Страница 9 из 21
– Хорошо, - Суздалев произнес это таким тоном, что Сашка подумал: «Впредь могут и проблемы возникнуть, если, конечно, ситуация для монаха и его мира изменится в лучшую сторону».
– О появлении в окрестностях монастыря «командного пункта» походного воеводы Игоря Мещерского отец Флор доложил мне по интеркому немедленно. Равно как и о том, что рядом с его обителью начало происходить и все остальное. Прошу отметить, мои люди настолько хорошо подготовлены для настоящих и будущих событий, что игумен мгновенно включился в игру и начал вести себя «как положено».
– Это очень умно, Георгий Михайлович, вы даже не подозреваете, насколько. Может быть, отец Флор спас всех ВАС от очень крупных неприятностей. А вот если с иной точки посмотреть - возможно, наоборот, лишил нирваны…
– Пояснить можете?
– Свободно. Только опять закурю. Неудобно я себя среди вас, духовных лиц, чувствую. Все время дергаешься, как бы чего не нарушить, чьи-то чувства не оскорбить…
– Насчет этого можете не беспокоиться. А чтобы вы еще лучше представили себе абсурдность положения, скажу самое главное. Весь этот процесс своей односторонностью здорово напоминает мне кольцо Мебиуса. То есть он именно односторонний в полном смысле слова. При взгляде извне там не происходит совершенно ничего. Вы можете хоть на автомобиле, хоть пешком добраться из Москвы до самого Осташкова и не увидите никаких признаков химеры . Проверено. Зона начинается примерно в полукилометре от избы Ростокина и ровным кольцом охватывает часть берега и монастырь…
На экране компьютера Суздалев показал панораму района и обозначенную красной линией границу.
– Только пройдя ее вы попадаете в химерическую реальность. И уже тогда она начинает действовать . Не на всех, как я отмечал, но кто подвержен , обратно вернуться тем же путем уже неспособен. И сфера наваждения распространяется, как я уже докладывал, на двадцать километров минимум. Вы поняли?
– Чего ж не понять? Хотелось бы, для полноты картины, провести еще один эксперимент. Войти в зону с нашей стороны на самой дальней границе ее распространения и пообщаться с людьми, проживающими там. Народ ведь все цивилизованный, не крестьяне малограмотные. Постоянно должны туда-сюда мотаться, машинами и прочим транспортом…
– Александр Иванович, вы не поняли? - с долей сожаления спросил Суздалев. - Повторяю - отсюда все в норме. До моста и стен пустыни. Люди, архитектура, инфраструктура, психика. Оттуда в нашу сторону - «тринадцатый» век. Возможно - всю территорию России, а то и Землю целиком захватывает. Просто мы не успели настоящую экспедицию наладить.
«Ну, на всю Землю у Игоря мощи не хватит, - подумал Шульгин, - да и на Россию вряд ли, если только его к подходящему трансформатору не подключили».
– Экспедицию - это правильно! Танковую дивизию и воздушно-десантный корпус к монастырю марш-броском, а оттуда по расходящимся направлениям - до крайних пределов. До Каракорума на востоке, до Атлантики на западе. Очень приличная держава может получиться. Ваш протекторат. Великий князь уже есть, княжна тоже…
Он сам не понял, очередная хохмочка с языка сорвалась или же…
Судя по искре, мелькнувшей в глазах Суздалева, скорее второе.
Чтобы не терять инициативы и одновременно создать у собеседника впечатление, что он все ж таки обычным образом дурака валяет, продолжил:
– Священные дружины свои мобилизуйте, грамотную схему межконфессионального взаимодействия разработайте, на башни символику нанесите, отгоняющую нечистую силу любой ориентации, радиаторы святой водой залейте… У Ростокина, кстати, в этом деле тоже опыт богатый…
– Расскажете?
– Не мой вопрос. Сам расскажет, если захочет. Тема глубоко личная. Давайте о нашем. Если доведется здесь задержаться, нам следует на приличном, вами определенном уровне, в «узком круге ограниченных людей» собраться и какой-нибудь подходящий пакт заключить. Насчет «антанте кордиаль»!…[3] Думаю, есть основания.
– Основания наверняка есть. Однако разговаривать с вами удивительно трудно. Большого напряжения требует.
– Да что вы?! - искренне удивился Шульгин. - Мне кажется, должно обстоять полностью наоборот. Вы, худо-бедно, книжки из нашей общей истории читали, от Пушкина, Салтыкова-Щедрина до как минимум Горького и Алексея Толстого. Значит, лексику, а также и стиль мышления представлять должны. А я, к сожалению, ни одной у вас за сто двадцать лет написанной книги не читал! Кому труднее?
После часа с лишним рассуждений на общие темы, специально обходя конкретности, Суздалев согласился, чтобы Шульгин с Ростокиным избавили его от своего присутствия и переночевали на квартире у Игоря. Александр и здесь сумел быть деликатно-убедительным.
О том, что Суздалев вольно или невольно «засвечен», он впрямую говорить не стал, но намекнул именно на это. А вот жилище Ростокина уже почти год полностью выведено из обращения, и в ближайшие сутки внимание «посторонних сил» на него обратится в самом крайнем случае. Особенно если принять должные меры предосторожности.
3
Сердечное согласие (франц.).