Страница 148 из 188
«Кажется, я читал тогда именно эту книгу. Жаль, что не помню точно!» – огорчился Баоюй.
На первой странице сверху рисунок, такой расплывчатый, что ничего нельзя разобрать. На обороте страницы – несколько строк, тоже неясных, но прочесть можно. Баоюй присмотрелся и увидел иероглиф «линь» – «лес», а ниже иероглифы «яшмовый пояс». «Не иначе как здесь говорится о сестрице Линь!» – решил Баоюй и стал читать дальше. Дошел до слов «шпилька златая в снегу под сугробом лежит»[77] , очень удивился и пробормотал: «Как будто опять зашифровано имя!..»
После этого Баоюй сложил прочитанные фразы с последующими и прочел их все вместе.
«Никак не могу уловить смысла, – сокрушался Баоюй. – Видимо, в этих словах только зашифрованы имена. Досадно, что встречаются такие слова, как „жалеть“ и „вздыхать“. Что бы они могли здесь значить?»
Баоюй расстроился, и тут в голове мелькнула мысль: «Я читаю украдкой, как вор! Чтобы никто не увидел! А вдруг не успею прочитать до конца! Не буду терять времени зря!»
И Баоюй, даже не взглянув на рисунок, принялся снова читать. Дойдя до слов: «Вот заяц тигра повстречал – сна-жизни больше нет», Баоюй словно прозрел: «Ну конечно! Предопределение совершенно точное! Оно касается моей сестры Юаньчунь! Ведь она умерла в год зайца и тигра! Надо все записать и выучить. Тайны я разглашать не стану, зато узнаю судьбу всех сестриц, и не придется мучиться неизвестностью и звать гадальщиков».
Баоюй огляделся, но ни кисти, ни тушечницы, разумеется, не нашел. Опасаясь, как бы кто не помешал, он решил поскорее прочесть до конца. На следующей странице нарисован был человек, запускающий змея, а под ним – двенадцать стихотворений. Одни он понял сразу, другие – по некотором размышлении, третьи – вообще не понял, но постарался запомнить.
Затем он снял с полки «Дополнительная книга к судьбам двенадцати головных шпилек из Цзиньлина» и опять принялся за чтение.
Дойдя до слов «Ревность несносна – только актеру достанется счастье; кто бы подумал: обижен судьбой этот юноша знатный», он сначала ничего не понял. Но как только взглянул на рисунок и увидел циновку с цветами, которую обычно называют «хуаси», сразу догадался, что речь идет о Хуа Сижэнь. Баоюй сначала изумился, а потом горько заплакал.
Овладев наконец собой, он хотел читать дальше, но в этот момент раздался голос:
– Не безумствуй! Сестрица Линь тебя зовет!
Баоюю показалось, что это голос Юаньян. Он быстро обернулся, но поблизости никого не было.
Баоюй продолжал озираться, когда в дверях вдруг появилась Юаньян и поманила его к себе.
Баоюй выбежал, но Юаньян стала удаляться.
– Дорогая сестра! – вскричал юноша. – Подожди!
Юаньян даже не оглянулась. Баоюй попытался ее догнать, и тут его взору открылся величественный дворец: повсюду высились башни и пагоды с ажурной резьбой, храмы и палаты, а возле них, словно окутанные дымкой, девушки-служанки. Эта картина так захватила Баоюя, что он забыл о Юаньян.
Легкими, неслышными шагами Баоюй вошел в ворота. Во дворце росли диковинные цветы и редкостные травы, но внимание его привлекла тоненькая травка с пурпурными листиками, которая вилась по мраморной решетке.
«Интересно, что это за травка? – подумал Баоюй. – Такая гордая и благородная!»
Налетел легкий порыв ветра, травка закачалась и затрепетала. Она была так изящна и нежна, что у Баоюя сердце замерло и сладостная истома разлилась по телу.
Баоюй залюбовался травкой, но тут услышал голос:
– Безумец, откуда ты явился? Как смеешь смотреть на траву бессмертия?!
Баоюй испуганно обернулся и, увидев перед собой фею, поспешно совершил приветственную церемонию и сказал:
– Я искал сестру Юаньян и вот забрел в обитель бессмертных. Простите мне мое невежество, святая сестра, и позвольте спросить, что это за место? Почему здесь оказалась сестра Юаньян и сказала, что меня желает видеть сестрица Линь? Умоляю вас, объясните, что это значит!
– Да кто тут знает твоих сестер? – недовольным тоном проговорила фея. – Я присматриваю за травой бессмертия и не позволю простым смертным на нее смотреть!
Баоюй хотел уйти, но никак не мог оторваться от травки и стал упрашивать фею:
– Святая сестра! Присматривать за травкой бессмертия может только покровительница цветов. Скажите же мне, какими достоинствами обладает эта травка?
– Ты сам должен знать. Рассказывать об этом слишком долго, – отвечала фея. – Эта травка когда-то росла на берегу реки Душ – Линхэ, и называют ее «Пурпурной жемчужиной». Как-то она стала засыхать от недостатка влаги, но, на ее счастье, явился Хрустальноблещущий служитель, который изо дня в день окроплял ее сладкой росой и помог вырасти. Потом она спустилась в мир людей, отблагодарила благодетеля своими слезами за оказанные милости и снова ушла в страну праведников и бессмертных. Вот почему фея Цзинхуань приставила меня к ней и велела отгонять от нее пчел и мотыльков.
Баоюй ничего не понял из того, что сказала фея, но, боясь оплошать перед покровительницей цветов, лишь спросил:
– Святая сестра, а кто присматривает за другими цветами? Их ведь много! Не посмею вам докучать, но умоляю, скажите, кто присматривает за лотосами?
– Не знаю, – отвечала фея. – Это ведомо лишь моей повелительнице.
– А кто ваша повелительница?
– Фея реки Сяосян.
– Неужели?! – воскликнул Баоюй. – Так ведь это моя двоюродная сестра Линь Дайюй! Разве вы не знаете?
– Глупости! – произнесла фея. – Здесь обитель бессмертных, и пусть даже ты звал свою сестрицу Феей реки Сяосян, ей далеко до небесных фей Ахуан и Нюйин! Разве могут феи состоять в родстве с простыми смертными?! Будешь болтать – позову служителя и он тебя выгонит!
Баоюй расстроился – родилось ощущение, будто он мерзкий и грязный. Он хотел поскорее уйти, но в этот момент послышался голос:
– Меня посылали за Хрустальноблещущим служителем!
– Мне тоже велено его привести, – ответила фея. – Где же он?
– А разве не его ты только что прогнала?
Фея помчалась за Баоюем, крича:
– Хрустальноблещущий служитель, вернитесь!
Но Баоюй, опасаясь преследования, бросился бежать со всех ног. Вдруг появился некто с драгоценным мечом в руке и загородил дорогу:
77
И, плача, в слезах устремилась к Цзиньлину… – Цзиньлин – название гор близ Нанкина, в древности – место отшельничества буддийских и даосских монахов.