Полигон

Вызванное Тарпицем ненужное подкрепление переминалось в дверях с ноги на ногу. Если бы в помещении шла серьезная перестрелка, эти неумехи, торчавшие в проеме, как мишени в тире, не прожили бы и секунды.

- Уведите арестованного, - приказал им Кин.

Один из унтеров нерешительно взглянул на своего непосредственного начальника.

- В первую камеру, на особый режим, - уточнил тот.

Выходя под конвоем из кабинета, Ронч слегка замешкался и бросил взгляд на Кина через плечо, как будто хотел что-то сказать, но передумал.

Кин повертел в руках икстер Ронча и положил на стол перед Тарпицем.

- А вы здорово его скрутили, - льстиво заметил тот.

- Ничего особенного, - пожал плечами Кин. - Обычное дело.

На душе у него стало еще гаже при мысли, что он вполне мог управиться с Рончем иначе, без силовых приемов и внешних эффектов, зато надежно. Просто наставить ствол в спину, приказать лечь на пол и надеть наручники. В последнем взгляде голубых глаз Ронча сквозили недоумение и укоризна, он словно бы спрашивал: "Ну ладно, твоя взяла, но вызверяться-то было зачем?"

- Я думаю, надо немедля послать депешу в Центр, - с энтузиазмом предложил Тарпиц.

- Что ж, составьте рапорт, - откликнулся Кин и язвительно добавил: Заодно продублируем мое вчерашнее сообщение. Полагаю, Дервенов ждет его с нетерпением.

- Да-да, конечно же, непременно...

Придвинув компьютерную панель, Тарпиц споро принялся набирать текст своими куцыми розовыми пальцами. Кин уселся сбоку его стола, взялся за интерком и набрал номер блокгауза.

- Это Кин беспокоит, - сказал он, услышав голос Абурхада.

- Я еще не успел просмотреть тот файл, - с некоторым раздражением ответил командир гарнизона. - Позвоните после обеда, будьте добры.

- Собственно, я звоню по другому поводу. Только что я арестовал имперского агента.

На том конце провода повисло молчание.

- Что ж, поздравляю, - наконец сказал Абурхад. И кто же это?

- Квадр-офицер Ронч.

Командир гарнизона помолчал еще немного.

- Вы уверены, что это действительно он?

- Стопроцентно. Ошибки быть не может.

Еще несколько секунд ушло у Абурхада на то, что бы собраться с мыслями.

- Когда вы будете его допрашивать? - резким тоном спросил он. - Я хочу присутствовать при этом.

Кин взглянул на часы.

- Я думаю взяться за него сразу после обеда. В половине третьего вас устроит?

- Да, вполне.

- Тогда встретимся в кадровом отделе.

- Хорошо. До встречи.

Выключив интерком, Кин облокотился на стол, подпер голову руками, закрыл глаза. Бурная минувшая ночь давала о себе знать, снедавшее его перевозбуждение отхлынуло, сменившись вязкой апатией.

- Вы плохо себя чувствуете? - оторвавшись от компьютера, участливо осведомился Тарпиц.

- Пустяки, не обращайте внимания. - Не открывая глаз, Кин ожесточенно массировал виски.

- Как вы думаете, на допросе потребуются спецпрепараты?

- Возможно.

- Тогда я приглашу врача. Доктор Буанье абсолютно надежный человек, будьте уверены.

- Итого четверо человек, не считая самого Pонча. - Кин поднял голову и критически огляделся. - Боюсь, что здесь нам будет тесновато.

- Тогда мы займем соседнюю комнату. Она пока пустует.

- Вы имеете в виду кабинет Наримана?

- Да.

Навалившаяся внезапно усталость пропитала каждую мышцу и запорошила глаза песком.

- Вообще-то я не прочь перебраться туда до половины второго, - признался Кин. - Немножко отдохнуть перед обедом, благо время есть.

- Да-да, конечно. - Тарпиц достал из выдвижного ящика связку ключей и резво вскочил из-за стола. - Пойдемте.

Выйдя в коридор и отперев дверь в кабинет покойного Наримана, он снял со связки ключ, который вручил Кину.

- Располагайтесь, пожалуйста. Когда прикажете вас разбудить?

Его приторная лакейская задушевность плохо вязалась с пристальными буравчиками маслянистых глаз. Немного поколебавшись, Кин полез в карман, вынул разрисованный цветочками конверт и протянул его Тарпицу.

- Объяснительную писать не надо, - сказал он. - Будьте добры, постучите в дверь минут за пятнадцать до обеда. Интерком я отключу.

Выражение недоуменной опаски на физиономии Тарпица сменилось широкой радостной ухмылкой, он ухватил руку Кина обеими потными ладошками и энергично пожал.

- Значит, перед обедом я вас бужу, - произнес он заговорщицким тоном. Можете отдыхать спокойно.

- Заранее благодарен.

Оставшись один в комфортабельном кабинете Наримана, Кин запер дверь на ключ и поставил таймер наручных часов на половину второго. Затем сбросил ботинки, растянулся на угловом диване и смежил веки в надежде, что хотя бы двухчасовой глубокий сон освежит его, но расслабиться и выбросить из головы назойливо кружившиеся мысли никак не получалось.

Пристально наблюдая за Тарпицем на протяжении последнего получаса, он подметил целый букет неадекватных реакций, которые свидетельствовали о полном умопомрачении. Тарпиц совершенно раскис и едва не расплакался оттого, что Кин забрал коллекцию файлов подслушивания. Стоило вернуть конверт с кристалетками, и он вдруг просиял, словно получивший любимую игрушку ребенок. А когда Кин заковывал Ронча в наручники, трясущийся Тарпиц с икстером в руках стоял столбом посреди кабинета, и у него были совершенно жуткие, остекленевшие глаза. Он выглядел абсолютно невменяемым.

От синтетической обивки потрепанного дивана исходил щекочущий ноздри запашок дезинфицирующего раствора. Кин лежал, прислушиваясь к тошнотворному ощущению, будто нервное сплетение чуть ниже грудины перекрутилось жгутом и оттуда по капле сочится неотвязный страх, затхлый и темный, как вода в погребе. Его пугала невозможность разобраться, что же на самом деле творится в аккуратно подстриженной кудрявой голове Тарпица. До сих пор тот выглядел заурядным невротиком, но теперь не оставалось ни малейших сомнений в его тяжелом умопомешательстве, и это напрочь опрокидывало все расчеты.

Кин все-таки надеялся, что купил себе гарантию безопасности, вернув злополучный конверт с кристалетками. Этот недвусмысленный жест должен был засвидетельствовать, что на радостях от поимки вражеского агента все прегрешения Тарпица прощены и преданы забвению. Однако он слишком хорошо понимал, насколько непредсказуема логика поведения маньяка.