов, - социал-гигиенист заснул. Но так ничего и не сказал. Настоящий разведчик.

- Он действительно ничего не знает.

- Шучу. Засекай время, минут через пятнадцать он очнется и мы продолжим. Завари пока чаю покрепче.

- Слушай, мне вдруг пришло в голову, а что это такое - социальная гигиена, а? Ты можешь объяснить, что это такое, что за овцебык? - Жарков двинулся к шкафу за чайником.

- По моему, это советская власть плюс дезинфекция всей страны. Но лучше запроси у своего компьютера.

Глава 8. ОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ

Проверка института тянулась неделю. Наконец, составив акт, комиссия на блестящем желтом автобусе укатила, словно её никогда и не было.

Через день Сазонова вызвали в управление кадров. В Новозаборск он вернулся под вечер и направился к стоянке, где обычно ждала его служебная черная "Волга". В лучах вечернего солнца стекла привокзальных домов отливали бронзой. Водитель, молодой солдат из автовзвода, который утром и привез его к электричке, вывел машину на шоссе. Под колесами привычно зашуршало асфальтовое полотно. Скоро опять в дорогу подумал Сазонов. Ему вдруг пришла в голову мысль, что может быть именно сейчас, в эти минуты кадровики оформляют приказ о его переводе. Они тихо сидят в кабинетах, похожие друг на друга, немногословные, улыбчивые, с вежливыми приятными голосами - кадры, которые решают все. Они ловко просеивают через сетку штатного расписания названия должностей, учреждений, населенных пунктов, одновременно прикидывая в памяти фамилии, родственные связи, указания начальников и другие мало кому известные обстоятельства. И вот уже мчатся служивые с семьями: одни с запада на восток, другие в обратном направлении. Одни - вверх по казенной лестнице, другие - в сторону, третьи - вниз. Рушатся начатые дела, рвутся привязанности. И долго ещё вслед уехавшим тянется, как хвост кометы, поток писем.

Сазонов усмехнулся: а все-таки есть в этом искусственном хаосе, в этом броуновском движении и утешительная сторона - даже на самых отдаленных земных перекрестках всегда находятся знакомые или почти знакомые люди, когда-то служившие рядом. И оказывается: есть кого и что вспомнить - и с радостью, и с сожалением. И есть за что выпить, по крайней уж мере - за встречу. И снова планета предстает тесной и знакомой, как общежитие.

Кронов ждал в приемной: рубашка растегнута, галстук на стуле.

- Заходи, - Сазонов открыл дверь и пропустил его вперед.

- Что нового? - он снял фуражку и сел в кресло за стол заседаний. Кронов опустился на стул рядом и махнул рукой:

- Все, как обычно. Пришло две бумаги.

- О чем?

- Где-то был пожар. Естественно, пришла директива: "Принять меры к недопущению пожаров". Где-то утонул мичман, ещё одно указание: "Принять меры к недопущению несчастных случаев на воде". Я думаю, не забыли послать даже в пустыню... А что у тебя?

- Ну и гусь этот твой Огородов! И нашим, и вашим. И нашим, и вашим. Все отмерено, как у настоящего аппаратчика. Выполняя указания, с одной стороны, коллектив добился. В то же время имеет место ряд серьезных недостатков, свидетельствующих о... И так везде: с одной стороны, нормально, а с другой - хуже некуда. Поили их тут, поили, кормили, кормили... - Сазонов помолчал, - А в общем, мне предложили новую должность. Обыкновенная история.

- А ты?

- А что я? Мы только "так точно" и привыккли говорить. На мое место они предлагают знаешь кого?

- Ну?

- Тебя.

- И ты поверил кадровикам! Даже смешно слушать. Они просто мутят воду, чтобы не заметили более крупную рыбу. Кому-то срочно понадобилась генеральская должность, вот и все. Знаешь, есть такая профессия - зять? Зять большого начальника? У Барабанова как с этим делом?

- У него зять уже генерал... И хватит об этом. Противно. Запри-ка дверь и достань у меня в шкафу флакон "Пржевальского" - Сазонов передал Кронову связку ключей.

- Привыкли, что мы народ покорный. Все понимаем, но делаем вид, что все в порядке. Все на этом построено. А так хочется треснуть кулаком по столу. Ну ладно... Салют, Роман, - Сазонов поднял над столом мензурку.

- Салют.

Они дружно поставили пустые мензурки на стол и закурили.

- Могли бы просто вызвать, поговорить, предложить что-то. В открытую. Я бы и так освободил это место. Честно говоря, мне здесь не очень-то нравиться, никчемный он, наш институт. Кому нужна вся эта химия, все эти спецсредства? Я иногда думаю, до чего наверно приятно заниматься каким-нибудь обычным, нормальным делом... Нет, ты подумай, собрали здоровенную комиссию. Организовали комплексную проверку, вскрыли крупные недостатки. Все-друзья, пока за твоим столом. Эти чинуши свое дело знают. Пить-пьют, а наказ хозяина помнят. Походил я сегодня по их конторе, все только разводят руками и отводят глаза.

- Не бери в голову, все мы отравленные, как уверяет Жарков, одни больше, другие - меньше. Ведь казалось бы сейчас, начитавшись таких книг, зная такие вещи... Но - не в коня корм. Нам нужны инопланетяне. Или новое поколение, полностью новое. Без нашего закодированного сознания.

- Долг - вот на чем нас все время ловят. Вот на чем нас купили.. А кадровики, что с них возьмешь, работа такая. Каждый в отдельности нормальный человек, а при исполнении превращается черт знает во что. Система. - Кронов снова наполнил рюмки. - Углерод может быть и алмазом, и сажей. Все зависит от такой малости, как структура.

- Я думаю, у нас оттого живут так мало, что просто жить тошно. Просто теряется вкус к жизни. Конечно, опьянение создает иллюзию свободы, но сколько ребят спилось, полностью освободившись таким образом. Если бы мы так же любили свободу, как водку... Кому мы служим? Делу, народу, государству? Нет. Мы служим чиновникам, сидящим над нами. Мы просто пешки. Интеллигенты от инфантерии. Интеллектоиды. Обладатели дипломов. Простой народ легко провести, но как можно оболванить тех, кто знает языки, историю, мировую культуру?