Страница 34 из 120
Внизу, под крылом самолета, пустыня постепенно переходила в поросшую травой степь с редкими островками деревьев.
Хопстер указал вниз:
– А знаете ли, полковник, что пустыня Суукуп – дело человеческих рук?
– Да. Кажется, я что-то читала об этом. Сразу все и не припомнишь.
– Когда люди только начинали заселять Триас, здесь были леса. Однако вскоре им пришел конец. Здешние деревья были примитивными, их древесина почти ни на что не годилась. Хотя первые города строились из этих деревьев – они шли на доски и опалубку. Затем здесь возник район земледелия, но почва была бедна и вскоре истощилась до предела. В центре пустыни на сотни квадратных миль простирались голые скалы.
– Но это ведь не единственный мертвый район на Векселе?
– Их тысячи. Признаюсь, я фанат экологического движения, и не будет преувеличением, если я скажу, что с самого начала колонизации природа Векселя нещадно эксплуатировалась.
– Но ведь условия здесь мало отличались от других планет?
Хопстер помрачнел:
– Виной всему потерянное столетие. После войны Звездного Молота Вексель оказался на целые сто лет в полной изоляции.
– И именно тогда началась кровавая анархия?
Хопстер кивнул:
– Правление мелких диктаторов, армии головорезов, повсюду сплошной геноцид…
– Да, именно геноцид, это я успела заметить.
– Все началось с лаовонов. На Векселе их сопротивление первое время было особенно сильным, они ответили на вторжение с невиданной жестокостью.
– Да, конечно, ни одна из детских сказок на Векселе не обходится без упоминания о Дер Чумпсере, людоеде, питающемся детской кровью.
– Чем он и занимался, между прочим. Детей сначала поджаривали, отделяли мясо от костей, а затем готовое блюдо подавалось к столу придворных Чумпсера.
– Так что, такой людоед существовал на самом деле? – спросила Луиза, отказываясь верить услышанному. – Неужели лаовоны доходили до такой звериной дикости?
– Дер Чумпсер родился и вырос на Векселе. Он был лаовоном из благородного рода Голубого Сейфана. Его считали экстремистом. Но на Векселе лаовоны всегда круто обходились с землянами.
– В что было потом?
– После того как пал Лаогольден, а великий флот был уничтожен, здешние лаовоны почти все погибли. Спастись удалось не более ста тысячам. Остальных буквально потопили в крови. В горах Скуллас до сих пор сохранилось ущелье…
– Да, да, я его видела…
Хопстер был ошеломлен.
– Раз так, вы все, наверное, поняли сами. Но настоящая трагедия разыгралась позднее. Когда были потеряны все контакты с остальным миром. В ту пору почти все человечество разбрелось кто куда. ИТАА начиналась почти с нуля. – Внезапно Хопстера охватил гнев. – Вы говорите о героическом периоде ИТАА нашей цивилизации. Кто спорит, великие дела за крайне сжатый срок, все так. В моих образовательных программах без упоминания об этом не обходилось ни разу. Но на Векселе все развалилось. Здесь воцарилась дикость. С тех пор минуло более двух тысяч лет, но планета в экономическом отношении отброшена назад, дела обстоят хуже, чем до прихода лаовонов. Сомневаюсь, что мы когда-либо сможем наверстать упущенное.
– Произошло то, что когда-то в древности получило название «ливанизация общества». Можно предположить возникновение общественного кризиса.
– Нашим власть имущим это очень даже на руку. Повернись дела по-другому, и верхушка айсберга лишится всего. У нас весьма удачливая олигархия.
– И все-таки ситуацию можно изменить. Центральное командование Скопуса настроено решительно, – упрямо произнесла Луиза.
– Надеюсь на это. Ради всех нас, от души надеюсь.