Раскрыть ладони

Но он прав. Я сам всё это решил для себя. С тем же успехом мог сдаться и заняться ублажением охочих до ласки женщин или ещё чем. И жил бы припеваючи, а совесть... С ней всегда можно договориться. Нельзя победить только собственное упрямство.

— А теперь, пошли! Мне жутко интересно взглянуть на Гильдию Теней изнутри!

Всё, мудрый и страшный демон улетучился, оставив себе на замену азартного мальчишку, бодро потащившего меня за рукав по узкому коридору, в глубине которого уже затихали шаги великана.

Хорошо хоть, никуда не пришлось сворачивать, а то мы бы ни за что не нашли дорогу к просторной комнате, по стенам которой стояли высоченные шкафы с прозрачными дверцами. Странно, стекло ведь не слишком надёжная защита. Может быть, дело в другом? Ну конечно! Зато через стеклянную дымку хорошо видны стопки бумаг на полках, и если высота одной из них вдруг изменится, пропажа сразу будет замечена. Надо запомнить на будущее, вдруг разбогатею? Тогда точно заведу себе такую же утварь для хранения важных вещей.

Но бритоголовый подошёл не к какому-то из шкафов, а к длинному столу, где тоже были разложены продолговатые листы с застывшими восковыми лужицами, на которых просматривались непонятные оттиски.

— Вот наше хозяйство, смотрите и удивляйтесь, — предложил великан, обходя вокруг стола и приглядываясь к каждой из бумаг, пока не остановился, удовлетворённо кивнув: — А вот и твоя записочка!

Тень не стала ни подтверждать, ни отнекиваться, просто пожала плечами.

— Подойдите поближе, сейчас буду фокусы показывать!

Нас с демоном долго упрашивать не пришлось: подошли и уставились на листок бумаги, до боли напомнивший мне мои собственные виграммы, даже исписанный в похожей мере кривовато и поспешно.

— Пока не вижу ничего необычного, — заявил Джер.

— А зря! — Бритоголовый хитро прищурился. — Чудо-то уже свершилось, просто незаметно для глаз. Но вот для всего остального...

Он набрал в грудь воздуха, наклонился над столом и дунул, вроде бы несильно, однако восковая печать взвилась над бумагами облаком тончайшей пыли. Такого быть не могло, но глаза не лгали, утверждая: было.

— Ну вот и всё!

Смотрю на кружащиеся в воздухе пылинки.

— Что «всё»?

— Договорённость разорвана. Эта запись останется в архивах Гильдии, но лишь как свидетельство принятия платежа, а вторая — заказчику, на память о потраченных зря деньгах.

— Вторая?

— Ну конечно! Иначе ведь нет возможности потребовать исполнения заказа. Если бы мы так не поступали, с нами не имели бы дел, потому что кому захочется вперёд выкладывать кучу монет и не быть уверенным в успехе?

Значит, если господин старший распорядитель не врал и поручал убить меня по всем правилам, на его копии виграммы восковая печать точно так же рассыпалась прахом, когда... Когда Тень умерла, разумеется.

— А разве заказчик платит сразу всю сумму?

— Конечно. — Великан выпрямился и с удивлением взглянул на меня. — Мы же не шарлатаны какие, а почтенная Гильдия, и отвечаем за свои обязательства.

Ну да, наверное. Это мне нужно потом долго доказывать и выпрашивать, а с убийцами спорить и торговаться не будут. С другой стороны, люди, желающие убить своего врага чужими руками, немало рискуют деньгами. Ведь может случиться то же, что произошло в Виноградном доме или сегодня:

— Подождите-ка. А если Тень погибает, не выполнив заказ? Что тогда?

Убийца недовольно скривился:

— Ничего хорошего для того, кто умер.

С умершими-то мне всё ясно, но живые-то не перестают быть живыми, а значит, нуждаются в продолжении жизни:

— А деньги?

— Остаются в Гильдии.

Теперь понятно, почему он такой кислый... Вся плата за несовершённое убийство прошла мимо кармана Тени. Впрочем, если бы он умер по-настоящему, ему было бы плевать на звонкие золотые или серебряные кругляшки.

— Таковы правила, — развёл руками бритоголовый. — На все эти магические штучки тоже требуются траты, и ещё какие!

Присматриваюсь к ближайшей бумаге с восковым оттиском:

— Магические?

— А как же! Вот вы думаете, что видите перед собой?

— Обычную виграмму, только заверенную...

— Правильно, не подписями, а кое-чем понадёжнее. На каждой из этих бумаг рука заказчика оставила особый отпечаток, по которому легко можно узнать, кто пожелал смерти ближнему своему.

Любопытная подробность.

— Хотите сказать...

— Пока заказ не исполнен должным образом или не отменён по смерти исполнителя, обе стороны связаны обязательствами. На всякий разный случай, — подмигнул бритоголовый. — К примеру, чтобы не было соблазна передумать.

Удобно, ничего не скажешь. Значит, на той виграмме, с которой он сейчас сдул восковую пыль, был отпечаток руки...

— И его нельзя сохранить?

— Кого?

— Этот оттиск.

Великан покачал головой:

— Только пока заказ действует. По окончании действия или при смерти второй стороны печать теряет свою силу.

— Значит, я не смогу...

— Узнать, кто хотел вас убить? Сможете. Потому что нет никаких причин против того. Никто ведь не запрещает мертвецам свидетельствовать против живых!

Придётся поверить на слово. Да и есть ли гильдийцам смысл врать? Лично я не вижу ни малейшего. Добро бы, с меня можно было что-то взять или заручиться поддержкой, а так... Но оплатить долг хотят честно, этого у них не отнимешь.

Я посмотрел на Тень:

— И кто же?

Убийца сдвинул брови, припоминая:

— Имя не назову, не принято у нас об этом спрашивать. Но описать могу.

За неимением лучшей возможности ухватимся за ту, которая подставила свой загривок:

— Было бы неплохо.

— Мужчина. Взрослый, но не старый. Зажиточный. Да, собственно, можно было бы и не продолжать, потому что... — Он сделал паузу, от которой у меня неприятно кольнуло сердце. — Его лицо как две капли воды похоже на твоё, так что тебе лучше знать, кто он.

Почему-то я не удивляюсь. Совсем. Господин старший распорядитель снова готов к решительным действиям? Но как же быстро... Ведь он не собирался убивать, тогда, на чердаке, наслаждаясь моей болью и отчаянием. Почему же передумал? Поспешные шаги обычно совершаются под действием страха, стало быть, дядюшка испугался. Но чего?

А-а-а-а, какой же я дурак!

Поводыри и мой танец с лентами. Это не могло остаться незамеченным, ни в коем случае. Разумеется, сплетня сразу же пошла гулять из уст в уста, и скорее всего, уже спустя час Трэммин знал о моих «подвигах». А ещё знал кое-что другое, донельзя важное и серьёзное.

Знал, что мой дар вернулся ко мне.

Нельзя было лезть на рожон, ой нельзя! Сидел бы себе тихохонько, зато безопасно, выбрал бы момент и ударил побольнее... Не получилось: первым удар нанёс дядя. Вернее, постарался нанести. И самое смешное, действовал расчётливо и разумно, как всегда. Не стал дожидаться, пока я приползу сдавать новые экзамены на включение в Регистр.

Всё правильно. Пока мне отказано в звании мага, меня можно убить, как простого смертного, без риска быть обвинённым в покушении на своего собрата по искусству.

Умный, сволочь. Впору восхищаться и гордиться родством с таким талантливым злодеем. Тьфу!

— Но точно указать на него нельзя?

— Почему же? Можно. Даже перед судьёй.

ЧТО?! Неужели... Нет, быть такого не может!

Ошарашенно пялюсь на убийцу:

— Ты согласен засвидетельствовать заказ на суде?

Тот без особой охоты, но подтверждает:

— Угу. Я имею на это право, потому что договорённость была разорвана по всем правилам.

— И твои слова... Будут приняты судом?

Тень пожимает плечами:

— Откуда я знаю? Я ещё ни разу такого не пробовал.

Бритоголовый задумчиво цокает языком:

— Очень может быть. Мне даже будет любопытно посмотреть на всё это... Да и придётся, ведь только я могу подтвердить смерть и соблюдение наших законов.

— Каким образом?

Великан похлопал себя по тугому животу:

— Знаете, как говорят? Хорошего человека должно быть много, а плохого — ещё больше! Наверняка ведь удивились, увидев меня? Мол, что такой здоровяк делает в Гильдии, он же и подкрасться ни к кому близко не сумеет? Так вот, я — Тень только наполовину. Правда, эта половина состоит из многих сотен других...