Страница 34 из 65
* * *
На следующий день Артем Стилет и сопровождавшие его Кувалда с четырьмя бойцами вернулись в Петербург. Город приветствовал их солнцем и теплым июньским ветерком. Радость от сознания, что все проблемы смотрящего за питерским общаком решены, омрачала лишь смерть верной кореянки, достойная замена которой вряд ли будет найдена в ближайшее время.
Именно с такими тяжелыми мыслями законник ступил на родную питерскую землю, спустившись по ступенькам скорого поезда «Москва-Санкт-Петербург».
На платформе его уже ожидала братва, почему-то заметно приунывшая и особо не выказывавшая радости по случаю возвращения пахана. Этого не мог не заметить и Стилет, который сразу же что-то шепнул на ухо Кувалде. Тот, в свою очередь, подскочил к бригадиру встречающих и принялся его о чем-то расспрашивать. Бригадир, опустив голову, словно напроказивший ребенок, слушал вопросы Кувалды, не разу не перебив громилу. Кому-кому, а ему было прекрасно известно, что телохранитель Стилета, эта двухметровая стотридцатикилограммовая гора мышц, способная нанести смертельную травму просто при случайном толчке, ой как не любит, когда его кто-либо перебивает. За исключением Стилета, конечно, и еще нескольких уважаемых воров, вроде Деда Хасана. Когда Кувалда закончил расспрашивать, бригадир, потупив глаза, стал держать ответ.
Без тени каких-либо эмоций внимательно выслушав бригадира, Кувалда вернулся к Стилету и поведал ему о причинах уныния, исказившего лица встречающей авторитета, братвы.
- Как так не сумели? - пришел он в неописуемую ярость от услышанного. - Она, значит, сумела, эта маленькая хрупкая девушка, а вы не сумели… - обратил он уже свой гнев к браткам. - Не сумели выполнить такой малости - забрать тело Чои из морга! Тело нашей с вами спасительницы!
Те, кто в этот момент видел Стилета и братков со стороны, могли стать свидетелями поистине забавной картины: десятка два вжавших головы в плечи здоровенных амбалов, выстроившихся кружком, в центре которого пожилой мужчина, почти старичок, словно воспитатель в детском доме, свирепо размахивает руками, явно отчитывая их за какую-то провинность.
- И кто вы после этого? Кто?! - уже перешел на крик Стилет. - А может, вы вообще не со мной? Может, только и ждали, что кто-нибудь там порешает, да и уберет старого Стилета куда подальше? А? Я вас спрашиваю! Отвечайте живо!
- Да нет, что вы. Как можно. Да мы за вас, - забубнили братки.
- Заткнитесь. Видеть вас не желаю. И чтобы к вечеру тело кореянки было похоронено как положено по ее вероисповеданию. Вам ясно?! - гаркнул Стилет и в сопровождении Кувалды и тех четверых, которых он брал в Москву, направился к выходу из вокзала, где его уже ожидал заранее подготовленный автомобиль.
- Кувалда, позаботься, чтобы эти балбесы все сделали чисто. И чтоб, не дай Бог, на меня каких подозрений не налепилось.
- Не беспокойтесь, все будет в лучшем виде. Возьму под личный контроль со всеми вытекающими, как говорится, - заверил вора телохранитель.
По приезде в Сестрорецк Кувалда демонстративно проводил не на шутку взбешенного законника в его апартаменты на третьем этаже. Затем, спустившись вниз, построил во дворе нерадивых братков и заявил:
- Значит, так, бойцы. Сейчас вернетесь в Питер, облюбуете какой-нибудь ресторан и затеете там драку. Да чтоб шумной была и с последствиями. Для вас. Иными словами, придется вам некоторое время на казенных харчах посидеть. Ваша задача - создать полное впечатление, что братва Стилета не имеет никакого отношения к исчезновению трупа нашей любимой кореянки. Ясно?
Бригадир со своими братками одобрительно закивали бритыми головами.
- Чою я беру на себя. И это уже моя головная боль. Но предупреждаю, если кто-нибудь из вас проболтается - всех в расход пущу. Думаю, вы не сомневаетесь, что я за свой базар отвечаю.
Когда тяжелые ворота захлопнулись за покинувшими владения Стилета братками, Кувалда принялся за дело. Вызвонив своих знакомых казахов, проживавших в Сестрорецке, он детально очертил им план действий. Согласно этому плану, казахи должны были подъехать на пазике к дверям морга судебно-следственной экспертизы, всеми правдами и неправдами отыскать там тело кореянки, которую они хорошо знали, поскольку когда-то все вместе бежали из Алма-Аты в Россию, и, забрав его, доставить в условленное место в лесном массиве под Сестрорецком. Основным для казахов являлось обязательно засветить лица и не перепутать точки, в которых им придется менять автомобили. На случай, если они попадутся к ментам, Кувалда раздал им ампулы с цианидом, напомнив, кому они обязаны тем, что вообще живут на свете.
Спустя четыре часа тело Чои было доставлено в условленное место: исполнительные казахи все сделали правильно, засветившись перед работниками морга ровно настолько, насколько это входило в планы Кувалды.
Прощание с убитой прошло быстро и скромно. Приехавшие на последнюю встречу с Чоей Стилет с Кувалдой сами подожгли облитое бензином тело кореянки и, дождавшись, когда огонь, согласно буддийской религии, сделает свое скорбное дело, собрали прах, чтобы потом развеять его по ветру.
Потрудившимся на славу казахам Стилет отдал причитавшуюся Чое за исполнение заказа на Яшко сумму - семьдесят тысяч долларов. Эти деньги были не только вознаграждением за помощь в столь нестандартном деле, но и неким гарантом молчания его узкоглазых исполнителей.
Этим же вечером в питерских теленовостях вновь заговорили о китайском следе в деле об убийстве нефтяного магната. А уже ночные новости на все лады обсасывали подробности погрома, который учинили пацаны Стилета в ресторане «Кавказ».
- Грамотно сработано, Кувалда, - произнес законник, досмотрев до конца выпуск ночных новостей. - Спасибо. Порадовал старика.
* * *
Весть о последних событиях из жизни мордовской женской зоны дошла и до Питера. «Вот тебе и раз, вот так Маркиза», - присвистнула баба Галя. - «Кто бы мог подумать, что из этой девчонки сможет получиться такое. Представляю удивление брата, когда он узнает об этом», - продолжала она свои раздумья, несясь в перламутрово-сером «ауди» по трассе в направлении Сестрорецка.
Стилета она застала грустным. Молча проводив ее в свои апартаменты и усадив в дорогое старинное кресло, он велел Кувалде распорядиться насчет обеда в честь приезда сестры. Сам же, сев напротив нее и закурив свою любимую гаванскую сигару, заговорил:
- Вчера мы попрощались с Чоей, сестра.
- Как? - баба Галя не знала о случившемся, но, сопоставив события последних дней, сразу же поняла, о чем идет речь. - Жаль. Это большая потеря для всех нас. Для нашего дела. Хороша была кореянка, что тут сказать.
Стилет пододвинул к себе бар, сделанный в виде большущего глобуса на колесиках, и предложил сестре помянуть кореянку. Откинув в сторону верхнюю половинку этого забавного хранилища для спиртных напитков, он плеснул в рюмки прозрачно-зеленой жидкости из графинчика, покоившегося внутри южного полушария, и продолжил:
- Она, не побоюсь этого слова, сумела выполнить невыполнимую задачу. И вот теперь мы можем быть спокойны, если вообще в нашем деле можно быть спокойным, и за собственные шкуры, и за общак, и за сохранение пошатнувшихся в последнее время воровских традиций.
С этими словами вор опустошил содержимое своей рюмки и, взяв из пепельницы дымящуюся сигару, затянулся. Баба Галя, последовав примеру брата, также залпом избавила рюмку от налитого в нее семидесятипятиградусного абсента. Потом, вспомнив, зачем она приехала, начала рассказывать:
- Артем, помнишь, я тебя просила маляву в мордву на женскую зону переправить?
- Разумеется, - ответил Стилет.
- Так вот, братец, вчера я узнала, что на этой зоне был бунт и что зачинщицей его явилась наша рекомендованная. Маркиза то бишь. И что самое главное - теперь она там в непререкаемом авторитете. Поговаривают, что ей даже удалось завалить Таню Кончатову по кличке Танк. А я-то эту Тортиллу лично знала. И могу тебе со всей ответственностью заявить, Артемка, что замахнуться на Танка себе еще никто не позволял. Она из тех людей, про которых говорят: не тронь говно, и сам не захлебнешься.