Страница 27 из 105
Черт его знает, до чего легко и быстро опошляются события, только что смотревшиеся самой благородной романтикой…
Майдан – это в переводе на русский всего-навсего площадь
(в данном случае – площадь Независимости, бывшая Революции). Девичья фамилия леди Юлии – Григян-Телегина, украинской крови – ноль целых, ноль десятых. Но дело даже не в этом. Очень быстро выяснилось, что «прогнивший режим» рухнул исключительно оттого, что его вульгарно сдали серьезные дяди в погонах, имеющие прямое отношение как раз к спецслужбам (как показывает исторический опыт, мало найдется лидеров, которые смогут удержаться в седле, когда от них отворачиваются собственные спецслужбы). И мало того: чуть позже оказалось, что все это «романтическое» предприятие как раз потому и приобрело такой размах, что втайне подпитывалось немаленькими деньгами (речь идет о полусотне миллионов долларов), вброшенными на Украину лондонским сидельцем по фамилии Березовский.
Это уже были не слухи и не сплетни – потому что вокруг «оранжевой революции» очень скоро развернулся самый что ни есть унылый, пошлый и вульгарный скандальчик. Выяснилось, «апельсинчики» Березовского форменным образом «кинули»: деньги взяли, а обещаний выполнять не намеревались.
И взвыл Борис Абрамович, словно кот, которому прищемили в дверях нечто очень существенное. И подал даже в суд, пытаясь цивилизованным образом вернуть свои миллионы, – но что-то плохо верится, что ему это удастся. Его украинские бывшие партнеры тоже, знаете ли, не дети малые и не вчера родились…
Вот и выяснилось очень быстро, что нечего надеяться на всевозможные разноцветные революции типа украинской – поскольку это не романтическое «народное возмущение», а всего лишь добротно проплаченная спецоперация, а это, как говорят в Одессе, две большие разницы…
Глава 6
Корабль выправляется?
В конце 2004 – начале 2005 года российские спецслужбы и армия перешли в контрнаступление. В Дагестане, в Кабардино-Балкарии, Ингушетии, Карачаево-Черкессии, Чечне почти еженедельно кончали очередную группу боевиков. О случайных стычках и речи не было: группы старательно пасли порой в течение долгих недель, потом блокировали – в лесу, в горах, в домах – и уничтожали.
Восьмого марта прошла информация, что уничтожен Аслан Масхадов – это оказалась чистая правда. «Президент» Чечни
(в Грозном давно уже находился другой, реальный) давно уже был фигурой в некотором смысле виртуальной: никого и ничего он давненько не контролировал, серьезные полевые командиры перед ним чалмы не ломали. Масхадов с немногочисленными нукерами кочевал из одного убежища в другое. Время от времени он выходил в Интернет и изрекал нечто респектабельное – дескать, лично он категорически осуждает теракты в Москве и Беслане… Что опять-таки не влияло на события, разве что прибавляло пылу тем зарубежным радетелям, кто настаивал на необходимости для россий-ского руководства вести переговоры с Масхадовым как равноправной стороной. Применительно к истории Англии это выглядело примерно так же, как если бы в середине ХVIII века нашлись сумасшедшие, всерьез призвавшие Лондон официально, на равных вести переговоры со свергнутой и обосновавшейся во Франции династией Стюартов: только на том основании, что Стюарты когда-то были законными королями, а сейчас время от времени засылали на Британские острова шпионов и мятежные группочки
(с которыми очень быстро разделывались). Зная английские реалии того времени, нет сомнений, что подобных агитаторов быстренько поставили бы к позорному столбу, где добродушный лондонский народец долго обстреливал бы их репой и булыжниками…
Масхадов, засевший в бункере, сдаться отказался, и полетели гранаты. Обстоятельства кончины «президента» до сих пор не вполне ясны: то ли его этими гранатами и накрыло, то ли Масхадова по его просьбе пристрелили два находившихся с ним боевика (Коран к самоубийцам относится резко отрицательно, как и христианство). Но эти подробности, честно говоря, по большому счету абсолютно неинтересны.
Главное, теперь уже не осталось фигуры, обладавшей хотя бы тенью легитимности. У Масхадова такой призрачный ореол имелся: как-никак он и в самом деле был когда-то избран президентом в результате выборов. Теперь в террористическом подполье остались только боевики чистейшей воды.
Британская «Таймс», как обычно, не смогла удержаться от очередных благоглупостей: «Русские убили единственного чечен-ского лидера, готового к диалогу». В Лондоне то ли не знали, то ли притворялись, что не знают: в Чечне к тому временибыл лидер – законно избранный президент Алу Алханов. Нет никаких сомнений, что Масхадов «готов» был и к дюжине диалогов, но вот кого бы он представлял, понять решительно невозможно…
Владимир Путин в беседе в Ново-Огарево с западными политологами и журналистами говорил: «Речь идет не о политических целях, какими бы странными эти цели ни казались. Речь идет о средствах, которые абсолютно недопустимы и которые делают невозможными обсуждать сами цели. В конечном счете и Усама бен Ладен заявляет о том, что он борется за независимость Ближнего Востока, и особенно родной ему Саудовской Аравии, от влия-ния США и от королевской саудовской семьи. Он убивает людей в США и за пределами США не просто ради крови. Он даже ссылается на Коран и заветы пророка. Почему же никто на Западе не хочет вести с ним и с „Аль-Каидой“ переговоры?»
Да потому, что на Западе, к превеликому сожалению, не изжиты те самые «двойные стандарты», по которым то, что выглядит естественным и позволительным – да что там, единственно возможным – для Запада, для России считается чем-то запретным и недопустимым. Существует на Западе по отношению к России некая сюрреалистическая нервозность, идущая с давних времен и в категориях обычной логики необъяснимая. Это странно и непонятно: мы, собственно, ничего им не сделали, не ходили к ним в дальние завоевательные походы – хотя та же Франция на протяжении XIX века дважды посылала армии в наши пределы. Мы не были конкурентами в международной работорговле, на которой полтораста лет несказанно наживались как раз те самые респектабельные английские джентльмены. Мы не участвовали в ожесточенной драке за колонии, когда «цивилизованные» державы браво перекраивали весь мир, высаживая войска всюду, где власть была слабой, а богатства – заманчивыми. Мы никогда не влезали в те регионы, где западные страны устанавливали свою торгово-финансовую гегемонию: Латинская Америка, Юго-Восточная Азия, Китай. Это западная агентура иногда участвовала в убийстве русских императоров, но никогда не обстояло наоборот. Одним словом, мы им ничего не сделали – не оттаптывали чувствительных мозолей, не перехватывали рынков, не перекупали банки, не отнимали колоний, не раздували мятежи на их территории (как они порой на нашей) – но все равно западные люди отчего-то частенько испытывают к нам если не потаенную ненависть, то уж, безусловно, потаенное недоверие.
Даже Фритьоф Нансен, норвежский путешественник и общественный деятель… Никоим образом не русофоб, всегда с симпатией относился к России и русским, много и серьезно помогал белой эмиграции (знаменитые «нансеновские паспорта»). Кроме того, его родина, Норвегия, никогда с Россией не воевала (разве что в полузабытые времена Древней Руси наши дружинники иногда сходились с ихними варягами), не имела причин России опасаться. Но даже у Нансена однажды прорывается в одной из его книг: «Россия – страшная страна. Начиная с 1550 года эта страна каждые семь лет увеличивалась на площадь, равную Норвегии». Всего-навсего «увеличивалась» (и никогда за счет норвежских территорий) – но все равно «страшная».
В то же самое время у Нансена не сыщется ни единой строчки, где его пугала бы Великобритания, а она увеличивала свою империю темпами, которые, пожалуй, будут гораздо более стахановскими, нежели российские. К тому же, что немаловажно, Россия распространялась на прилегающие пределы (где не имелось ничего, даже отдаленно напоминающего государственность), – скорее осваивала ничейные территории, большей частью мирно. А вот Англия как раз отправляла флот и армию за тридевять морей, чтобы сокрушить добрую дюжину самых настоящих государств – в Индии, Африке, Юго-Восточной Азии. И все равно мы «страшные», а британцы – нисколечко.