Боевой дракон

И когда Серая Леди уже почти захлебнулась в волнах отчаяния, послышался легкий стук где-то над головой. Лессис взглянула наверх.

Высоко над ними, на скале, прикрывавшей расселину, на фоне темного неба выделялась небольшая треугольная головка. Разглядеть ее, правда, можно было только лишь тогда, когда она двигалась. Кажется, у этого существа были огромные глаза.

Потом снова раздался легкий шорох, на этот раз к нему примешались звуки удивления и радости.

Свейн приглушенно вскрикнул. Драконы вытянули длинные шеи, пытаясь разглядеть, что происходит.

— Что это? — спросила Лессис.

— Это талисман, — ответил Базил.

Лессис недоуменно повернулась к Лагдален. Но та знала не больше древней колдуньи. Тем временем головка пропала. Несколько секунд спустя маленькое округлое существо вылетело из тени в основании расщелины и принялось скакать вокруг Свейна.

Уилиджер удивленно воззрился на животное:

— Да ведь это тот проклятый паразит, с которым возился Джак. Что он тут делает?

— Должно быть, мальчик брал его с собою в бой, — отозвался копьеносец Рикарт.

Услышав имя своего хозяина, слоник поднял большие уши и, испытующе глядя на Свейна, подпрыгнул.

— Может, он знает, где Джак? — предположила Лагдален.

На этот раз слоник поднял хобот и тихонько взвизгнул.

— Так и есть, он знает, где мальчики, — проворчала Альсебра.

Полосатик повернулся и пробежал несколько шагов по расселине, потом остановился и поднял свои большие ушки.

— Он хочет, чтобы мы пошли за ним, — догадалась Лагдален.

— Ладно, по крайней мере, теперь у нас есть хоть какая-то идея, что делать, — сказала Лессис. — Думаю, мы пойдем за ним.

И они принялись карабкаться вверх по узкой расселине, выбирая дорогу потемней. Наконец они подошли к большой дыре, футов десяти в поперечнике, которая открывалась на дне расселины. Здесь слоник остановился и принялся кружить вокруг дыры, пока не нашел места, откуда осыпь камней уходила в темноту. Взвизгнув, он исчез.

Это была большая дыра, но в ней было темно, как в смоляной бочке.

Драконы переглянулись. Это место им решительно не понравилось.

Свейн полез вниз по осыпи, чтобы разведать дорогу, образованную провалившимся дном расселины.

— Что это может быть, леди? — спросила Лагдален. Лессис излучала надежду. Туман в ее душе растаял.

И мужчины, как и Лагдален, вскоре почувствовали это.

Колдунья снова воодушевилась.

— Это лавовая труба, если не ошибаюсь. Маленький слоник может дать нам ключ от вражеской твердыни.

Лессис спустилась вслед за Свейном и увидела, что ее надежды оправдались. Дыра вела в чернильно-черное пространство, еще хранящее память о своем огненном рождении. Стены до сих пор излучали тепло. Пол был горячим.

Лессис протянула руку и пробормотала заклинание. Камень в ее перстне заискрился неярким голубым светом, озаряя пространство, в котором они оказались. Стены недавно застывшей лавы тянулись в двух направлениях. Слоник побежал вперед, сейчас он скакал на месте, легонько постукивая ножками.

Спустились драконы. Альсебра подошла поближе, чтобы взглянуть на перстень.

— Это перстень Капсенна. Его передают из поколения в поколение в моем роду.

На Альсебру это сообщение явно произвело впечатление. Ее уважение к магии колдуний заметно возросло за годы службы в Сто девятом марнерийском драконьем.

— Мы пойдем за нашим маленьким проводником, — Лессис показала рукой в сторону лавовой трубы.

— А что там? — спросил Блок.

— Лава проложила себе другой путь, так что здесь должен лежать источник, горячее сердце вулкана. Здесь должны располагаться кузницы врага.

— Тогда вперед.

Глава 57

Релкин открыл глаза и изумленно огляделся. Он оказался на широкой кровати в роскошно убранной комнате. В кресле лежали его новая форма и оружие. Стены были обтянуты богатыми гобеленами, на которых были изображены красные, черные и белые мандалы. Пол покрывал дорогой кассимский ковер.

Юноша встал и начал одеваться. В дальнем конце комнаты стояло зеркало; Релкин заметил его отсвет. Неторопливо облекся он в черную кожаную форму Падмасы, надел тяжелые сапоги, пристегнул короткий меч, напоминающий его собственный кинжал. Теперь он очень походил на меченосца из Падмасы, одного из тех мрачных наемников, что командовали отрядами бесов и троллей, на которых держалась власть Повелителя.

Странные чувства мешались в сознании драконира — откровенное отвращение с непонятным соблазном. Окружающие его вещи были так комфортны. Он снова задумался о предложении Повелителя. Стать королем! Эта мысль не хотела умирать. Кто отказался бы стать королем прекрасного города? Править мудро, справедливо и по-настоящему величественно?

Эйлса стала бы его королевой. Если он будет королем Марнери, тогда Эйлса, конечно же, согласится выйти за него замуж. Даже ее клан не будет возражать. И старики перестанут противиться этому браку. Проблема неравенства их положений отпадет сама собой.

И потом, его правление откроет эру мирной, довольной жизни, золотой век, о котором будут петь много столетий спустя. От его семени произойдет сильная династия.

И корни этой мечты вырастают отсюда, из черной формы из кожи и стали. Он сам оборвал свои мысли, резко рассмеявшись. Суетность их была слишком очевидна. Он по-прежнему оставался драконопасом, пытающимся выжить. И что это будет за королевство, так добровольно отдаваемое Падмасой? Он достаточно знал о жизни, чтобы не поддаться этим глупым мыслям.

Выйдя из комнаты, он оказался бы в коридоре, ведущем мимо апартаментов, в которых вчера держали их с Джаком. Куда они дели маленького Джака?

Младший мальчик не понимал намеков Релкина и изо всех сил старался разжечь его отвращение к Величайшему. Джак был просто шокирован тем, что Релкин принял грязное предложение врага. Релкину не хотелось даже вспоминать, что наговорил ему Джак. Как не хотелось вспоминать и холодное торжество, которое он разглядел во взгляде Повелителя. Релкину нужно было бежать отсюда, но он не мог оставить товарища в руках этого чудовища.

В дверь слегка постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули ее. Бес с головой, как у гигантской ласки, затянутый в атласную черную одежду, пригласил юношу пройти к Кригсброку. Ласкоголовый брался проводить его.

Релкин пошел за бесом по коридору, спустился по лестнице и вошел в большое помещение, стены которого были скрыты панелями темного дерева. На помосте посредине зала стоял Кригсброк. Рядом находился небольшой столик, сидящий за которым бес с бешеной скоростью писал что-то под диктовку Кригсброка. Чувствовалась атмосфера срочной и важной работы. Время от времени появлялись одетые в черное люди со свитками в руках. Кригсброк прочитывал каждое сообщение, затем диктовал писцу ответ. Люди приходили и уходили сплошным потоком.

Кригсброк глянул на вошедшего Релкина:

— А, юный капитан. Добро пожаловать на борт! Сегодня у нас много работы. — Он странно улыбнулся.

По лицу Кригсброка невозможно было понять его истинные мысли, глубоко спрятанные от всех, кроме Повелителя.

Релкин не ответил. Кригсброк просмотрел следующую дюжину донесений, потом велел остановиться.

— Пойдем, — сказал он.

Релкина провели в большую комнату, где толпилась крэхинская знать, многие щеголяли в головных уборах из перьев. Кригсброк провел Релкина к помосту в дальнем конце комнаты, вокруг которого рослые люди, затянутые в черную кожу, при полном вооружении несли караул. Дурное предчувствие шевельнулось в груди Релкина. Мгновение спустя оно оправдалось — глазам его предстал Пророк-убийца.

Странно оживленное лицо Пророка словно плясало, и голова казалась прикрученной к его длинной шее. Глаза на мгновение вспыхнули, когда он увидел Релкина.

Повелитель, конечно, за всем этим сейчас наблюдает. Возможно, откуда-нибудь сверху. Это проверка.

Пророк долго молился вслух, затем обратился к толпе со словами древнего пророчества. Они призваны быть величайшими из великих, остальные народы должны работать на них. Для них расстелется ковер из человеческих сердец, брошенных под ноги их славе. Они пройдут по степи, устланной черепами врагов. Для них будут построены города из золота и алмазов. Остальному миру достанется лишь пепел в глотку да плеть через спину.