Страница 37 из 52
Наутро, как заботливый собутыльник, он спросил о Грэме. Ему сказали, что тот уехал в Лондон бледный, но уверенный в себе. На пропуске не было фотографии - простая визитная карточка «Аппер Клайд Шипбилдерс», где значилось, что служащий А. Грэм вправе подниматься на борт корабля.
Наблюдения показали, что охранник за десять минут внимательно просматривает пропуск всего лишь раз, не более. Часто достаточно взмахнуть карточкой - и ты на корабле.
В то субботнее утро он взял у Рейкса пропуск, взглянул на чистую обратную сторону, будто хотел увидеть там поздравление или крепкое ругательство, и молча вернул.
Рейкс вступил в лабиринт коридоров и проходов, залов, грильбаров и кафетериев, танцплощадок, лестниц и прогулочных палуб. Он прошел театр, ют, открытые бассейны первого и второго класса - огромный улей, населенный теперь рабочими, снующими, как пчелы, чтобы поскорее закончить с неполадками и отделкой корабля. Попав на борт, человек бродил уже без всякой проверки, мог ходить везде, не вызывая удивления. Даже если он слонялся, откровенно бездельничая, это ничего не меняло - сами рабочие, по-видимому, только этим и занимались. Ни один лифт не работал, поэтому Рейкс таскался вверх и вниз пешком, отмечал каждый этаж, добросовестно заносил в память все изгибы, повороты, углы и закутки. Чаще всего он возвращался на нос корабля, понимая, что эта часть судна важнее всего. А еще внимательнее изучал переднюю половину юта. Именно здесь заканчивалась голубая лестница «А». Рейкс прошел всю палубу, переступая через провода, обходя стремянки, на которых возились с освещением электрики, миновал танцзал, а потом через каюту 736 двинулся к лестнице «А». Впереди были каюты капитана и офицеров, а над ними - рубка, мозг корабля. Настанет день, и Рейкс будет управлять этим мозгом. Именно здесь решится его судьба. Тот день станет роковым, если Рейкс не окажется уверенным, твердым хозяином положения. И он признавался себе, что весь теперь во власти вызова, бросить который ему не терпелось. Этот вызов тревожит его гораздо сильнее мыслей о будущем. Рейкс станет хозяином корабля по меньшей мере на час. Но для этого он должен знать его, как дорогу в Альвертон, должен изучить всё, все ходы и выходы, начиная от таблички с надписью «Почта, телеграф, телефон» и кончая витражом по правому борту - там этажом ниже расположен ресторан «Британия» с раскрашенной головой Британии у входа, а рядом - кают-компания с большими окнами, выходящими на нос судна, ют и бак, над которыми однажды ночью в свете палубных фонарей повиснет вертолет… Знать все это, как и то, что в один прекрасный день в кают-компанию войдет Белла, и - как решено полчаса назад - чуть-чуть раздвинет брезентовый занавес (его опускали на ночь, чтобы свет не мешал вахтенному в рубке), и посмотрит, как с корабля поднимут золото.
Узнав из разговоров в баре, что и сегодня, в субботу, капитан и кое-кто из офицеров дежурят на борту, Рейкс решил не заглядывать пока в их каюты. Он хотел попасть к ним как бы невзначай, держа наготове извинения и обаяние. Лучше заняться этим завтра, когда на судне будет еще меньше команды, а капитан, если повезет, пойдет в город завтракать или поедет навестить семью. Итак, Рейкс повернул назад, спустился по застланной синим ковром лестнице «А» и стал искать каюту для Беллы - одноместную, первого класса. После ограбления Белла, никому неизвестная, безымянная, поплывет дальше в Америку, и никто о ней больше не вспомнит. Ей нужна каюта по левому борту, на отшибе, поближе к носу, чтобы из нее можно было быстро и легко добраться до лестницы «А» и подняться на бак. Рейкс уже выбрал ее на планах судна, которые достала Белла в Кьюнард Хаузе, и знал, что номера кают начинаются с номера палубы, на которой расположены. Одиночных кают первого класса на судне мало. Когда придет время, Бенсон и Мандель пустят в ход свои тайные связи и заполучат каюту № 4004.
Рейкс спустился на четвертую палубу, прошел по коридору и повернул направо. Очутился в закутке у кают № 4002 и 4004. Рейкса никто не видел, он скрывался за поворотом главного коридора. Дверь каюты была не заперта. Рейкс распахнул ее и вошел. По левую руку стояла односпальная кровать, от стены до стены. Под углом к ней - туалетный столик с зеркалом, убранным голубой тканью. Под зеркалом - полочка с ночником, радио и кнопка, чтобы вызывать стюарда. Радом с иллюминатором - платяной шкаф, за ним - дверь в туалет я ванную. Он обыскал глазами каюту, понимая, что должен изучить ее досконально - здесь могло оказаться нечто, способное чуть-чуть изменить план, и, кто знает, к чему это «чуть-чуть» может привести. Рейкс вышел из каюты, выяснив по крайней мере одну важную деталь: задвижек не было ни у входной двери, ни у двери в ванную. Они запирались на ключ, но не на засов.
Затем Рейкс поднялся на верхнюю палубу и увидел, что, как и писал Сарлинг, через грузовой лифт можно попасть прямо ко входу в служебные помещения. Рейкс прошел мимо дверей с табличками «Столовая стюардов» и «Комната отдыха стюардов» и очутился перед открытой железной дверью на бак. Путь золота из спецкаюты проходит через лифт с восьмой палубы.
…И вот Рейкс снова в номере отеля, обдумывает, лежа в постели, план, знает, что он выполним. Понимает, его нужно выполнить, ведь несколько расплывчатых сообщений в полицию уничтожат и его, и Бернерса, и Беллу. Знает, Бернерс прав: связался с преступным миром - покоя и свободы от страха не жди. Есть только вывернутое наизнанку доверие к таким людям, как Сарлинг, Бенсон и Мандель… Но, несмотря на извращенность, это доверие чего-нибудь да стоит, и Рейкс понимал - на большее надеяться нечего.
На другое утро он снова отправился на корабль. Работа шла и по выходным. Рейкс толкался среди рабочих, иногда останавливался поболтать, наконец, добрался до шканцев и по короткому коридору - до каюты № 736. Он открыл дверь, ступил в узкий проход. Справа, за распахнутой дверью, виднелись смятая постель, низкий стол, заваленный журналами, полка с книгами в мягких обложках. Слева проходила лестница, что вела наверх, к каютам старших офицеров. Впереди была стеклянная дверь офицерского ресторана с балконом и зеркальными окнами. Офицер с двумя золотыми кольцами на рукаве синего кителя вышел в коридор и заметил Рейкса.
Рейкс кивнул, улыбнулся и сказал:
– Меня зовут Грэм. Я только что начал работать в «Аппер Клайд». Мне надо встретиться здесь с инженером Фарраром.
– У нас нет такого.
– Вот чудак! Он же сказал, что знает одного вашего офицера… не помню его имени… офицер собирался провести меня по кораблю, показать рубку и все такое. Я должен был встретить Фаррара у каюты № 736 в половине одиннадцатого. Простояв там полчаса, я подумал, что, наверное, ошибся, и он ждет меня здесь. Вот моя карточка.
Рейкс подал офицеру пропуск. Тот мельком взглянул на него и вернул со словами:
– Так вы не помните имени офицера?
– Нет. Но, может, Фаррар где-то здесь. Может, он в рубке.
– Пойдемте посмотрим.
Вот так. Все шло как по писаному, потому что Рейкс уже попал на корабль, потому что у него был пропуск, потому что он говорил и жестикулировал естественно, качал головой и подшучивал над Фарраром, который вечно опаздывал и путал все на свете. Офицеру же некуда было девать воскресенье, благо капитан и первый помощник сошли на берег, так что он был не прочь составить себе компанию и с охотой показывал Рейксу корабль, которым гордился. К тому же никаких предписаний он не нарушал. Итак, Рейкса повели на экскурсию - в прекрасную офицерскую лоджию, потом наверх, в каюты старших офицеров. Показали капитанскую гостиную - глаза Рейкса интересовались всеми подробностями, мозг запоминал их точно и аккуратно: стол напротив двери, настольная лампа с оранжевым абажуром, цветущий серебристо-серый кактус в горшке на низкой подставке, зеленые, с красными полосами пуфики у стен и под окнами, желтые и оранжевые занавеси, зашторенная дверь в рубку, перед ней - вход в спальню и ванную… Глаза смотрели, ум записывал… на столе вазочка с заточенными карандашами, телефон, пара маленьких держателей для книг, несколько карманных словарей… Рейкс мысленно сфотографировал всю комнату. Он знал, что вскоре будет стоять здесь и смотреть в лицо капитану, балансировать на лезвии ножа, уверенный что не сорвется. Он подвергнет капитана принуждению, какому подвергли его самого.