Лорд полуночи

Если Ренальд казался высеченным из гранита, то Фитцроджер — из черного мрамора.

Однако это не помешало ему ласково улыбнуться Клэр, после чего они с Ренальдом по-дружески обнялись. Они походили на братьев, и Клэр подивилась такому сходству. Впрочем, ее тронуло искреннее изъявление чувств двух воинов.

Имоген расцеловала Клэр и, обняв ее, повела вверх по лестнице.

— Теперь все хорошо, я надеюсь? Представляю, что тебе пришлось пережить! Все скорбят о твоем отце. А что случилось с твоими волосами? Как странно! Я вот теперь отращиваю свои и должна признаться, что отрезать их гораздо проще, чем вернуть в прежнее состояние. Королева очень обеспокоена.

— Твоими волосами? — удивилась Клэр. Имоген всегда была болтушкой и, похоже, совсем не изменилась.

— Нет! — хихикнула Имоген. — Вашим бракосочетанием! Вернее, первой брачной ночью! Она обожает свадьбы. Пойди и представься ей.

За всей этой суетой Клэр совсем забыла, что ей предстоит увидеться с Генри Боклерком. Хорошо, что дала Ренальду клятву, которая связывала ее. Присев в глубоком реверансе перед королевским троном, Клэр выпрямилась и взглянула прямо в глаза Генри. Внешне он нисколько не изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Темные волосы и яркие глаза делали его лицо и привлекательным, и безжалостным в одно и то же время.

— Леди Клэр, мы рады приветствовать вас! Займите место рядом с нами.

Клэр повиновалась и присела на стул рядом с троном.

— Как дела в Саммербурне, милорд? — спросил король Ренальда.

— Хорошо, сир. Позвольте представить Томаса, сына лорда Кларенса.

Томас покраснел — то ли от смущения, то ли от волнения. Клэр вдруг забеспокоилась, не выкинет ли он какой-нибудь номер, но Томас встал на одно колено, как того требовал ритуал, и поклонился.

Король подался вперед и поднял его голову за подбородок.

— Малыш Томас, ты вырос и превратился в красивого юношу. Согласен ли ты быть пажом при моем дворе?

Клэр заметила, что взгляд короля пристален и пытлив. Генри искал в глазах Томаса мятежные искорки.

Томас нахмурился и ответил не сразу. У Клэр упало сердце.

— Я не знаю, сир. Я не знаю, что меня ожидает.

— Разумные слова! — рассмеялся Генри. — Тебе нравятся лошади и соколиная охота? Нравится драться на мечах?

— Да, сир.

— Тогда тебе понравится при дворе, если ты, конечно, будешь послушным и трудолюбивым. — Король щелкнул пальцами, и его паж того же возраста, что и Томас, опустился рядом с ним. — Бруно, это Томас из Саммербурна. Позаботься о нем.

Через минуту Томас ушел, он стал частью королевской свиты. Клэр боролась с желанием удержать его, обнять, прижать к себе.

— Я не оставлю его своей заботой, — успокоил ее Генри, видя, как она встревожилась. На память ей пришли слова Ренальда. Король, видимо, действительно намеревался выполнить свое обещание, хотя Клэр не сомневалась, что его замучила совесть. — Помните, я называл вас «ангелами Саммербурна»? — продолжал Генри, внимательно изучая ее лицо.

— Да, сир. Как в легенде о Папе Григории.

— Верно. Именно ее я вспомнил, когда увидел вас впервые на коленях у вашего отца. Вы были на редкость хорошенькими и очень похожи на настоящих англичан. Вы же знаете, что я родился в Англии и жена у меня англичанка. — Он ласково погладил руку своей светловолосой супруги. — Возможно, дети у нас тоже будут похожи на маленьких ангелочков.

Пока Клэр раздумывала над тем, что ответить, Генри заговорил снова:

— Кстати, мне не нравится эта новая мода, когда благородные дамы обрезают себе волосы, — нахмурился он.

Клэр с Имоген невольно переглянулись.

— И еще мне не нравится вольнодумие, которое в последнее время так сильно развилось в среде благородных девиц. Полагаю, леди Имоген сделала правильные выводы из полученного урока.

Клэр подивилась тому, что при упоминании о наказании плетьми Имоген лишь застенчиво улыбнулась.

Генри укоризненно покачал головой и поднес к губам руку жены.

— Вам обеим следует брать пример с моей милой женушки.

Королева Матильда действительно была на редкость хороша — свои длинные, до пят волосы она носила с необычайным достоинством.

— Какой стыд, леди Клэр! Почему у вас такие короткие волосы? — сказала королева. — Впрочем, волосы отрастут. А вот бедняжка Имоген покрыла себя несмываемым позором.

Клэр не сразу заметила, что на щеке у Имоген белеет шрам. Неужели ее муж так жесток?

Клэр снова оказалась во власти сомнений. Этот мир казался ей таким же нереальным, как те картинки, которые она рисовала на пергаменте. Король производил впечатление добрейшей души человека, хотя все знали, что он жесток и беспощаден. Гибель лорда Кларенса — лучшее тому подтверждение.

Королева выглядела довольной и счастливой, хотя вышла замуж за Генри по принуждению. Единственная причина, по которой ее выбрал Боклерк, состояла в том, что в ее жилах текла кровь древних королей Британии.

С губ Имоген тоже не сходила улыбка, несмотря на то что ее пороли и истязали. Несмотря на то что она пыталась сбежать от мужа и поплатилась за это изуродованным лицом. Может быть, она притворяется потому, что боится еще более жестокого наказания?

Какая судьба ждет их с Томасом?

— Если позволите, сир, — сказала Имоген, — я отведу леди Клэр в комнату, отдохнуть перед ужином. Она, должно быть, устала с дороги.

Оказывается, Клэр уже довольно давно сидела в полном молчании, с встревоженным лицом.

Королева протянула к ней руку и погладила по голове, как собаку.

— Конечно. Новобрачная должна восстановить силы перед завтрашней ночью.

Клэр поднялась и сделала книксен, радуясь возможности удалиться.

Завтрашняя ночь. Как назло, к ней вернулись сомнения.

Имоген отвела Клэр наверх, где находились комнаты дам. Они прошли через анфиладу залов и оказались в маленькой спальне. Здесь было место только для кровати и скамеечки, которая стояла возле окна. Однако повсюду были развешены пучки ароматных трав, а драпировки на окнах поражали роскошью.

— К сожалению, когда король со свитой здесь, нам приходится тесниться. Если бы эта постель не предназначалась для твоей первой брачной ночи, тебе пришлось бы делить ее по меньшей мере с пятью дамами.

Опустившись на скамеечку, Клэр вдруг почувствовала невероятную усталость.

— Я все еще не уверена…

— Не уверена? — воскликнула Имоген. В ее голосе послышались резкие нотки, возможно от страха. — Но король благословил ваш брак!

— Имоген, скажи, что произошло между тобой и твоим мужем? — спросила Клэр, отпустив служанок.

— Ты о чем? — Имоген присела на край постели.

— О вашем браке. Ты вышла за него по принуждению?

— Не совсем… Не думаешь же ты, что меня волоком тащили к алтарю, а я кричала и сопротивлялась? Нет. Мне нужен был человек, который в состоянии защитить меня, а Фитцроджер — прекрасная партия.

— Значит, ты не смогла отказаться?

— Нет! — усмехнулась Имоген. — Но потом я уже и не хотела отказываться.

— Ты любишь его?

— Конечно.

— Но ведь он бил тебя плетьми!

Имоген села на кровати, скрестив ноги.

— Кто тебе это сказал? Интересно, что за историю рассказывают по этому поводу?

— Я слышала, что ты ударила его, а он в наказание запер тебя и избивал плетью.

— Любопытно! И в основном верно, — кивнула Имоген, радостно улыбаясь. — В общем, если вкратце… Ты знаешь о том, что Арнульф из Варбрика, брат де Беллема, взял нас в плен?

Клэр покачала головой. Впрочем, она слышала, что Варбрик слывет настоящим чудовищем, как и его брат.

— Это было ужасно!.. Но когда мы освободились и Варбрик оказался в нашей власти, Фитцроджер решил сражаться с ним насмерть. Знаешь, одна из этих мужских штучек. Я пыталась его отговорить, но он не желал ничего слушать. Тогда мне пришлось оглушить его.

— Ты сомневалась, что он победит? Ренальд говорит, что Фитцроджер непобедим.

— Конечно, так оно и есть. Но тогда он был ранен. И потом, мне казалось глупым предоставлять Варбрику хотя бы небольшой шанс на победу. Ты же знаешь мужчин… — пожала плечами Имоген.