Танго втроем

Стоя под душем, я раздумывала, чем бы сегодня заняться. Если пойти подольше погулять с Лолитой, то обязательно навяжут Дашку, а поскольку мы с ней с утра уже успели повздорить, то ничего хорошего из этого не выйдет – она будет капризничать и дуться. Я не то чтобы не люблю Дашку, но не умею с ней ладить. По-моему, она слишком избалована. Моя мать ей все разрешает, а сестра засыпает подарками. Но критики в свой адрес они не принимают:

– Вот родишь своего, тогда и воспитывай его как хочешь! – Это весь разговор.

Н-н-да, чтобы кого-нибудь родить, надо для начала выйти замуж, а мне этого абсолютно не хочется.

– Ты рассуждаешь очень глупо! – возмущалась сестра, когда мы раньше спорили на эту тему, сейчас она уже оставила попытки в чем-нибудь меня убедить. – Для того чтобы понять, что тебе что-то не подходит, надо сначала это что-то попробовать. А то как же ты узнаешь, что тебе не подходит замужество?

В общем, так она меня доставала долгое время, пока я не сказала, что на нас двоих вполне достаточно ее трех замужеств. У нее выходить замуж получается гораздо лучше, так почему бы не продолжать в том же духе? Одно замужество в пятилетку – отличный результат! Если принять активный возраст женщины хотя бы до пятидесяти лет, то сестре нужно выйти замуж еще четыре раза. А ведь некоторые дамы выходят замуж и в шестьдесят, в нашем доме раньше жила профессорша Ангелина Федоровна, так она, похоронив своего профессора, вышла замуж в семьдесят два года, так что для сестры четыре раза далеко не предел.

В конце концов сестрица обозвала меня дурой и оставила в покое.

Я вышла на кухню и включила кофеварку. Матушка притащилась следом. Она умирала от любопытства, потому что вчера успела-таки переговорить по телефону с Иркиной мамашей. И та туманно ей намекнула, что для меня есть вариант. Матушка воспряла духом, как я говорила, родственники не теряют надежду кого-нибудь мне подыскать, причем сестра это делает из абсолютно трезвых соображений – она просто хочет занять мою комнату. А у матушки в голове витают идеи насчет семьи, брака и высшего предназначения женщины.

Матушка внимательно следила, как я отрезаю кусок черного хлеба из муки грубого помола и, не намазывая маслом, кладу на него кусок сыру. Она помешана на правильном питании, не разрешает нам есть вредных по ее мнению продуктов, причем их список неуклонно пополняется. В будние дни я умудряюсь позавтракать, когда она в ванне, и тогда ем, что хочу. Сестрица бережет свою потрясающую фигуру и вечно на диете, а я люблю хлеб с маслом и считаю, что бутерброд должен быть нормальным бутербродом, но в этот раз мне не хотелось начинать субботу со скандала.

– По утрам лучше есть салат красоты, – все-таки не утерпела мамаша.

– Что еще такое? – удивилась я.

– Тертое яблоко, орехи, изюм и геркулесовые хлопья. Или проросшая пшеница.

– А без хлопьев нельзя? И чтобы все отдельно.

– Вечно ты споришь! – обиделась мать.

Но долго обижаться ей было невыгодно, она ведь должна была срочно все выяснить про вчерашний вечер, поэтому она тоже налила себе кофе и подсела к столу. Кофе в списке вредных продуктов стоит на первом месте, но матушка его очень любит и разрешает себе по утрам одну чашку с обезжиренным молоком.

– Ну что, как вчера время провели?

– Нормально, – коротко ответила я.

– Народу много было?

– Не очень.

– А муж у Иры симпатичный? – не унималась мать.

– Так себе, средней противности. Матушка уже начинала заводиться, но пока держала себя в руках.

– А мужчины-то кроме него были? Ты с кем рядом сидела?

– Да был один…

– Ну? – оживилась она.

– Весь вечер рассказывал, как он на минном тральщике плавал, – и, видя, что матушка недоуменно вытаращила глаза, пояснила: – Ветеран ВОВ, персональный пенсионер. Иркиного нового мужа двоюродный дядя.

Мать наконец сообразила, что я над ней издеваюсь, и обиделась не на шутку.

– Ну а книгу-то ты мне принесла? Или забыла, как всегда?

– Книгу? Какую книгу? Ах да…

Ведь Иркина мамаша передала мне в коридоре какую-то переводную книгу по дианетике для матушки, куда же я ее дела? И я вспомнила, что сунула ее в пакет к Алику, а потом, естественно, абсолютно про нее забыла, после тех событий. Черт, как неудачно получилось, сейчас мать начнет пилить!

– Так я и знала, какая же ты невнимательная, такого пустяка нельзя попросить! Ты что, вообще забыла про книгу?

– Да нет, я взяла…

– Значит, потеряла? Ну, я этого и боялась. Я не понимаю, как может библиотечный работник так относиться к книгам. Этак ты всю библиотеку разбазаришь! И как мы теперь будем оправдываться за чужую книгу?

– Да ладно, – мне удалось вклиниться в ее монолог, – найду я тебе эту книгу.

Я пошла к телефону и набрала Иркин номер.

– Привет, извини, что рано… Иркин муж работает над романом по ночам, а утром спит до полудня, и Ирка с мамашей ходят на цыпочках. Странно, как они телефон сегодня не отключили.

– Слушай, этот Алик…

– А что? – встревожилась Ирка. – Он что, неприлично себя вел, приставал к тебе?

– Да нет, просто у него в пакете осталась моя книга, а теперь матушка требует ее срочно, так нельзя ли его телефон?

– Да я вообше-то не знаю, – растерялась Ирка, – это мать его откуда-то выкопала. У нее все его координаты.

– Только матери не говори, – испугалась я, – а то начнутся сплетни.

– Постой, – Ирка шуршала листочками, – вот у меня есть его рабочий. Он переводчик, вообще-то дома работает, но иногда бывает в своей фирме «Алтер Эго». Записывай!

Я набрала номер. Трубку сняла какая-то молоденькая девчонка. Когда я попросила Алика, она явно удивилась и пошла его искать, причем мне послышалось в трубке что-то вроде обсуждения моего звонка и тихого хихиканья. Судя по всему, девушки Алика звонками не баловали, неудивительно, принимая во внимание его внешность. Алик подошел к телефону. Голос у него был смущенный.

– А, это вы. Я вам уже хотел сам звонить. Ваша книжка у меня, жива-здорова, я вечером собирался телефон узнавать. Вам книга срочно нужна?

– Срочно, – ответила я лаконично, не буду же я малознакомому человеку живописать наши семейные склоки.

– Ну ладно, подъезжайте сюда. Я у «Техноложки» работаю, на Бронницкой, офис фирмы «Алтер Эго» на пятом этаже.

– А, так мы с вами рядом работаем!

– Да, рядом.

А ведь я ему между прочим не говорила, где работаю. Иркина мамаша небось натрепала.

Я добралась очень быстро, поднялась на пятый этаж, нашла его комнату. Он сидел за компьютером, кроме нас с ним в комнате находилась рыженькая веснушчатая девица. Судя по тому, как она стрельнула в меня глазами, это явно она подходила к телефону. Не успел Алик достать мою книжку, как дверь распахнулась и в комнату влетела какая-то фурия. Вообще говоря, это была довольно ухоженная и, как ни противно это признавать, стройная женщина с виду лет тридцати пяти – значит, реально бери за сорок. Хороший оливковый костюм, туфли обалденные… но я отвлекаюсь. Выражение ее лица полностью компенсировало все вышеперечисленные достоинства. От нее вполне можно было прикуривать, а смерч, который она создала в комнате, поднял в воздух и поменял бумаги на рабочих столах.

Влетев в комнату, эта ведьма сходу набросилась на Алика:

– Ты, козел болотный, чем вообще занимаешься? Мы тебя здесь для чего держим – чтобы ты свою жирную задницу растил или чтобы хоть изредка работал? Мне сейчас от Мирского звонили – они тебя, оказывается, вызывали к одиннадцати, а ты, кретин, что им ответил?

– Но, Лариса Георгиевна, вы же сами мне…

– Ты, студень жирный, мне еще отвечать будешь! Мирский по твоей милости в «Глория Мунди» обратился. Такой клиент!

Я посмотрела на Алика. С ним происходило что-то ужасное, как вчера ночью, когда к нам пристал тот недомерок, – он застыл в ступоре, руки мелко дрожали, лицо резко побледнело, а на щеках проступили яркие малиновые пятна, и капли пота на лбу… ужасно неприятно, но и жалко его стало. На свою беду я попыталась как-то разрядить обстановку: