Страница 2 из 4
Александр не доставал бинокль, опасаясь выдать его блеском свое местоположение. Стекла оптического прибора были обработаны специальным составом, практически не дающим отражения, однако он все равно боялся. Во всем случившемся было слишком много совпадений, он знал, что беда обычно не приходит одна, но в этом случае неудача явно выплескивалась через край: еще никогда он не терял в течение часа прямого начальника и всех до единого подчиненных. Происшедшее пахло предательством, если только разведка не врала насчет их технологического превосходства над противником. Но он не смотрел в бинокль не только по этой причине: там, среди лежащих в траве людей, вполне возможно, еще были в некотором роде живые солдаты. А поскольку это были его солдаты, он страшился узнать об этом наверняка, потому как тогда долг заставил бы его ввязаться в новую драку, а исход ее в сегодняшнем случае был предрешен. Там, всего в километре от него, местность прочесывала вражеская пехота.
Он лежал не шевелясь, и ему было удобно, костюм был сработан со знанием дела: где надо – мягко, где надо – твердо. Всю внешнюю связь он вырубил, этим он лишал себя возможности спастись начисто, там, на летящем за две тысячи километров командном пункте, его могли посчитать погибшим, однако он мало верил в то, что помощь извне поступит, зато вражеская аппаратура не могла теперь его запеленговать. Перед рейсом им внушали, что это практически невозможно, однако последние события наглядно позволяли в этом усомниться. Из всей имеющейся в его, похожем на скафандр, одеянии аппаратуры в настоящий момент функционировала только система поддержания микроклимата, поэтому его телу было очень комфортно, а вот душе...
Он видел, как солдаты противника находили трупы. Он не мог их отсюда слышать, хотя в его комплекте находились приставные ушные раковины величиной с небольшую тарелку каждое, но он не стал шевелиться, доставая их. Он знал, что материал его одежды почти не поддается обнаружению в радио– и инфракрасном диапазоне, поэтому он надеялся пока выжить. Он пережил своих коллег уже на два с половиной часа, он видел, как их грузили в крытые брезентовым тентом машины, но он не ведал, нашли ли эти черные парни всех и знают ли они, сколько их должно быть. Он очень надеялся, что не знают. Когда на его внутреннем недисплейном изображении потухли все индикаторы здоровья, а два показали смертельно опасное поражение, он понял, что внешняя связь ему больше не нужна, и сложил расположенную на шлеме-маске антенну, а затем совсем выключил передатчик.
Он прикидывал в мозгах, собственных, не компьютерных, различные варианты дальнейших действий. Он размышлял, за сколько можно преодолеть тот путь, который они промчались на бронетранспортере, пешком и в условиях потревоженного вражеского улья. Он представлял себе, как наводит в беспечно бредущих вдалеке людишек свою электрокинетическую винтовку и сносит им головы прямо с этого огромного расстояния, как рассекает в клочья брезентовые чехлы и деревянные кузова своими, созданными в обход Женевской конвенции, зарядами. Скорее всего все это были необоснованные мечты. И к тому же данное вероятное событие ни к чему не вело, это была бы просто месть, а разве для того он здесь? И разве для этого они здесь полегли? Их цель была там, вдалеке, вне зоны его досягаемости, но кто мешал ему продолжить начатое, тем более что в ином случае он бы погиб, просто спасая свою шкуру, а вот в варианте продолжения операции он бы мог оправдать все жертвы, насколько это возможно по логике войны. Шансы были невероятно малы, практически отсутствовали, но ведь так же было и во всех других вариантах.
Он ориентировался по компасу и по системе микрочипов. Компьютер крайне возмущался отсутствию связи с себе подобными, зная, что система приемопередачи в полном порядке, а кроме того, он все время требовал уточнения ориентации по спутниковой системе, ему, видите ли, хотелось знать свое местоположение с точностью до двух метров, а не до плюс-минус ста, как в настоящий момент. Но Александр считал эти требования слишком привередливыми, поскольку он действовал один, ему вовсе не нужна была такая бешеная точность. По большому счету, ему не требовались даже часы – временные показатели его не очень занимали, ведь теперь он не был привязан ни к какому контрольному нормативу. Он просто шел по этой равнинной местности ночами, не включая головной локатор, так как любой сонар можно обнаружить на большем расстоянии, чем он видит сам. Александр использовал только пассивные методы, включая светоумножительные и тепловые датчики. Днем он спал или прокручивал в мозгах свой план, хотя знал, что, когда дойдет до дела, все равно понадобится экспромт.
На третью ночь он дошел.
В инфракрасном диапазоне он видел весь объект как на ладони. Теперь он соотносил наблюдаемое с записанной в электронную память спутниковой фотографией высокого разрешения, а также с радиолокационной картинкой, с гораздо меньшим разрешением, но зато полученной под другим углом, с самолета дальней радиолокационной разведки. Ночь была безлунная, до рассвета четыре часа, а до вероятной смены часовых, которых он видел в образе красноватых, расплывчатых призраков, десять-пятнадцать минут. Он решил дождаться смены, возможно, потом, после того как все начнется, у него будет в запасе несколько лишних минут, а за несколько минут можно преодолеть очень приличное расстояние. За время своего похода он достаточно сильно устал, все-таки по нормативам его боевой костюм нельзя было носить более суток, так что здесь был экстренный и, наверное, уникальный случай.
Александр изменил средства наблюдения, теперь он засек малую радиолокационную станцию обнаружения ближних наземных целей, луч прошел по нему, но ничего не случилось, следовательно, для этой устаревшей штуковины он пока был невидим, по крайней мере в неподвижном состоянии. Однако он ввел в компьютер ее координаты, как приоритетного объекта на уничтожение. Этот список быстро пополнялся, там были уже две установки активного инфракрасного режима и, конечно, часовые.
Он дождался конца смены, допивая остатки кофе через трубочку, предварительно выдавив последний тюбик с паштетом: этот бой, с любой математической вероятностью, должен был закончиться фатальным для него образом, поэтому экономить в пище далее было совсем нерационально. Теперь несколько приободренный (как все-таки сытый желудок взаимосвязан с настроением – доказывая первичность материи и вторичность разума!), он беззвучно двинулся вперед. Он занял удобную стоячую позицию и, вскинув руку с лазерной «слепилкой», активизировал систему, состоящую из жидкометаллической суспензии, находящейся в специальных нишах-прокладках рукава и жилета: основанный на эффекте «памяти» металла состав мгновенно затвердел, давая руке необходимую для спокойного прицеливания опору. Он сделал два выстрела широким, невидимым глазу человека лучом по местоположению инфракрасных обнаружителей, выводя их из строя. О результатах применения оружия он мог только догадываться, однако его устраивала вероятность, показанная компьютером, и он спешно поменял свое местоположение и оружие. Теперь он, не торопясь, целился в ближнего часового, смело опираясь локтем в невидимую опору, словно на бруствер окопа. Он сделал два выстрела, и две пули, разогнанные плазмой, сожрав в своей короткой пробежке по стволу кучу энергии из заплечного аккумулятора, с бешеной скоростью унеслись к цели. Автомат не зря имел удлиненный пламегаситель, без него свечение испарившейся в стволе водяной смеси выдало бы местоположение стрелка. Не дожидаясь результата, Александр перенес огонь на второго часового, этот стоял на вышке, и деться ему было некуда, но, во избежание всяких невероятностей, Александр послал в его сторону боеприпас из второго приставного магазина. Эти несколько удлиненные и более медлительные в движении заряды обладали куда большей разрушительной мощью, они предназначались для уничтожения плотных боевых пехотных порядков, поэтому, достигнув огороженной, приподнятой над землей будки, этот микроснаряд разорвался, разбрасывая вокруг смертельные короткие стержни из необогащенного урана. Затем два таких же подарка рванулись к малой радиолокационной станции. Средства пассивной разведки Александра сразу указали на прекращение излучения, и по этому поводу он короткой командой активизировал собственный нашлемный локатор поиска металла. Более в доступной ему зоне поражения целей не было, и он двинулся вперед. Уже через пятьдесят шагов он поздравил себя за предусмотрительность: вспаханная полоса впереди была заминирована. Он хорошо видел мины левым глазом в фоновом режиме бездисплейного отображения информации, локатор давал примерное местоположение каждой мины, хотя точность была очень слабой: как ни мудрили конструкторы, им все равно не удалось разместить внутри шлема высокочастотный локатор, а наличный давал приборную ошибку в пределах длины волны излучения. Но не прошло и сорока секунд, а Александр уже резал стальную колючую проволоку первого ряда ограждений. Перед подходом к объекту он опасался собак, но, к его счастью, столь архаичное средство охраны здесь не применяли, враг экономил, и эта экономия должна была в ближайшее время выйти его армии боком.