Страница 135 из 188
Служанки посоветовались и решили не поднимать шума.
– Если даже Мяоюй похитили, – говорили они, – нужно сделать вид, будто нам ничего не известно. А вернутся господин и госпожа, все им расскажем…
С этой поры Сичунь окончательно утвердилась в мысли уйти в монастырь. Но об этом речь пойдет ниже.
Между тем Цзя Лянь, возвратившись в кумирню Железного порога, сказал Цзя Чжэну, что учинил допрос ночным сторожам и со слов Хупо сделал опись пропавших вещей.
– Первым долгом мы выяснили, – сказал он, —какие вещи присылала нам Юаньчунь, а затем приступили к описи наиболее редких вещей. Обычные вещи, которые есть у многих, мы в список не внесли. Думаю, по окончании траура все найдется.
Цзя Чжэн молча выслушал Цзя Ляня, после чего тот отправился во внутренние покои и сказал госпожам Син и Ван:
– Хорошо бы уговорить господина Цзя Чжэна пораньше возвратиться домой. А то как бы там опять чего-нибудь не случилось.
– Это верно, – отозвалась госпожа Син. – Мы тоже тревожимся!
– Поговорите с ним, – попросил Цзя Лянь. – Как вы скажете, так он и сделает!
Женщины уговорились между собой, как действовать.
Утром Цзя Чжэн послал Баоюя к госпожам Син и Ван передать:
– Пусть госпожи съездят домой, там нужны их указания, а дня через два-три вернутся!
Госпожа Син оставила возле гроба служанок, жене Чжоу Жуя велела следить за порядком, а сама стала собираться домой.
В это время Цзя Чжэн и остальные родственники продолжали оплакивать матушку Цзя.
Когда церемония окончилась и все собрались уходить, наложница Чжао вдруг упала в обморок. Стоявшая рядом наложница Чжоу бросилась ее поднимать. Наложница Чжао пронзительно закричала, язык ее высунулся, на губах выступила пена. Цзя Хуань подбежал к матери. Наконец женщина пришла в себя и заявила:
– Я не поеду домой! Хочу сопровождать на юг старую госпожу!
– Зачем? – спрашивали ее.
– Я ей служила всю жизнь! Старший господин строил против меня козни, и я с помощью монахини Ма пыталась отомстить, сколько денег истратила – все напрасно – никого не удалось извести! И если я останусь в живых, меня снова начнут терзать!
Сперва все подумали, что устами наложницы говорит Юаньян, но при упоминании о монахине Ма поняли, что ошиблись.
Госпожи Син и Ван молчали, только Цайюнь стала молиться.
– Сестра Юаньян, ты сама пожелала умереть! Отпусти же тетушку Чжао! Не мучай!
Она сказала бы больше, но не осмелилась при госпоже Син.
– Я не Юаньян! – кричала наложница Чжао. – Янь-ван прислал за мной своих посланцев и спрашивает, зачем мы с монахиней Ма занимаемся колдовством. – И она запричитала: – Вторая госпожа Фэнцзе, дорогая моя! Не проклинай меня! Пусть из тысячи дней я всего один была хорошей! Добрая вторая госпожа! Дорогая вторая госпожа! Я не хотела тебя губить, та баба дрянная меня подговаривала!
В это время за Цзя Хуанем прибежал слуга Цзя Чжэна.
– На тетушку Чжао нашло наваждение, – передали служанки, – и третий господин Цзя Хуань не может от нее отойти.
– Ерунда! – ответил Цзя Чжэн. – Надо ехать домой!
По его распоряжению все мужчины тотчас же собрались в путь.
А наложница Чжао все безумствовала, и никто не мог ее успокоить.
Госпожа Син, опасавшаяся, как бы наложница не наговорила лишнего, приказала:
– Пошлите к ней еще служанок, а мы уезжаем! Как только прибудем на место, сразу пришлем врача!
Госпожа Ван, не любившая наложницу Чжао, ни во что не вмешивалась. Однако Баочай, чуткая и добрая, несмотря на то что наложница Чжао когда-то пыталась погубить Баоюя, наказала наложнице Чжоу хорошенько о ней заботиться. Наложницу Чжоу тронула просьба Баочай, потому что она и сама была доброй.
– Я тоже останусь, не поеду домой, – заявила Ли Вань.
– Пожалуй, не стоит, – возразила госпожа Ван.
Все стали собираться в путь.
– А мне можно уехать? – спросил Цзя Хуань.
– Дурак! – обругала его госпожа Ван, – Неужели не понимаешь, что тебе уезжать нельзя? А если с матерью что-нибудь случится?
Цзя Хуань промолчал.
– Дорогой брат! – обратился к нему Баоюй. – Тебе никак нельзя уезжать! Как только прибудем в город, я сразу пришлю в помощь слуг!
Наконец все сели в коляски и тронулись в путь. В кумирне остались только наложница Чжао, Цзя Хуань, Ингэ и несколько служанок.
Цзя Чжэн и госпожа Син первыми возвратились домой и еще раз оплакали покойную. После этого Линь Чжисяо привел слуг, и они пали перед господами на колени.
– Убирайтесь! – закричал Цзя Чжэн. – С вами я завтра поговорю!
В этот день Фэнцзе чувствовала себя особенно плохо, несколько раз теряла сознание и не выходила из дому. Встречала Цзя Чжэна только Сичунь; увидев, как гневается Цзя Чжэн, она покраснела и снова расстроилась.
Госпожа Син даже не удостоила Сичунь взглядом, госпожа Ван с Баочай и Ли Вань ушли во внутренние покои. А госпожа Ю не выдержала и с издевкой произнесла:
– Спасибо тебе, девочка! Хорошо ты присматривала за домом!
Сичунь ничего не ответила и еще сильнее покраснела.
Баочай бросила на госпожу Ю выразительный взгляд, и та замолчала. Вскоре все разошлись по своим комнатам.
Цзя Чжэн поглядел вслед ушедшим и вздохнул. Вернувшись к себе в кабинет, он опустился на циновку, позвал Цзя Ляня, Цзя Жуна и Цзя Юня, они выслушали его указания и ушли.
– И ты иди, – сказал Цзя Чжэн Баоюю, который зашел навестить отца.
Ночь прошла без особых происшествий.
На следующее утро Линь Чжисяо явился к Цзя Чжэну и опустился на колени. На вопрос Цзя Чжэна, что ему известно о грабителях, Линь Чжисяо ответил, что в грабеже замешан сын Чжоу Жуя, которого нашли убитым.
– Арестован Баоэр, – продолжал докладывать Линь Чжисяо. – У него найдены вещи, которые значатся в списке пропавших. Дознание проводят под пыткой, чтобы выяснить, куда скрылись разбойники.
– Какой же неблагодарный этот раб! – вне себя от гнева воскликнул Цзя Чжэн. – Забыл о милостях и вздумал обворовывать хозяев!
Он велел слугам немедля ехать в кумирню, связать Чжоу Жуя и доставить в ямынь для дознания.
Линь Чжисяо все еще смиренно стоял на коленях.