Страница 162 из 181
– Ах, – воскликнула Цювэнь. – С этими вазами связана весьма забавная история. Наш господин, уж если вздумает выказать родителям уважение, непременно перестарается. Однажды, когда распустились цветы корицы, он сломал две ветки и хотел поставить в вазу, но тут вдруг подумал, что недостоин первым наслаждаться цветами, которые распускаются в саду, налил воды в обе вазы, в каждую поставил по ветке, одну вазу велел взять мне, вторую взял сам, сказав при этом, что цветы надо отнести матушке Цзя и госпоже. Я даже не представляла, что благодаря чувству сыновней почтительности, которое вдруг появилось у нашего господина, мне так повезет! Старая госпожа обрадовалась цветам и говорит своим служанкам: «Вот как Баоюй почитает меня, вспомнил, что я люблю цветы! А меня упрекают в том, что я его балую!» Вы же знаете, старая госпожа не очень-то меня жалует, но в тот раз растрогалась, велела дать мне денег, сказала, что жалеет меня, потому что я такая хилая и несчастная! В общем, привалило мне счастье! Деньги – что, главное, я удостоилась такой чести!.. Когда мы пришли к госпоже, вторая госпожа Фэнцзе и наложница Чжао рылись у нее в сундуке с платьями. Госпожа решила раздать служанкам все, что носила в молодости. Едва мы вошли, все залюбовались цветами. А вторая госпожа Фэнцзе принялась восхвалять почтительность Баоюя, его ум и находчивость – наговорила и что есть, и чего нет. Просто ей хотелось польстить госпоже и посрамить ее завистниц. Госпожа осталась очень довольна и подарила мне два почти новых платья. Но не в этом дело, платья мы получаем каждый год, гораздо важнее, что я удостоилась милости госпожи.
– Тьфу! – плюнула с досады Цинвэнь. – Глупая! Ничего ты не смыслишь! Все лучшее отдали другим, а тебе сунули обноски! Есть чем гордиться!
– Пусть обноски! – вспыхнула Цювэнь. – Но мне подарила их госпожа!
– На твоем месте я ни за что не взяла бы это старье! – решительно заявила Цинвэнь. – Пусть бы нас всех собрали, чтобы раздать платья, тогда дело другое – что достанется, то достанется, по крайней мере справедливо. А брать остатки, после того как все лучшее раздарили, я не стала бы, пусть даже пришлось бы нагрубить госпоже!
– А разве еще кому-нибудь из наших дали платья? – поинтересовалась Цювэнь. – Я болела и на несколько дней ездила домой, поэтому ничего не слышала. Расскажи мне, сестра!
– Ну, расскажу я тебе, так ты что, платье вернешь госпоже?! – спросила Цинвэнь.
– Глупости! – воскликнула Цювэнь. – Мне просто интересно. А подаренные платья – это милость госпожи, пусть даже их сшили бы из тряпья, годного лишь на подстилку собакам!
– Здорово сказано! – засмеялись служанки. – Ведь платье-то как раз и дали нашей собачонке.
– Ах вы болтушки! – смущенно рассмеялась Сижэнь, – Вам бы только надо мной потешаться! Дождетесь, пересчитаю вам зубы! Попомните мое слово! Плохо кончите!
– Значит, это ты, сестра, получила подарок? – смеясь, воскликнула Цинвэнь. – А я и не знала! Ты уж извини!
– Нечего ухмыляться! – погрозила ей пальцем Сижэнь. – Давайте решим, кто пойдет за блюдом!
– И вазы надо бы заодно прихватить, – вставила Шэюэ. – Не беда, если они у старой госпожи. А если у госпожи, лучше забрать. Ее служанки нас терпеть не могут и назло нам могут вазы разбить! Госпожа на их проделки смотрит сквозь пальцы!
– Давайте я схожу, – предложила Цинвэнь, откладывая вышиванье.
– Ты отправляйся за блюдом, а за вазами я пойду, – возразила Цювэнь.
– Дайте мне хоть разок сходить! – насмешливо воскликнула Цинвэнь. – Такой случай представляется редко! Тем более что вы уже получили подарки!
– Цювэнь платье досталось случайно, – возразила Шэюэ, не уловившая в словах Цинвэнь иронии. – Неужели ты думаешь, они до сих пор разбирают одежду?
– Понятия не имею, но может статься, госпожа заметит мою старательность и выделит мне тоже два ляна серебра в месяц! Нечего со мной хитрить, я все знаю, – рассмеялась она.
С этими словами Цинвэнь выбежала из комнаты. Цювэнь вышла следом и отправилась к Таньчунь за блюдом.
Сижэнь тем временем собрала подарки для Сянъюнь, позвала няню Сун и сказала:
– Пойди хорошенько умойся и причешись, да надень выходное платье. Потом вернешься сюда, возьмешь подарки и поедешь к барышне Ши Сянъюнь.
– Лучше сразу давайте подарки и скажите, что нужно передать на словах, – промолвила старуха. – Зачем без толку ходить взад-вперед?
Сижэнь принесла две небольшие, обтянутые шелком коробки, в одну положила водяные каштаны и плоды эвриолы, в другую поставила блюдо с каштанами, засахаренными с корицей, и сказала:
– Это фрукты нового урожая из нашего сада. Второй господин посылает их барышне Ши Сянъюнь. Барышня говорила, что ей очень нравится это агатовое блюдо – она может оставить его себе. В свертке работа, которую барышня просила для нее сделать, пусть не взыщет, если вышло грубо. Скажи барышне, что второй господин Баоюй велел справиться о ее здоровье, а от нас передай привет.
– Вы, барышня, спросили бы у второго господина, не желает ли он еще что-нибудь передать барышне Сянъюнь, – попросила няня Сун, – а то ведь он потом скажет, что я забыла.
Сижэнь кивнула и обратилась к Цювэнь:
– Он все еще там, у третьей барышни?!
– Да, у нее, – ответила Цювэнь. – Они что-то там обсуждают, хотят создать какое-то поэтическое общество и сочинять стихи. Думаю, никаких поручений у второго господина не будет, так что можно ехать.
Няня Сун собрала вещи и отправилась переодеваться.
– Выйдешь через задние ворота сада, – напутствовала ее Сижэнь, – там тебя будет ждать мальчик-слуга с коляской.
О том, как няня Сун ездила к Ши Сянъюнь, рассказывать нет надобности.
Вскоре возвратился Баоюй. Он полюбовался бегонией, а затем рассказал Сижэнь о поэтическом обществе. Сижэнь в свою очередь ему сообщила, что послала няню Сун с подарками к Ши Сянъюнь.
– И как это мы о ней забыли! – всплеснул руками Баоюй. – То-то я чувствую, кого-то не хватает. Как хорошо, что ты напомнила, – надо пригласить Сянъюнь. Без нее в нашем обществе будет неинтересно.
– Ничего не получится! – заметила Сижэнь. – Ведь барышня Сянъюнь не может распоряжаться собой, не то что вы все. Ты пригласишь, а ее не отпустят из дома, она только расстроится.