Страница 5 из 108
Дело тут, впрочем, было не в морали, а в расчетливости. Брэдфорт к тому времени уже раздобыл написанные Смитом книги об Америке и составленные Смитом карты Америки – а потому сам Смит был уже и не нужен…
И вот настал великий (без преувеличения) миг. 6 сентября 1620 г. поднял паруса «Мэйфлауэр» – самый знаменитый корабль в истории Америки, чье название знакомо в США каждому ребенку. У нас это имя, не мудрствуя, переводят буквально – «Майский цветок», хотя «майским цветком» в Англии исстари называли боярышник.
Брэдфорд и его люди отправлялись в Америку отнюдь не «вольными стрелками». Поскольку денег у них не имелось, им пришлось заключить самый что ни на есть кабальный договор с Виргинской компанией: компания оплачивает всем переезд, а странники обязуются отработать на плантациях семь лет… Дефицит рабочих рук в Америке был адский, а выбирать Брэдфорду было не из чего.
Об этом мало кто помнит, но переселенцы отправились было через океан на двух кораблях. Однако второй, «Спидуэлл», всего через два дня плавания продолжать рейс не смог: на нем обнаружилась течь, и он вернулся в порт, а его пассажиры перешли на «Мэйфлауэр», благодаря чему последний и стал историческим судном. Ну, а бедолага «Спидуэлл» был прочно забыт…
Двухмесячное плаванье, протекавшее в самых жутких условиях (шторма, нехватка провизии и воды), закончилось успешно. На американскую землю высадились сто два человека – сорок один мужчина, девятнадцать женщин и сорок два ребенка.
Едва осмотревшись, мистер Брэдфорд самым беззастенчивым образом кинул своих нанимателей. С навигацией тогда обстояло не ахти, и капитаны сплошь и рядом плавали по тому принципу, что отражен в знаменитой некогда песне: «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону». Как выражаются у нас в Сибири, шпарили бесхитростно: на два лаптя правее солнышка. Вот и шкипер «Мэйфлауэра», некто Кристофер Джонс, малость промахнулся, полагая не без оснований, что Американский континент – земля протяженная и мимо все равно не проскочишь, обязательно упрешься в какую-нибудь сушу…
Возней с компасом и прочими приборами (если только у него имелись «прочие приборы») Джонс себя не особенно утруждал – и в результате причалил к берегу не в Виргинии, а на семьсот миль севернее (американская миля, напоминаю, равняется 1600 метрам). Большой был спец по навигации…
Поселенцы оказались в совершенно безлюдных местах, никому не принадлежавших, – в дикой глухомани. Однако Брэдфорд нисколечко не протестовал, потому что у него родилась гениальная идея… Странники подписали обязательство отработать семь лет в Виргинии? Но здесь-то, черт побери, не Виргиния, здесь ничьи земли, насчет которых в договоре ничего не говорилось!
А потому договор со спокойной совестью похерили. Виргинская компания, узнав, что ее облапошили, махнула рукой – у нее не было сил и возможностей, чтобы принудить нарушителей контракта, обосновавшихся аж за семьсот миль от Виргинии, выполнять взятые на себя обязательства…
Место, где обосновались пуритане, сейчас называется Массачусетским заливом. Так на Американском континенте появились два отдельных английских поселения, разделенных, в переводе на наши меры, более чем тысячей километров. Так появились Север и Юг. Южане называли себя виргинцами, а северянам дали пренебрежительную кличку «янки». По самой достоверной из множества версий, она происходит от имени некоего датчанина Яна Киза (Jan Kees – yankee).
А вот дальше, на мой взгляд, произошла вопиющая несправедливость. Судите сами. Первой была основана южная колония Виргиния – в 1607 г. Только тринадцать лет спустя образовалась северная, Массачусетс – в 1620 г. И тем не менее в США именно с северной колонии ведется отсчет исторических дат, именно к ней привязаны главные национальные праздники. 22 декабря, день высадки на берег пассажиров «Мэйфлауэра», пышно отмечается в Америке как Forefather’s Day – «Прародительский день». Название «Мэйфлауэр» известно каждому американскому дитяти. Между тем дата высадки южан, имевшая место быть на тринадцать лет раньше, известна лишь узким специалистам, названия кораблей вирджинцев забыты совершенно (мне, несмотря на долгие поиски, не удалось откопать ни одного из трех), в США есть памятник Брэдфорду, но не сыщется памятников Джону Смиту – который, помимо всего прочего, как раз первым и исследовал те места, где впоследствии возникли штаты Новой Англии… В США считается невероятно престижным вести свою родословную от «отцов-пилигримов» с «Мэйфлауэра» – но гораздо менее престижным считается быть потомком поселенцев с трех виргинских кораблей…
Подозреваю, все дело в том, что в Гражданской войне победил Север, а не Юг. Случись иначе, все было бы наоборот… Историю, как давно известно, пишут победители.
Сама по себе история становления колоний – и южной, и северной – достаточно интересна. Здесь и кровопролитные войны с индейцами, и голодные зимы, когда порой даже разрывали могилы и питались покойниками, и более веселые моменты. Вот только она, в общем, к теме данной книги имеет мало отношения, а потому я ее опущу.
Разговор пойдет о другом – о рабочих руках.
Рабочих рук, как уже говорилось, катастрофически не хватало что на Юге, что на Севере. На Юге возникли крупные плантации, а Север был представлен гораздо более скромными по размеру фермерскими хозяйствами – но проблема была общей и для виргинцев, и для янки.
Перед испанцами и португальцами такая проблема в свое время не стояла – на них работали индейцы. Но североамериканских индейцев к подневольному труду приспособить не удавалось. Все дело в менталитете. Испанцы и португальцы захватили государства. Тамошние индейцы за столетия привыкли вкалывать на старшего, не покладая рук, а потому белые завоеватели, собственно, ничего нового в сложившуюся систему не внесли, всего лишь заняли место индейской правящей верхушки, и не более того.
В Северной Америке дело обстояло иначе. Индейцы в тех краях вели первобытный образ жизни, а потому у них просто-напросто не умещалась в сознании идея, столь привычная европейцам: подневольный труд на чужого дядю. Все попытки поселенцев «приспособить» индейцев к работе оказались безуспешными, краснокожие держались стойко: хоть убей, а работы не дождешься! Ни битье не помогало, ни показательные убийства. Вдобавок племена, откуда белые захватывали работников, в отместку нападали на поселения, сжигая все дочиста и истребляя все живое.
В конце концов и южане, и северяне плюнули и отступились, четко осознав, что из индейцев работников не получится и продолжать в том же духе выйдет себе дороже. Но выход все же, поразмыслив, отыскали…
Нет, вы зря подумали про негров. Первые рабы в американских колониях были белыми и происходили из Европы…
2. Семь – число несчастливое…
Гораздо позже, когда противоречия между Югом и Севером дошли до критической черты и война вот-вот должна была грянуть, поэт-южанин Джон Рэндолф на одном из собраний говорил: «Эти джентльмены с Севера думают, что мы склоним головы перед нашими черными рабами; так пусть они знают, что мы заставим их раболепствовать перед их собственными рабами – белыми».
Рэндолф, конечно, чуточку преувеличил – к тому времени ни на Севере, ни на Юге уже не осталось белых рабов. Но раньше, до американской революции, их число было громадным…
Речь идет о так называемых «сервентах» (от латинского «сервентус» – «слуга»). На деле значительная часть слуг были настоящими бесправными белокожими рабами. О них помнят слабо, потому что на памяти в первую очередь чернокожие рабы, – но они были…
Вообще-то именно Англия была инициатором широкого развития рабства в своих американских колониях. Напоминаю: колонии были в первую очередь акционерным предприятием, и значительная часть американских земель принадлежала не обосновавшимся там «джентльменам», а господам акционерам из Лондона, многие из которых в жизни не бывали в Америке, но желали иметь хорошие прибыли с вложенных денег. А потому Лондон прямо-таки требовал от колоний не разбрасываться на всякую «ерунду» вроде выращивания тыкв, рыболовства и охоты на пушного зверя, а бросить все силы на создание огромных плантаций, ориентированных на какую-то одну сельскохозяйственную культуру. Именно с таких плантаций и поступал нешуточный доход – а обеспечить его можно было только с помощью подневольного труда бесправных рабов, работавших исключительно за одежду и кормежку. Экономика, господа мои, только и всего…