Полигон

- Обещать ничего не могу. Постараюсь.

- Да, еще. Доктор Мерстон сказал, что через каждые полчаса эту голову надо класть обратно в термостат, - предупредил Кин. - Иначе она может сгнить.

- Ну, тут вообще нет проблем. - Унтер бодро принялся орудовать псевдоклавишами. - Я сейчас перекачаю весь хлам к себе в машину, и можете башку забирать.

- Погодите, как же вы скопируете файлы при отсутствии адресации?

- Очень просто, один к одному в том же мусорном виде, я ж говорю, специально для этих дел утилиту написал, - объяснил Зига. - Пожалуйста, пошел качать. Обождите маленько.

Кин опустился на табурет и расстегнул воротничок мундира - дышать стало легче.

- Что там стряслось в лаборатории? - спросил унтер у Ронча. - Говорят, Харагва концы отдал.

- Несчастный случай, - глядя в сторону, неуклюже соврал квадр-офицер. - Он прыгунчика потрошил и укололся иглой.

- Слушай, а кого ты на губу хотел отправить?

- Да Мерстон отдавать эту самую голову отказался. Инспектору пришлось его припугнуть, так он сразу стал шелковый.

- Неужто ты и вправду его арестовал бы?

- Нет, понарошке.

- Ну, цирк, - ухмыльнулся унтер и взглянул на дисплей. - Готово, скачался мусор. Э-э, да там всего-навсего сто двадцать гигабайтов с хвостиком. Ноль проблем. Ронч, можешь забирать этого красавца, пока не протух.

Выдернув штекер из гнезда, Ронч запихнул оттаявшую голову обратно в мешок и сунул ее в криостат. Зига с тазиком отправился в уборную и выплеснул воду.

- Тогда мы пойдем, пожалуй. - Кин поднялся со стула и направился к шкафу надевать бронекостюм.

В этот момент дверь кабинета открылась, в адъютантскую вышел Тарпиц, возясь на ходу с застежками бронекостюма. Увидев Кина, следователь непроизвольно вздрогнул и остановился.

- Добрый день, - после заминки выдавил он.

- Сегодня мы уже виделись, - холодно напомнил Кин.

- Ах, ну да, ну да, конечно...

Повисло неловкое молчание. Зига убрал тазик на прежнее место и сел за пульт. Ронч нахлобучил шлем и закинул на плечо лямку увесистого криостата.

- На редкость неудачно сделаны застежки, не правда ли? - с вымученной улыбочкой произнес Тарпиц, поправляя поясной ремень портупеи.

- Да, конструкция, прямо скажем, идиотская, - согласился Кин. - Как продвигаются ваши дела в лаборатории?

- Очень много работы, боюсь, придется провозиться допоздна.

- Нам с вами надо бы многое обсудить, - небрежно проронил Кин.

Теперь, обработав Наримана, он мог не церемониться с этим кудрявым вьюном, и тот, безусловно, чуял неладное.

- Завтра утром я буду всецело к вашим услугам.

- Хорошо, я зайду в десять часов.

- Слушаюсь. - Тарпиц прищелкнул каблуками. - Наверно, вы направляетесь на ужин?

- Так точно.

- Ну, тогда нам по пути, - сказал Кин и, прежде чем выйти в тамбур, оглянулся на дежурного. - Желаю успеха, Зига.

- Спасибо, инспектор.

Выйдя из блокгауза, Кин взглядом указал Рончу, чтобы тот следовал сзади, чуть поодаль, и зашагал по дорожке рядом с Тарпицем. Тот скрыл лицо под тонированным забралом, однако его скованная походка изобличала бьющую через край нервозность.

- Хочу выяснить у вас одну забавную вещь, - начал Кин. - Харагва незадолго до смерти сообщил, что вы намеревались меня арестовать. Это правда?

- Помилуйте, полная чушь. - От волнения пухлые щеки Тарпица слегка порозовели. - Не знаю, почему это ему взбрело на ум?

- Ладно, оставим это. Допустим, покойный прилгнул сгоряча, бывает...

Последовала многозначительная пауза. Кин, сощурившись, смотрел на далекий заснеженный горный хребет, окутанный тонкой дымкой. Какие все-таки никудышные ублюдки порой попадаются в рядах арконовцев, пришло ему на ум, профессионализмом и не пахнет, самообладания ни на грош.

- Что-нибудь еще? - не выдержав, спросил Тарпиц.

- Простите, квадр-офицер, я немного задумался, - смиренно поддел его Кин.

- Виноват. Извините.

- Нет, ничего страшного, не подумайте, что я фанатик устава. Да и предмет для размышлений был не столь уж существенный. Я гадал, кто вам в академии преподавал криминалистику и, в частности, дактилоскопию? Верженский, наверно?

При недвусмысленном намеке на злосчастную экспертизу обоймы и наглую ложь на утреннем совещании Тарпиц совершенно скис.

- Вы не ошиблись, - промямлил он.

- Замечательный человек, кристально честный, настоящий профессионал, не правда ли?

- Не могу судить, не имел счастья быть близко знакомым.

- А я когда-то учился с ним вместе, представьте себе. Как говорится, жаль, что таких людей нынче уже не делают...

Тарпиц ничего не ответил, и остаток пути до столовой прошел в молчании. Теперь, став полным хозяином положения, Кин не смог отказать себе в удовольствии элегантно пощекотать нервы этому подлецу. Сначала обработать его хлесткими двусмысленностями, чтоб дозрел до полной кондиции, потом устроить крупную служебную головомойку, а уж дело об украденных со склада минах приберечь для завершающего удара.

Войдя в зал столовой, Кин снял шлем, пригладил волосы ладонью и бросил Тарпицу через плечо:

- Итак, завтра в десять утра буду у вас.

- Да, непременно, буду ждать вас... - угодливо зачастил тот.

Прежде чем пойти по проходу посреди зала, Ронч снял криостат с плеча, чтобы не задевать неуклюжей ношей сидящих за столиками. Опередив его, Кин вольготно развалился на стуле, глядя, как с другого конца зала приближается Стасия. Он вдруг почувствовал, что эта женщина стала волновать его всерьез. Этой ночью они будут вместе в постели. На редкость удачный день получит приятное завершение.

- Что вам на ужин? - спросила официантка, подойдя к столику.

- А что вы посоветуете?

- Океанский салат сегодня очень хорош.

- Полагаюсь на вас, - произнес Кин. - Давайте салат.

- Мне филейчик, - сказал Ронч.

- Сию минуту.

В ожидании заказа Кин принялся озирать зал, и пустующее место за столом возле акранийского деревца напомнило ему о самоубийстве Харагвы. Надутый доктор Мерстон сделал вид, что не замечает присутствия Кина. Абурхад о чем-то оживленно переговаривался с Буанье. Подперев голову рукой, Кин задумался. На недостаток любовного опыта он пожаловаться не мог, однако ему никогда не удавалось предугадать, как поведет себя женщина в постели. То разухабистая девка, отчаянная на словах, окажется пресной, болезненно стыдливой, а то сумрачная скромница начнет в оргазме восторженно сквернословить. Очень редко напускной лик дамы совпадал с тем, который открывался в инимные минуты. Интересно, подтвердит Стасия это правило или станет исключением...