Страница 5 из 109
После недолгого размышления д'Артаньян, уже готовый было дать волю гасконской фантазии, переменил решение в последний миг.
- Мне еще не приходилось бывать при дворе, - произнес он твердо и решительно. - Как и вообще в Париже. Но могу вас заверить, любезный хозяин, что по прибытии в Париж немного времени пройдет, прежде чем я окажусь при дворе...
Глава вторая
Д'Артаньян обзаводится слугой
- Надо полагать, ваша милость, вам обещали придворную должность? - осведомился трактирщик.
Д'Артаньян вновь задумался, не почествовать ли ему его той самой опустевшей бутылкой, - но вновь натолкнулся на исполненный невинности и крайнего простодушия взгляд, от которого рука поневоле опустилась. Начиная помаленьку закипать - теперь уже не было никаких сомнений, что хозяин харчевни над ним издевается, - он все же удержался от немедленной кары. Ему пришло в голову, что он будет выглядеть смешно, затеяв практически на глазах у неизвестной красавицы миледи ссору с субъектом столь низкого происхождения и рода занятий. Вот если бы выдался случай блеснуть на ее глазах поединком с достойным противником вроде Рошфора...
Смирив гнев, он решил, что лучшим ответом будет подобная же невозмутимость.
- Должности при дворе мне пока что не обещано, любезный хозяин, - произнес он, бессознательно копируя интонации Рошфора. - Но здесь, - он похлопал себя по левой стороне порыжевшей куртку - лежат два письма, которые, безусловно, помогут не только попасть во дворец, но и сделать карьеру... Доводилось ли вам слышать имя господина де Труавиля?
- Простите?
- Ах да, я и забыл... - спохватился д'Артаньян. - Он давно переменил имя на де Тревиль...
- Капитан королевских мушкетеров?
- Он самый, - ликующе подтвердил д'Артаньян, видя, что трактирщик на сей раз не на шутку ошеломлен. - А приходилось ли вам слышать о господине де Кавуа?
- О капитане гвардейцев кардинала?
- Именно.
- О правой руке великого кардинала?
- Уж будьте уверены, - сказал д'Артаньян победным тоном. - Ну так как же, любезный хозяин? Как по-вашему, способен чего-то добиться человек, располагающий рекомендательными письмами к этим господам, или мне следует оставить честолюбивые планы?
- О, что вы, ваша светлость... - пробормотал хозяин, совершенно уже уничтоженный. - Как же можно оставить... Да я бы на вашем месте считал, что жизнь моя устроена окончательно и бесповоротно...
- Не сочтите за похвальбу, но я имею дерзость именно так и считать, - заявил д'Артаньян победительным тоном истого гасконца.
- И вы имеете к тому все основания, ваша милость... светлость, - залепетал хозяин. - Бога ради, не прогневайтесь, но я задам вам один-разъединственный вопрос... - Он поднялся с расшатанного стула и откровенно присмотрелся к д'Артаньяну в профиль. - Не может ли оказаться так, что вы имеете некоторое отношение к покойному королю Генриху Наваррскому? Неофициальное, я бы выразился, отношение, ну вы понимаете, ваша светлость... Всем нам известно, как бы это поделикатнее выразиться, о склонности покойного короля снисходить до очаровательных дам, почасту и пылко, и о последствиях этих увлечений, материальных, я бы выразился, последствиях...
Д'Артаньян уставился на него во все глаза, не сразу сообразив, что имел в виду трактирщик. Потом ему пришло в голову, что любвеобилие покойного государя и в самом деле вошло в поговорку, а незаконных отпрысков Беарнца разгуливало по франции достаточно для того, чтобы составить из них роту гвардии.
- Почему вы так решили, милейший? - спросил он с равнодушно-загадочным видом, польщенный в душе.
Трактирщик расплылся в улыбке, крайне довольный своей проницательностью и остротой ума.
- Ну как же, ваша светлость, - сказал он уже увереннее. - Я - человек в годах, и в свое время через мои руки прошло немало монет с изображением покойного короля. Вот, изволите ли видеть, сходство несомненное...
Он двумя пальцами извлек из тесного кармана серебряную монету в полфранка, вытянул руку, так что монета оказалась на значительном удалении от глаз, и взором знатока окинул сначала профиль покойного Беарнца, потом д'Артаньяна. И заключил с уверенностью, свойственной всем заблуждающимся:
- Тот же нос, та же линия подбородка, силуэт...
Д'Артаньян, напустив на себя вид скромный, но вместе с тем величественный, смолчал, сделав тем не менее значительное лицо. Он не спешил объяснять трактирщику, что есть некие черты, свойственные всем без исключения гасконцам, так же как, к примеру, фламандцам или англичанам - очертания носа и подбородка, скажем... В конце-то концов, сам он ни словечком не подтвердил умозаключения трактирщика, так что совесть его, пожалуй что, чиста.
Вот если бы он собственной волей произвел себя в самозванные потомки Беарнца...
- Есть вещи, любезный трактирщик, о которых следует помалкивать, - сказал он значительно. - Негоже мне сомневаться в добродетели моей матушки...
- О, я все понимаю, ваша светлость! - заверил трактирщик живо. - Значит, вы изволите держать путь в Париж...
- Да, вот именно. Но я не хотел бы...
- Вы можете быть уверены в моей деликатности, - заверил хозяин. - Я многое повидал в жизни. Ваш скромный вид, ваша, с позволения сказать, лошадь... Что ж, это умно, умно... Никому и в голову не придет, что под личиной такого вот...
- Что вы имеете в виду? - вскинулся д'Артаньян, которому кровь ударила в голову.
- О, не сердитесь, ваша светлость, я лишь хотел сказать, что вы великолепно продумали неприметный облик, когда пустились в путешествие... И все же... Быть может, вам понадобится слуга? Негоже столь благородному дворянину, пусть и путешествующему переодетым, самому заниматься иными недостойными мелочами...
- Слуга? - переспросил д'Артаньян. - А что, вы имеете кого-то на примете?
Предложение хозяина пришлось как нельзя более кстати, ибо прекрасно отвечало его собственным планам. Явиться в Париж в сопровождении слуги означало бы подняться в глазах окружающих, да и в собственных, на некую ступень...
- Имею, ваша светлость, - заторопился хозяин. - У меня тут прижился один расторопный малый, которого я бы вам с превеликой охотой рекомендовал. Право слово, из него выйдет толковый слуга, вот только сейчас у него в жизни определенно наступила полоса неудач...