Страница 11 из 53
Второй - белоголовый тонкошеий мальчишка, унаследовавший от матери зеленые глаза, а от отца - раздвоенный ямочкой упрямый подбородок.
Было тогда Мишке десять лет, а Михаилу Андреевичу Ратникову, перенесенному почти на девятьсот лет назад - сорок восемь. И был внук старше деда почти на два года.
А сейчас Мишке уже тринадцать, и дед - профессиональный военный, чином ну никак не ниже майора - на полном серьезе выносит ему благодарность за правильные действия в ситуации, которая запросто могла закончиться кровавыми шмотьями и пустыми санями, стоящими посреди заснеженной лесной дороги…
Позади негромко скрипнула калитка и Мишка, обернувшись, увидел входящего во двор дядьку Лавра.
– Что с Аней, батя? - не скрывая беспокойства, лавр задал деду вопрос через весь двор - от самой калитки.
– Из саней выпала, зашиблась - голос у деда был, как минимум, неласков. Так и слышалось в нем: "Шел бы ты отсюда, и без тебя тошно".
Лавр, нерешительно потоптавшись, произнес каким-то робким, совершенно ему не свойственным тоном:
– Сходить… Проведать…
– Незачем! - отрубил дед "железным" голосом - Сейчас Анька-младшая сбегает, узнает, что нужно.
– Ну, и я бы с ней…
– Незачем!
"Чего это дед на него вызверился? Неужели?… Вот те на! Хотя, родной брат-близнец, живем, считай одной семьей, только в разных домах… Ох и влип ты, дядя Лаврик!".
Отцов брат еще потоптался, явно не находя в себе сил уйти, тоскливо обвел вокруг себя взглядом и зацепился за груду волчьих туш в санях.
– Ты настрелял?
– Одного Мать топором, еще одного Чиф… - в который раз завел Мишка.
– А остальных-то ты?
– Я.
– Из своей игрушки?
– Угу.
– Смотри-ка, полезная вещь оказалась! - Удивился Лавр. - Может мне и своим оглоедам такие же сделать, а? Давно уже просят, кстати.
– Незачем! - Деда словно заклинило на одном и том же слове. - Незачем убойную вещь детям в руки давать! Еще друг друга перестреляют!
– Михайла же никого не перестрелял, - попытался спорить Лавр - а еще "бешеным" кличут.
– Михайла - другой разговор. Он и старше на год, и… - деду откровенно не хватало аргументации, но соглашаться с сыном, на которого он был не на шутку сердит, не хотелось. Лавр, прекрасно зная отцовский нрав, снова обратился к Мишке:
– Сколько, выходит, твоих?
– Пятеро.
– А сколько раз стрелял?
– Один раз промазал, остальные попал.
– Издалека стрелял?
– Первого - шагов с сорока, остальных ближе.
– Зачем же так близко подпускал?
– Сани трясло, и заряжать сидя трудно.
– Сидя заряжать… А если рычаг наоборот сделать, чтобы рукой на себя тянуть?
Дядька Лавр был кузнецом и талантливым конструктором-самоучкой. За разговором о любимых железках он мог забыть о чем угодно. Сейчас, однако, он лишь имитировал интерес, используя разговор как повод для того, чтобы не уходить.
– Не вытяну. - Отверг предложение лавра Мишка. - Я же ногой всем весом давлю, если рукой, то тогда мне сила нужна, чтоб на одной руке подтягиваться. Я так не могу, только на двух.
– А рычаг подлинней сделать?
– Тогда он длинней самострела выйдет, потяну, а он в живот упрется. Нет, не получится.
– Может тогда за два раза взводить? Сначала на промежуточный стопор поставить, а потом до конца взвести? Нет, сложно получается и ненадежно… В общем, подумать надо. Ты тоже подумай и еще насчет болтов…
Лавр не договорил, увидев, что на крыльцо выскочила Анна-младшая с узелком в руке.
– Деда, я к тетке Настене. - Прощебетала Мишкина старшая сестра и соскочив с крыльца, направилась к воротам.
Дядька Лавр сунулся было за Анькой.
– Лавруха! Назад! - Строго приказал дед.
Анька на ходу обернулась, сочувственно глянула на Лавра.
– Я быстро. Вернусь, все расскажу.
"Да что, они все в курсе, что ли? Один я дурак дураком? А чего Вы хотели, сэр Майкл? Вам же тринадцать лет. Сами, между прочим, с женской половины дома слинять мечтали. Вот и не суйтесь не в свои дела. Прекрасно, будьте уверены, без Вас обойдутся. Лучше пользуйтесь случаем: взрослые вашей игрушкой заинтересовались. Какую-то пользу в ней увидели".
– Дядя Лавр, ты чего про болты сказать хотел?
– А? Какие болты?
– Ну, ты сказал насчет болтов подумать, а что подумать не сказал.
– Насчет болтов… - ох, не до болтов было Лавру Корнеичу, и вообще ни до чего…
– Лавруха! - Прикрикнул на сына дед. - Заикнулся - договаривай!
– Да видишь какое дело, батя,… болты… их много нужно, если еще и моим мальцам…
– Да не тяни ты!
– Да я вот посмотрел: Михайла их клеит из плашек, это - правильно, а потом ножом обстругивает… Ну, в общем, у него самое лучшее, один из пяти в дело идет, остальные портит. Вот я и думаю: может какую приспособу придумать, чтобы и быстро и все одинаковые, и без изъяна.
– Так я придумал уже, - обрадовался Мишка - только сам сделать не могу.
– Во! Приходи завтра ко мне в кузницу, расскажешь, вместе подумаем.
Лаврентий закруглил разговор и снова сунулся к калитке, видимо, собираясь нагнать Анну-младшую но дед пресек его попытку в корне:
– Лавруха! Помоги-ка волков в сарай перетаскать. Пацану неподъемно, как в сани-то втащил… Потом в дом идите, вместе Аньку ждать будем. Заодно и задумку свою объяснишь, Михайла.
В доме, как раз заканчивали устранять следы Юлькиных медицинских манипуляций. Чиф, перевязанный в нескольких местах уже лежал на половичке у печки, Машка смывала со стола кровь и выстриженную вокруг ран шерсть, а Юлька наставительным тоном объясняла ей, что кормить пса не надо, да он и сам есть не будет, а поить, наоборот, надо побольше, но каждый раз в миску с водой надо добавлять ложку отвара вот из этого горшочка.
– Ты бы, девонька оставалась у нас ночевать, - предложил Юльке дед - наша-то хозяйка, наверно, твою постель заняла.
– Спасибо, Корней Агеич, у нас место для больных есть, не первый раз.
– Ну, все равно, Анну дождись, вдруг еще чего из дому понадобится, так ты и захватишь. Михайла, давай рассказывай: чего ты там надумал?
– Рисовать надо, деда.
– Бери уголек и вот прямо на столе и рисуй, Марья потом еще раз протрет, после пса-то.