Страница 2 из 4
Татьяна Окуневская вспоминает: "Я с ним познакомилась в летнем кафе журналистов - там иногда появлялись большущие вкусные раки, и все любители сбегались туда полакомиться. Меня в кафе привел мой симпатичный и добрый друг Илюша Вершинин. Он знал, что я - страстный ракоед. Бориса пожирала та же страсть. Илюша нас и познакомил.
Ухаживать Борис не умел, как, впрочем, все наши несчастные советские мужчины. Он предложил мне писать вместе сценарий. В Переделкино мы сочиняли сценарий, который до сих пор хранится где-то на "Мосфильме". Было очень весело. Мы были молоды, познакомились и подружились с Симоновым и Долматовским... Однако Бориса почему-то не любили писатели. К нам почти никто не ходил. Изредка заходил Твардовский, один раз Фадеев..."
В 1940 году Окуневская вновь попадает на съемочную площадку: она снимается в фильме режиссера Н.Садковича "Майская ночь". Через год вместе с легендарным Петром Алейниковым она играет одну из ролей в фильме "Александр Пархоменко". В 1943 году ее принимают в труппу Театра Ленинского комсомола.
К тому времени она снялась уже в пяти картинах, но удовлетворения от своей кинокарьеры не испытывала. Об этом можно судить по ее же словам: "Я не понимаю, почему меня полюбили зрители? В "Пышке" у меня небольшая роль, в "Горячих денечках" я никто - так вообще, в "Последней ночи" и в "Александре Пархоменко" я дрянь - меня бросили на отрицательные роли, потому что в советской положительной героине не должно быть секса, который "они" во мне нашли, и только в жалкой и плохой "Майской ночи" у меня Панночка, есть попадание в гоголевскую сказку, а фильм прошел по окраинам, в колхозах..."
Между тем экранная сексапильность Окуневской сыграла с ней злую шутку: на нее "положил глаз" сам Лаврентий Берия. В конце 1945 года, когда Горбатов уехал в качестве журналиста на Нюрнбергский процесс, Берия обманом заманил красавицу актрису в свой особняк на улице Качалова. Сама она так описывает тот день: "Оказалось, мы сразу не едем в Кремль, а должны подождать в особняке, когда кончится заседание. Входим... Накрытый стол, на котором есть все, что только может прийти в голову. Я сжалась, я сказала, что перед концертом не ем, а тем более не пью, и он не стал настаивать, как все грузины, чуть не вливающие вино за пазуху. Он начал есть некрасиво, жадно, руками, пить, болтать, меня попросил только пригубить доставленное из Грузии "наилучшее из вин". Через некоторое время он встал и вышел в одну из дверей, не извиняясь, ничего не сказав... Явившись вновь, он объясняет, что заседание "у них" кончилось, но Иосиф так устал, что концерт отложил. Я встала, чтобы ехать домой. Он сказал, что теперь можно выпить и что, если я не выпью этот бокал, он меня никуда не отпустит. Я стоя выпила. Он обнял меня за талию и подталкивает к двери, но не к той, в которую он выходил, и не к той, в которую мы вошли, и, противно сопя в ухо, тихо говорит, что поздно, что надо немного отдохнуть, что потом он отвезет меня домой. И все, и провал. Очнулась: тишина, никого вокруг...
Изнасилована, случилось непоправимое, чувств нет, выхода нет, сутки веки не закрываются даже рукой..."
Между тем еще один маршал добивался в те годы благосклонности знаменитой актрисы - маршал Югославии Иосип Броз Тито. Их знакомство произошло при следующих обстоятельствах.
В 1946 году Окуневской, как одной из красивейших актрис советского кино, предложили отправиться в заграничное турне. Она, естественно, согласилась. Турне проходило в пяти странах, в том числе и в Югославии. В то время там с большим успехом демонстрировался фильм с ее участием "Ночь над Белградом", поэтому актрису югославы встречали особенно тепло. Был организован прием в ее честь руководителем страны Иосипом Броз Тито. Во время этой встречи он предложил ей остаться навсегда в Хорватии, даже обещал построить для нее там киностудию. "Потом мы обязательно поженимся", - заявил он ей в конце встречи. Окуневская не решилась остаться в Югославии.
Их роман продолжался еще какое-то время и выглядел достаточно романтично. Например, каждый раз после спектакля "Сирано де Бержерак" с ее участием из югославского посольства ей приносили целую корзину черных роз. В другой раз маршал Югославии специально пригласил к себе в Белград с гастролями Театр Ленком, надеясь на то, что вместе с театром приедет и Окуневская. Однако компетентные органы прекрасно разгадали маневр Иосипа Броз Тито и со своей стороны предприняли соответствующие меры. В день вылета к актрисе подошел художественный руководитель театра Берсенев и заявил: "Татьяна Кирилловна, но вы должны остаться в Москве. Иначе гастроли отменят". И она осталась.
Однако на этом "югославская" тема в судьбе Окуневской не исчерпалась. Если с Иосипом Броз Тито актрису связывали чисто платонические отношения, то вот с послом СФРЮ в СССР Владо Поповичем у нее случился самый настоящий роман (это именно он приносил ей цветы от Иосипа Броз Тито). Вспоминая те дни, актриса пишет: "Это было изумительно. Красив Попович был неимоверно. Я даже собиралась уйти от Горбатова. Когда Владо передавал мне что-то по поручению Тито, я всегда спрашивала: вы за себя это говорите или за маршала? А закончилось все довольно банально. Возвращался Горбатов из длительной командировки, Владо мне устроил истерику - чтобы я переехала жить к нему. А истерик я не переношу. В общем, мы поругались. Потом Попович из Союза бежал - когда Тито со Сталиным поругались. Больше я его никогда не видела..."
Знал ли Горбатов о том, что его молодая жена изменяет ему с другими мужчинами? Как это ни странно - знал. Однако ничего со своей стороны не предпринимал. По словам самой Окуневской: "Когда я увлекалась, Горбатов отлично это знал. Он был тактичен в такое время... А я его держала на расстоянии".
Не менее влиятельным ухажером актрисы был и тогдашний министр госбезопасности СССР Виктор Абакумов. Но ему не повезло: когда в гостинице "Москва", во время одного из приемов, он полез к ней целоваться, она влепила ему пощечину. Правда, тогда она не знала, кем в реальности был этот человек. Он же ей этого не простил. 13 ноября 1948 года Окуневскую арестовали по статье 58.10 - антисоветская агитация и пропаганда. Ей инкриминировали: во-первых, в доносе некоего Жоржа Рублева (это был псевдоним гэбэшного стукача) говорилось, что Окуневская, встречая Новый год под Веной, в особняке маршала Конева, подняла тост за тех, кто погибает в сталинских лагерях, во-вторых, в Киеве на съемках картины "Сказка о царе Салтане" актриса в перерыве между съемками посетила кафе на Прорезной и там подняла тост со словами: "Все коммунисты лживые и нечестные люди".