Звездный танец

Он так сильно моргал, что задевал ресницами очки, и бросал быстрые взгляды то на Норри, то на меня. Я был ошарашен, и она тоже.

— Послушайте, у меня с собой микрокассетник. Я дам его вам, мистер Армстед…

— Чарли, — походя исправил я.

— …вы возьмете его домой и послушаете. Это всего лишь несколько дорожек, которые я записал после того, как увидел «Звездный танец». Это только аудио, только первые впечатления. Я хочу сказать, это даже не наброски музыкального сопровождения, но мне показалось, что это… Я хочу сказать, что вы, может быть… ну в общем, это так, ерунда. Вот, возьмите,

— Ты принят на работу, — сказал я.

— Вот так сразу?

— Ты принят. Эй, Толстяк! У тебя где-нибудь здесь есть «Бетамакс»?

Итак, мы пошли в заднюю комнату, где живет Толстяк Хэмфри Пападопулос, я вставил кассету со «Звездным танцем» в его телевизор, и мы вчетвером смотрели ее вместе, пока Мария управлялась в ресторане, и когда кассета закончилась, прошло полчаса, прежде чем кто-либо из нас смог заговорить.

Итак, конечно же, теперь нам ничего больше не оставалось, как отправиться на Скайфэк.

Рауль настаивал, что оплатит свой проезд сам. Это меня удивило и обрадовало.

— Как могу я просить вас покупать кота в мешке? — рассудительно спросил он. — Я вполне могу оказаться одним из тех людей, у которых кос— мическая болезнь так никогда и не проходит.

— Я собираюсь поддерживать хотя бы небольшую гравитацию в жилых модулях, Рауль. А ты имеешь хоть малейшее представление, во сколько обой— дется полет наверх штатскому лицу?

— Я могу себе это позволить, — сказал он просто. — Вы это знаете. И я не принесу вам пользы, если буду оставаться дома все время. Я войду в вашу расчетную ведомость с того дня, когда мы будем уверены, что я гожусь для этой работы.

— Это глупо, — возразил я. — Я собираюсь платить за проезд прибывающих наверх учеников. У них гарантий будет не больше, чем у тебя, но они наверняка не будут платить за свои билеты. Почему ты должен подвергаться дискриминации за то, что ты не бедняк?

Он упрямо покачал головой, и очки оставили отпечатки по бокам его носа.

— Потому что я хочу сделать именно так. Благотворительность предназначена для тех, кто в ней нуждается. Я уже достаточно пользовался ею и благословляю людей, которые помогали мне, когда я нуждался в помощи. Но больше мне это не нужно.

— Хорошо, — согласился я. — Но после того, как ты докажешь свою пригодность, я возмещу тебе убытки, хочешь ты этого или нет.

— Это справедливо, — сказал он, и мы заказали себе билеты.

Коммерческие перевозки на орбиту находятся в ведении SIC, «Спейс Индастриз Корпорейшн», филиала Скайфэка, и я должен поздравить их с одним из превосходнейших нечаянных каламбуров, которые я когда-либо видел. Когда после нескольких часов унижения таможенным и медицинским осмотром мы нашли нужный нам шлюз в космопорте, я был настроен весьма ядовито. Я все еще не полностью переадаптировался после времени, прове— денного в невесомости вместе с Шерой, и максимум, что мне удалось вымолить у медиков корпорации, было три недели — мои связи в руководстве для дежурного медэксперта ничего не значили. Так что я был занят тем, что злился на медиков и на нехватку времени и собирался с силами в преддверии старта, когда повернул за последний угол и очутился перед вывеской, которая сообщила мне, что я пришел, куда нужно.

Там было сказано: S.I.C. TRANSIT gloria mundi — добавил я от себя* . Я так смеялся, что Норри и Раулю пришлось помочь мне войти на корабль и пристегнуть меня, и я все еще продолжал смеяться, даже когда ускорение вжало нас в кресла.

Разумеется, как только выключили двигатель, с Раулем случился приступ космической болезни, — но у него хватило ума пропустить завтрак, да и укол быстро помог ему. Этот малорослый забавный паренек обладал феноменальной выдержкой: к тому времени, как мы состыковались с Кольцом-1, он уже пытался отрабатывать рифы на своем «Саундмастере».

Белый, как бумага, и абсолютно ничего вокруг не замечающий, взгляд стороной обходит видеоэкран с видами космоса, пальцы не отрываются от клавиатуры «Саундмастера», а уши надежно заткнуты наушниками. Если Рауля еще когда-либо и беспокоила тошнота, он в этом не признавался.

У Норри не было вообще никаких проблем. У меня тоже. На всякий случай мы назначили встречу с начальством на час позже нашего прибытия. Так что, запрятав Рауля в отведенной ему комнате, провели время в холле, наблюдая за звездами на большой видеостенке. Холл не был переполнен; туризм резко сократился после появления чужаков и больше не восстановился. Новые земли казались не такими привлекательными, когда где-то в них таились индейцы.

Мои попытки играть для Норри роль бывалого космического волка перед потерявшим дыхание новичком были до смешного неудачны. Ни для кого никогда космос не становится привычным, и мне просто было приятно первому знакомить Норри с космосом. Но если мне не удалось принять облик космического бродяги, то во всяком случае, что следует делать дальше, я знал.

— О Чарли! Как скоро мы сможем выбраться наружу?

— Вероятно, не сегодня, дорогая. — Почему?

— Слишком много надо сделать сначала. Мы должны оскорбить Токугаву, поговорить с Гарри Штайном, поговорить с Томом Мак-Джилликади, и когда все это будет выполнено, тебе предстоит первое занятие по выходу в открытый космос — внутри станции.

— Чарли, ты ведь уже обучал меня всему.

— Еще бы. Я — старый космический волк с опытом шесть месяцев. А ты салага, ты никогда даже не касалась настоящего р-костюма.

— Ой, ладно! Я запомнила каждое слово, которое ты говорил. Я не боюсь.

— Вот тут-то и кроется причина, по которой я отказываюсь выходить с тобой сейчас в открытый космос.

Она сделала гримасу и заказала кофе, нажав на кнопку в подлокотнике кресла.

— Норри. Послушай меня. Разговор идет не о том, чтобы надеть непромокаемый плащ и постоять рядом с Ниагарским водопадом. Примерно в шести дюймах за этой стенкой находится наиболее враждебная среда из всех доступных человеку на данный момент. Технология, которая позволяет тебе вообще выжить там, моложе тебя. Я не позволю отходить даже на десять метров от шлюза, пока не буду убежден, что ты боишься всеми печенками.