Рискованное приключение

Эльф вдруг осознала, что вцепилась в его шелковистые волосы с такой силой, что вытащила из них ленту. Она ослабила напряженные пальцы и в этот момент ощутила томительную пульсацию между ног, значение которой ей было более чем понятно.

Никогда раньше она не испытывала такого страстного желания. Она хотела этого человека, нуждалась в нем так, как не могла себе даже представить.

Определенно она много чего пропустила!

Нежные, воркующие звуки поразили ее, и она с изумлением поняла, что они рождаются в ее собственном горле. Это отрезвило ее.

Ей угрожает опасность самой угодить в ловушку, которую она расставила для него. Еще немного, и она совершенно забудет, что собиралась бежать!

«Бежать», — напомнила она себе. А это значит, что его надо одурманить. Как, она не имела ни малейшего представления. Чувственная сторона ее натуры подсказала, что можно позволить ему совершенно себя одурманить, а затем посмотреть, что будет дальше.

Не отрывая губ от одной груди, он ловкими пальцами обнажил другую. О да, думала Эльф, воркуя от удовольствия, ему можно позволить просветить ее. В конце концов разве не хотела она испытать все, и разве Уолгрейв не обладает редким мастерством?

Тут ее мысли прояснились. Невозможно заниматься любовью в маске, а если откроется, кто она, это станет настоящим бедствием. Не говоря о грядущем скандале и его отношении к Маллоранам. Меньше всего ей хотелось, чтобы изменник узнал что Эльфлед Маллоран известны его секреты.

Предатель. Измена. Думай, Эльф!

Эльф прилагала все усилия, чтобы не обращать внимания на ласки графа, собраться с мыслями, и пыталась найти способ его переиграть.

Благовоспитанная леди, имеющая четырех братьев, всегда готовых вступиться за ее честь, она была не слишком опытна. Но с другой стороны, один из братьев — ее близнец — искренне делился с ней своими секретами, так что она не совсем невежественна и имеет некоторые теоретические познания о том, что делать дальше. Вот только хватит ли ей храбрости?

Конечно, ведь она — Маллоран.

Слегка отодвинувшись, Эльф прижала ладони к его груди. Затем, пока его искусные руки и губы сводили ее с ума, скользнула рукой вниз, нащупав твердую выпуклость, а это должно означать, как она слышала, что он хотя бы наполовину готов.

О Боже! Он, должно быть, совершенно готов.

Граф поднял голову и посмотрел на нее с веселым изумлением в глазах:

— Я считал тебя совсем невинной пташкой.

— Я невинна, милорд! Но не совсем невежественна…

Девушка не представляла, что делать дальше, и поэтому пощекотала его ноготком.

Уолгрейв засмеялся:

— Твое заключение обещает быть восхитительным, Лизетт. — Однако убрал ее руку и помог ей сесть. — Отложим это. Мы приехали.

Со спокойной деловитостью опытной горничной он затянул шнуровку ее корсета, затем застегнул крючки платья поправил плащ и поднял ее на ноги.

Эльф позволила ему обращаться с собой как с куклой онемев от сознания, что лодка причалила к спуску и надежно привязана, а она ничего не заметила.

Вот и заморочила ему голову!

Она вздрогнула, исполнившись страха и дурных предчувствий. Ей следует быть повнимательнее, если она все еще хочет бежать.

Граф уже выбрался из лодки и повернулся, чтобы помочь ей ступить на ярко освещенный спуск, ведущий к Уолгрейв-Хаусу. Эльф оглянулась, высматривая своих преследователей, но не увидела ничего, кроме темной реки с разбросанными там и сям мерцающими огоньками других лодок. Ничто не говорило о том, что убийцы где-то рядом.

Она осмотрелась, тщетно надеясь найти способ бежать. Стена высотой в человеческий рост окружала со всех сторон сады Уолгрейв-Хауса, а впереди нависала громада самого здания. Окна светились приветливыми огнями, но в целом дом представлялся ей всего лишь тюрьмой.

«Не будь идиоткой», — одернула она себя, шагая рядом с Уолгрейвом в сопровождении лакеев, несших фонари. Частити удалось бежать из не менее надежной тюрьмы, а Порция не побоялась вылезти из окна верхнего этажа! Всегда есть выход.

Если бы только ее оставили одну.

Она исподтишка взглянула на своего похитителя. Он улыбнулся ей, давая понять, что в его намерения не входит оставлять ее одну.

О всемогущие Близнецы! Похоже, единственное, что она может сделать, это позвать на помощь. Но к этому времени они вошли в дом, и она усомнилась, что слуги кинутся ее спасать.

Майкл Мюррей, прижав к груди перевязанную руку, наблюдал, как Уолгрейв и его добыча вошли в величественный особняк. Когда они скрылись, он приказал лодочнику доставить его с тремя компаньонами к причалу возле Уайтхолла.

Мюррей уже .не помнил, когда в последний раз ему удалось расслабиться, и сейчас напряжение тисками сжимало его шею и плечи. Пока граф держал свое слово — он надежно упрятал эту потаскушку. Тем не менее Мюррей испытывал беспокойство. Что-то настораживало его.

Мюррей сам прекрасно говорил по-французски, да и в Лондоне французы не редкость, однако этот случай казался ему подозрительным. Девка вела себя совсем не как прожженная проститутка. Даже не как постоянная любовница. Женщины обычно иначе держатся с любовниками.

Он осторожно потрогал свою рану, вспомнив, как она не колеблясь ударила его. Едва ли такое поведение характерно для пустоголовой женщины, которой она была, если верить графу.

Шестое чувство подсказывало ему: что-то пошло не так.

Теперь, когда ждать осталось недолго, он не мог допустить провала. На душе у него было бы гораздо спокойнее, если бы женщина лежала сейчас бездыханной в зарослях Воксхолла. Ему бы хотелось, чтобы и мертвый граф лежал рядом. Но он нуждается в его помощи. К тому же смерть или исчезновение графа создадут проблемы.

Мюррей попытался взвесить полезность графа и опасность, которую он представлял. К тому времени, когда лодка уткнулась носом в пристань Уаитхолла, он нехотя признал, что преимущества превышают риск.

Пока.

Заплатив лодочнику, он двинулся вверх к Уайтхоллу, размышляя, как свести риск к минимуму.

— Кенни, — позвал он, — отправляйтесь с Маком к дому графа и понаблюдайте. Я хочу знать, не отпустит ли он штучку в красном завтра утром.

— Так, может, пойти туда утром? — проворчал Мак зевая. — Я совсем выдохся.

— Вполне возможно, это хитроумная уловка графа, и он отошлет ее, как только убедится, что нас нет.

— Отошлет? — хмыкнул Мак. — Я заприметил ее симпатичные лодыжки, а уж мы-то знаем: лорд Уолгрейв не устоит, чтобы не исследовать их повыше. Никуда она не денется нынче ночью.

— Мы не можем рисковать, если ты вдруг ошибешься в предположениях. — Мюррей постарался скрыть свое недовольство. Его товарищи привыкли иметь дело со шлюхами. Даже их возлюбленный предводитель, принц Карл Эдуард Стюарт, не отличается строгими нравами. Майкл Мюррей не стал бы опускаться так низко, но он понимал, что другие лишь посмеются над его добропорядочностью, и это скажется на его авторитете.

Мак бросил на него хмурый взгляд, но подчинился приказу.

— Ну и что делать, если он ее отошлет? Следить за ней?

— Разумеется, нет. Убейте ее.

Глава 4

Эльф не приходилось раньше бывать в Уолгрейв-Хаусе. До того как Частити и Шон — так некстати! — полюбили друг друга, их семьи не. поддерживали между собой никаких отношений.

Леди Эльфлед Маллоран не стала бы глазеть по сторонам, вытаращив глаза, но глупенькая Лизетт Белхарди могла себе позволить такое удовольствие и с любопытством озиралась вокруг.

Довольно мрачный, решила она, осматривая громадный прямоугольный холл. Нет, скорее тяжеловесный. Стены были отделаны темными панелями, потолок соответствовал моде по крайней мере сорокалетней давности, а единственным украшением служили четыре статуи — фигуры выдающихся римлян, суровых и несгибаемых, закутанных в тоги и увенчанных лавровыми венками.

Несомненно, таким видел себя старый граф, Неподкупный, с неприязнью подумала она.

Ну а каким представляет себя молодой?