Полигон

Далеко не глупый, но простоватый по натуре симпатяга Ронч мыслил в категориях крошечного гарнизонного мирка, где шеф отдела контрразведки запросто может поломать неугодному человеку судьбу.

- Спасибо за предупреждение, - беспечно отозвался Кин. - Волноваться нет причин, я ему не по зубам.

- Он человек концерна, Кин. Это не шутки. - Всерьез обеспокоенный Ронч наконец воспользовался дарованной ему привилегией обращаться к вышестоящему офицеру по фамилии.

- А я человек Генштаба, дружище, - отбросив благодушие, процедил Кин. - И не Нариману шутить со мной шутки.

Внезапный всплеск раздражения у него вызвал титул, который Ронч простодушно присвоил Нариману. В их ведомстве не положено служить двум богам сразу: если уж работаешь в контрразведке, то не имеешь никакого права кормиться на стороне. В придачу ко всем своим грехам Нариман осмелился преступить и эту заповедь, с потрохами продавшись концерну.

- Ладно, смотрите сами, не мне вас учить.

Окончательно лишенная облачного покрова седловина, подставленная исступленному солнцу, превратилась в сущее пекло, и микровентиляция бронекостюма уже слабо помогала переносить жару. При здешнем уровне гравитации даже спокойная ходьба оборачивалась изрядной физической нагрузкой, и когда Кин, беседуя с Рончем, дошел до здания лаборатории, намокшее от пота белье липло к телу.

- А что, извиняюсь, у вас бывали с психиатрами проблемы? - как бы вскользь поинтересовался Ронч, первым поднявшись на высокое крыльцо и нажимая кнопку звонка.

- С чего вы взяли? Неужто я похож на сумасшедшего? - Кин растянул рот в широкой улыбке.

Объектив укрепленной под дверным козырьком видеокамеры чуть наклонился, из динамика переговорного устройства донесся довольно-таки нелюбезный куцый вопрос:

- К кому?

- К доктору Харагве, - доложил Ронч.

- Зачем?

- Он назначил нам встречу на это время.

- Подождите.

Наступила пауза. Ронч внимательно осмотрелся вокруг, потом повернул голову к Кину.

- Вы уж извините меня за дурацкий вопрос, - пробормотал он с нескрываемым смущением. - Просто вы тогда в лазарете сказали, что психиатров не любите. Да еще этот разговор с Нариманом. Я подумал, мало ли какие у вас могли быть по жизни проблемы?

- Это у них со мной проблемы, - отшутился Кин. - А если серьезно, то я никогда не числился их пациентом.

- Входите, - наконец донеслось из динамика, и двустворчатая бронированная дверь бесшумно разъехалась в стороны.

Они вошли в тесный тамбур, подождали, пока сомкнется внешняя дверь и откроется внутренняя. Короткий коридор привел их в шестиугольный холл с мозаичной эмблемой концерна во весь потолок и пятью дверями, каждая из которых была снабжена кодовым замком и видеокамерой. Уставший от жары Кин с удовольствием вдохнул кондиционированную прохладу, сунув снятый шлем под мышку, потом вынул из планшета носовой платок и отер потный лоб.

Дверь напротив распахнулась, и в холл энергичным шагом вышел Харагва, облаченный в желтый лабораторный халат с закатанными рукавами.

- Салют, старина, - приветствовал он Ронча и протянул Кину короткопалую волосатую лапищу: - Рино. Будем знакомы.

- Элий, - в тон ему ответил Кин, обмениваясь крепким рукопожатием. - Рад познакомиться.

Слегка наклонив сизую булыжную голову, Харагва уставился на Кина из-под кустистых бровей тяжелым ощупывающим взглядом.

- Значит, хотите познакомиться с моими зверушками? - осведомился он, почесывая шрам на бритой макушке.

- Да, говорят, у вас тут отличная коллекция здешней живности.

- Это верно. Есть на что полюбоваться. - Харагва повернулся к соседней двери, набрал четырехзначный код и прижал к миниатюрному объективу замка указательный палец. - Заходите.

За раздвинувшимися створками двери обнаружился просторный грузовой лифт, на котором все трое спустились на цокольный этаж здания. С интересом Кин отметил, что, судя по лифтовым кнопкам и табло, ниже находился еще один уровень.

Выйдя из лифта в квадратный тамбур, Харагва последовательно отворил три двери, сначала массивную стальную со штурвальной рукоятью, затем прозрачную бронепластиковую перегородку в узкой никелированной окантовке и, наконец, распахивавшуюся внутрь частую решетку из стальных прутьев толщиной в мизинец. За дверями помещалась длинная галерея, ярко освещенная цепочкой круглых плафонов на низком потолке. В теплом сыром воздухе витали смутные шорохи, легкий смрад зверинца вперемешку со щекочущими запахами химикалий. Вдоль некрашеной вибробетонитовой стены, по которой тянулись ровные жилы отпечатавшейся опалубки, стояло семь разнокалиберных боксов из бронепластика. Остановившись перед первым из них, кубом высотой в человеческий рост, Харагва сделал приглашающий жест рукой.

- Ну, знакомьтесь. Это прыгунчик.

За бронепластиком на охапке увядшей рыжей травы копошилось лупоглазое гигантское подобие насекомого. Стоило Харагве постучать ногтем по стенке бокса, тварь высоко подпрыгнула на длиннющих тонких ногах со множеством суставов, между фасетчатых глаз вскинулся упругий хоботок, под которым раздулся и тут же сжался чешуйчатый пузырь, нечто вроде пародии на мошонку. Раздался глухой хлопок, по бронепластику что-то щелкнуло, усеяв изнутри его поверхность крошечными брызгами, и рядом с травяной подстилкой, срикошетив от двух стенок, упала белая костяная игла размером со штопальную.

- Этот дурашка великолепный снайпер, - невозмутимо прокомментировал Харагва. - Иголку видите? Он ее всаживает с двадцати локтей в цель размером не больше ногтя. Предпочитает стрелять по глазам.

- В общем, если такого гада встретить на дорожке, а забрало поднято, можно уже не дергаться, - наставительно пояснил Ронч. - Сразу труп.

- Вот это бесподобный алкалоид, - добавил биотехнолог, указывая пальцем на забрызганный бронепластик. - Вызывает мгновенный паралич дыхательных путей.

- Словом, у него на голове нечто вроде пневматического ружья с отравленными иглами, - подытожил Кин.

- Совершенно верно.

- Это самец или самка?

- У них нет гениталий, как и у большинства здешних агрессивных экзотов, объяснил Харагва, переходя к следующему боксу. - А тут у нас тещин язык, полюбуйтесь.