Страница 90 из 112
Противоположной точки зрения придерживался Джефферсон, оспаривавший руководящую роль государства в экономике. Правда, он до конца жизни считал, что США совершенно не нужны ни биржа, ни частные банки, поскольку главная угроза исходит как раз «от всевластия банкиров» (пожалуй, именно у него заимствовал впоследствии свою «антибанковскую» теорию Генри Форд). Но в своих взглядах на роль правительства был непреклонен: «Самое хорошее правительство — то, которое менее всего управляет».
А впрочем, Джефферсон — в отличие от Гайдара — никогда не был упертым догматиком. Когда он стал президентом и его единомышленники сменили у руля «федералистов» Гамильтона, Джефферсон не стал ломать унаследованную от предшественников систему. Наоборот, он соглашался, что «правительству надлежит оказывать помощь сельскому хозяйству, торговле и промышленности в период временных затруднений». А во время своего второго президентского срока неоднократно предлагал конгрессу «использовать имеющиеся полномочия или внести соответствующие приемлемые для Штатов поправки в Конституцию для финансирования за счет растущих федеральных доходов строительства дорог, каналов, водных путей, а также народного образования и прочих основных компонентов нашего благосостояния и единства».
Вмешательство правительства в экономику Штатов было привычным делом. Идея государственного регулирования имела широкую национальную поддержку. Цитирую Шлезингера: «Отцы-основатели отнюдь не были рьяными приверженцами нерегулируемого рынка, точно так же, как и неограниченной свободы предпринимательства. От них мы, скорее, унаследовали сочетание частной инициативы и государственного регулирования, именуемое в наши дни смешанной экономикой».
Идеи «федералистов» претворял в жизнь в 20-х годах XIX в. и президент Д. К. Адамс: «Главная цель гражданского правительства как института заключается в улучшении условий жизни тех, кто является участником общественного договора. Общепризнанная цель деятельности правительства в любой его мыслимой форме достигается им лишь в той мере, в какой ему удается улучшить положение граждан, которыми оно призвано управлять». По Адамсу, правительство обязано было взять на себя контроль над «путями сообщения, общественными работами и общим развитием промышленности… способствовать прогрессу сельского хозяйства, торговли и промышленности, содействовать развитию фабричной техники и поощрять изящные искусства, словесность и науки».
В полном соответствии с этими идеями действовали как федеральное правительство, так и правительство Штатов. В отличие от Великобритании, где железными дорогами и каналами занимался исключительно частный капитал, в США правительство, не дожидаясь «невидимой руки рынка», за счет бюджетных средств обеспечило 70% расходов по строительству каналов и 30% — при прокладке дорог. В южных штатах строительство железных дорог на 75% финансировалось правительством.
Тогда же, в первой трети XIX в., когда раздались предложения передать канал Эри в частное владение, члены созданной для изучения вопроса комиссии опять-таки проигнорировали концепцию ничем не ограниченного частного предпринимательства: «На карту поставлена судьба общенационального проекта огромного значения. Проект такого масштаба гораздо рентабельней осуществлять под контролем государства, нежели предоставить его попечению какой-либо компании». Точно так же члены комиссии по сооружению каналов в штате Огайо считали, что «контроль над системой каналов в штате, осуществляемый группой частных лиц, наших соотечественников и уж тем более иностранцев, что не исключено, несовместимо с достоинством, интересами и благоденствием нашего штата. Каналы, будучи общественными сооружениями, должны приносить максимальную пользу обществу. Частная же компания будет заинтересована лишь в получении наибольшей прибыли». Губернатор штата Массачусетс Леви Линкольн был не менее категоричен: «Лишь система государственного предпринимательства способна защитить жизненно важные интересы людей и укрепить авторитет и благосостояние государства».
Там, где государство все же создавало смешанные компании с участием частного капитала, опять-таки действовало неприкрытое государственное регулирование экономики. Шлезингер: «В этих случаях частные корпорации играли роль инструментов, при помощи которых государство направляло, стимулировало и контролировало экономическое развитие страны».
Правительства штатов, не допускавшие никаких «экономических вольностей», регулировали деятельность банков и корпораций —вплоть до размера дивидендов, процентных ставок на кредит и даже курса акций. Законодательные собрания штатов имели право вносить поправки в уставы частных корпораций и даже аннулировать их. Штат определял и порядок выдачи лицензий частным предпринимателям, и нормы контроля за качеством продукции, и условия труда, и продолжительность рабочего дня.
Положение изменилось во второй половине XIX в., когда частный капитал набрал силы, встал на ноги и уже не нуждался в государственных кредитах и правительственной поддержке. Шлезингер прямо пишет, что именно в те времена победила «джефферсоновщина чистейшей воды». Маятник, фигурально выражаясь, качнулся в другую сторону, и вмешательство властей в частный бизнес резко ослабло. Тогда, по Шлезингеру, и стал создаваться миф о том, что в США «всегда» развивалось свободное, ничем не стесненное частное предпринимательство…
Самое интересное, что «джефферсоновцам» пришлась как нельзя более по вкусу теория Дарвина. Именно ею и обосновывали развитие «дикого» рынка: мол, гарантия прогресса цивилизации якобы в том и состоит, что выживают наиболее приспособленные к процессу свободной конкуренции человеческие особи. А о тех, кто выжить не смог, и жалеть нечего. У нас эти взгляды привыкли именовать «протестантской этикой» Там и в самом деле есть кое-что от протестантизма, но гораздо больше — от Чарльза Дарвина (в чьи теории сегодня многие крупные ученые Запада считают просто-таки неприличным верить…)